Свидание с миллионером - Юлия Гетта

Хозяин кабинета же будто не замечает моего появления. Занят беседой с каким-то крупным человеком, что сидит в кресле по другую сторону стола, ко мне спиной. Я делаю несколько неуверенных шагов и замираю в центре комнаты, чувствую, как ноги становятся ватными.

Что-то мне подсказывает – эта встреча не будет приятной.

Отец Даниила – а в том, что это именно он, у меня не возникает сомнений, – переводит на меня взгляд, и мне хочется скукожиться до молекулы. Настолько становится неуютно. Хотя куда уж ещё неуютнее, я не знаю.

– Добрый вечер, Ляля, – произносит он с ледяной вежливостью, от которой по спине у меня сбегают неприятные мурашки. – Проходите, присаживайтесь.

Кивает на соседний стул рядом со своим собеседником, который, наконец, оборачивается на меня, и я с ужасом узнаю в этом человеке Игоря. Бывшего любовника Таи.

Если до этой минуты мне могло стать ещё хуже, то сейчас уже точно предел. К чему я только ни готовила себя, пока ехала на эту встречу, но такого – уж точно никак не ожидала. И если раньше ещё была призрачная надежда на благополучный исход разговора, то сейчас она умерла окончательно.

Таин любовник смеряет меня презрительным взглядом и, не удосужив приветствием, поворачивается обратно к Сергею Петровичу.

– Нет, это не она, – с небрежным смешком произносит он. – Но её я тоже знаю. Подружка. Из той же оперы.

Сергей Петрович медленно кивает, слегка вскинув брови. А у меня язык прилипает к нёбу, я даже не могу ничего произнести, чтобы защитить свою честь.

Что значит – из той же оперы? Что он наговорил отцу Даниила про меня?

– Ладно, не буду мешать, – добавляет Таин любовник и тяжело поднимается со стула, чтобы пожать Сергею Петровичу руку. – Увидимся в субботу.

Я испуганно провожаю мужчину взглядом, после чего скромно прохожу к указанному мне месту и сажусь на краешек стула, переводя внимание на отца своего парня.

Тот смотрит на меня так, что мне вновь хочется исчезнуть с лица земли и не беспокоить его своим присутствием больше никогда.

– Значит, это ты собралась замуж за моего сына?

Я сглатываю. Не знаю, куда деть свои руки. До ужаса хочется скрестить их на груди, но это кажется мне невежливым. В итоге укладываю ладони на колени, как прилежная школьница. Явственно ощущаю, как холодеют мои пальцы. Казалось бы, ничего особенного этот человек у меня не спросил, но ощущение такое, что ответь я положительно, он тут же прихлопнет меня на месте, как муху.

– Я… Мы встречаемся с Даниилом, – с запинкой отвечаю я.

– Понимаешь, в чем дело, Ляля. Даниил у меня очень ветреный парень. Он хоть и взрослый вроде уже, но порой ведёт себя, как ребёнок. Женитьба для него что-то вроде развлечения. Он не очень разборчив… в девушках.

И хоть я напугана до чертиков, но оскорбление на интуитивном уровне улавливаю, и это неожиданно сильно задевает меня.

– Что вы хотите этим сказать? – спрашиваю я ровным голосом, но в словах всё равно звучит вызов. Снова на интуитивном уровне чувствую, что отцу моего парня это не понравилось.

– Я хочу сказать, что не позволю ему жениться на такой девушке, как ты. Даже ради забавы, – холодно произносит он.

Мне в лицо бросается жар. Здесь уже не нужно прислушиваться к интуиции, чтобы прочувствовать оскорбление. Но я стараюсь оставаться спокойной, насколько это возможно. Сейчас не самое подходящее время для импульсивности.

– Не знаю, что наговорил вам обо мне этот человек, – киваю за спину я, имея в виду бывшего любовника подруги, – но это всё ложь.

– Если ты не знаешь, что он мне говорил, как можешь утверждать, что это ложь? – резонно интересуется Сергей Петрович.

И я теряюсь. Совершенно не знаю, что ответить.

– Ладно. Я тебя пригласил сюда не для того, чтобы выяснять моральные качества твоей личности. Мы поступим так. Ты разрываешь отношения с моим сыном. А взамен получаешь от меня денежное вознаграждение. Можешь назвать любую сумму. Даниил об этом ничего не узнает, так что можешь считать, что тебе повезло. Он тебя в любом случае рано или поздно бросит, думаю, ты и сама это понимаешь. А так ты останешься в выигрыше.

Если ещё секунду назад моё лицо горело, будто мне надавали пощечин, то теперь я чувствую, как кровь стремительно отливает от щёк.

– Мне не нужны ваши деньги.

– Ты не поняла, девочка. Это предложение, от которого нельзя отказаться.

– И всё же я, пожалуй, откажусь, – дерзко отвечаю я.

– Что ж, тогда ты вообще ничего не получишь. Ни Даниила, ни денег.

Вот сейчас мне становится по-настоящему страшно. Спросить, как именно он собирается лишить меня Даниила, я не решаюсь. При его деньгах и власти, уверена, этот человек найдёт способ. Но мне отчаянно страшно потерять любимого. Я не представляю, как буду жить без него.

– Зачем вы так. Я люблю вашего сына. И никакие деньги мне не нужны… – произношу я тихо пересохшими вдруг губами.

– Ты ещё заплачь, – жестоко обрубает он меня.

Я прикрываю глаза и сглатываю подступивший к горлу ком, готовая и правда вот-вот разреветься.

– Значит так… – Сергей Петрович поднимается со своего кресла, неспешно огибает стол и подходит ко мне, протягивая небольшой прямоугольник белой бумаги. – Мое предложение остается в силе ещё два ближайших дня. Если передумаешь, вышлешь на этот номер желаемую сумму. Если же деньги тебе и правда не нужны, тогда ты разорвёшь отношения с Даниилом бесплатно. О нашем разговоре он не должен узнать ни в коем случае. Надеюсь, не нужно объяснять, что с тобой произойдёт, если ты меня не послушаешь?

Я рассматриваю врученную мне визитку и чувствую, как по щеке катится горячая слеза.

– Вы что, мне угрожаете? – спрашиваю я глухо, не поднимая глаз.

– Ты что, глупая? – отвечает он вопросом на вопрос.

Я смахиваю слезу, вскидываю взгляд, но моего ответа уже никто не ждёт. Отец Даниила шагает к выходу из кабинета, распахивает дверь и бросает в проём:

– Лёша, проводи девушку.

Громов тут же появляется в помещении и начинает уверенно приближаться ко мне.

Не дожидаясь, пока меня выкинут отсюда за шкирку, как бродячего котёнка, я встаю и сама шагаю на выход.

Меня действительно привозят туда, откуда забрали. Только на этот раз один водитель. Громов не посчитал нужным сопровождать. Довёл меня до машины, вернул телефон, который был отключен. Я всю дорогу смотрела на черный экран гаджета, не решаясь его включить. Если позвонит Даниил, что я ему скажу?

Покидаю салон автомобиля, не проронив ни звука. Чувствую себя раздавленной. Бреду по тротуару, сама не зная куда.

На улице поднялся ветер и накрапывает дождь. Я мёрзну, но не придаю этому значения. И лишь когда ноги начинают болеть от долгой ходьбы на каблуках, осматриваюсь по сторонам, пытаясь понять, куда я забрела.