Парадоксы 1941 года. Соотношение сил и средств сторон в начале Великой Отечественной войны - Александр Русаков

В литературе можно встретить весьма различающиеся между собой показатели наличия в ВВС Германии и ее союзников боевых самолетов. Согласно данным Генштаба ВС СССР, общая численность ВВС Германии на 22.06.1941 года составляла 19 500 боевых самолетов, из них 10 100 боевых (в мае 1941-го – 10 980). Из них бомбардировщиков насчитывалось 5840, истребителей – 3150, разведчиков – 1110. Помимо них, в люфтваффе были еще и другие самолеты: свыше 2 тыс. транспортных, около 4,4 тыс. учебных и учебно-боевых, свыше 2,2 тыс. морских и прочих [206]. По другим данным, их общее число и вовсе достигало 20 700 самолетов, включая 13 100 боевых [207].

В авиачастях Германии, сосредоточенных для вторжения в СССР, на момент начала войны, согласно данным советского Генштаба, имелось 3932 боевых самолета, из них: бомбардировщиков – 2223, истребителей – 1209, разведчиков – 500 [208]. Что касается истребителей, то их, скорее всего, было несколько больше. Во всяком случае, по данным В. Алексеенко, их насчитывалось 1233, «из них: Me-109 F – 593, Me-109 E – 423 и Me-110—217 единиц» [209]. В некоторых источниках количество немецких самолетов группировки вторжения определяется меньшими цифрами, но соответствующие показатели представляются неполными. Более того, неполными представляются и приведенные данные Генштаба. В любом случае точную численность немецких самолетов, сосредоточенных для нападения на СССР, установить невозможно, и поскольку любые цифры вызывают немалые сомнения, их целесообразно было бы округлять. Наиболее близкими к действительности представляются цифры «3,95 тыс.» либо «свыше 3,9 тыс.» самолетов.

Что касается общего числа боевых самолетов европейских союзников Германии, то определять его вряд ли вообще необходимо. Выше уже сказано, что всего их насчитывалось около 5 тыс., но большая их часть нашей стране непосредственно не угрожала. Непосредственно поддержать люфтваффе в первые дни войны могли лишь ВВС Румынии, Финляндии, Венгрии и Словакии, общая численность которых составляла порядка 2 тыс. боевых самолетов.

Итак, попробуем определить число боевых самолетов указанных стран, которые в начале войны находились в боеготовом состоянии и могли быть использованы против СССР. При этом снова будем основываться на данных советского Генштаба [210], хотя в литературе встречаются данные о гораздо большем их количестве. Для удобства результаты сведем в таблицу.

Несколько завышенными здесь представляются цифры по Финляндии, а по Румынии, Венгрии и Словакии, напротив, заниженными. Так, по данным авторов энциклопедии «История Второй мировой войны», финские ВВС насчитывали тогда 307 боевых самолетов, а румынские – свыше 600 [211]. Что касается венгерских ВВС, то по сведениям киевского историка А. Котлобовского, они насчитывали 363 боевых самолета, из которых 194 были исправны и находились в боевых частях [212]. А в ВВС Словакии, по данным того же А. Котлобовского, имелось 139 боевых самолетов [213]. В то же время, по данным Г. Корнюхина, «для военных действий против Советского Союза» было нацелено «почти 50» словацких самолетов [214].

ВВС Венгрии и Словакии состояли в основном из самолетов итальянского, немецкого и чешского производства. Это были в основном устаревшие самолеты, но в большинстве – довольно неплохие. В ВВС Венгрии имелись даже две эскадрильи бомбардировщиков Ju-87, которые, впрочем, в это время находились еще в стадии формирования.

Примерно того же уровня, что и в Венгрии, были боевые самолеты в Румынии. Накануне войны ВВС этой страны имели в своем составе множество самых разных их конструкций. Тут были и самолеты собственного производства, и французские (в основном собранные по лицензии), и британские, и немецкие, и даже польские [215].

Пожалуй, наиболее качественным из сателлитов Германии авиапарком обладала Финляндия. Можно сказать, что большинство самолетов финских ВВС по своим характеристикам почти не уступало большинству моделей советских самолетов того времени. Среди них были голландские «фоккеры» (включая собственной сборки), итальянские «фиаты», американские «брюстеры» и «кертиссы» (взятые, кстати, трофеями немцами во Франции), британские «бленхеймы», французские «мораны» (в основном тоже трофейные) и т. д. [216].

Что ни говори, но приведенные здесь показатели численности ВВС восточноевропейских союзников Германии могут показаться очень спорными, а кому-то даже значительно завышенными. Некоторые сомнения в их правильности есть и у автора, а в литературе этот вопрос проработан слабо. Но насколько обоснованны такие сомнения? Попробуем оценить реалистичность этих цифр исходя из логики складывавшейся тогда ситуации. Для этого нужно в первую очередь сопоставить экономический и военно-технический потенциал указанных стран, с одной стороны, и СССР, с другой стороны, а также уровень их милитаризации и объем получаемой ими помощи.

Итак, начнем с того, что этот потенциал определяется на основе многих факторов, но базовым из них является наличие человеческих ресурсов. Совокупная численность населения этих четырех стран накануне войны составляла примерно 37 млн человек, а СССР – приблизительно 196,5 млн человек. При примерно одинаковом уровне промышленного и технического развития это позволяло бы СССР достичь превосходства в производстве над ними, в том числе, разумеется, и самолетов, более чем в пять раз. Если учесть, что в СССР в строю тогда было в общей сложности около 20 тыс. боевых самолетов, то, значит, по логике эти страны, вместе взятые, могли иметь почти 4 тыс. аналогичных крылатых машин. Если, конечно, они имели еще и примерно одинаковый уровень милитаризации экономики и получали одинаковую помощь из других стран.

Конечно, к концу 30-х годов в экономическом и научно-техническом развитии СССР стал сильно опережать эти страны, но вряд ли по основным относительным (на душу населения) экономическим показателям он превосходил их более чем в два раза. Венгрия, например, была одной из основных частей не так давно до этого распавшейся Австро-Венгерской империи, которая была государством со средним для Европы уровнем развития. Словакия, хотя тоже была некогда частью этой империи, по уровню своего экономического и промышленно-технического развития отставала от Венгрии. Однако ей досталась значительная часть вооружения только что распавшейся Чехословакии, уровень развития которой был выше среднего. Финляндия не входила тогда в число высокоразвитых стран, но активно милитаризировалась. И в этом ей помогали многие государства: Великобритания, Франция, Италия, Германия, Швеция и даже ЮАС. Румыния традиционно считается одной из наименее развитых стран Европы, но это не значит, что в ней тогда не развивалась авиационная промышленность. При этом уровень ее милитаризации был высокий, и ей наряду с Финляндией старались помочь едва ли не все ведущие государства Запада, поскольку рассматривали обе эти страны как важные форпосты в борьбе против большевистского СССР. А вот нашей стране, промышленность которой до середины 20-х годов находилась в разрухе, тогда никто не помогал. Если, конечно, не считать взаимовыгодное сотрудничество западных фирм с советскими хозяйственными властями в ходе индустриализации СССР. Да и то в середине 30-х годов оно было почти полностью свернуто. К тому же это сотрудничество оборонную сферу непосредственно почти не затрагивало. Можно, правда, еще вспомнить, что после определенного улучшения отношений с Германией накануне войны советские власти умудрились получить доступ к некоторым немецким вооружениям и технологиям. Да еще кое-что прихватили во время польской кампании 1939 года и приграничных инцидентов.