Руденко. Генеральный прокурор СССР - Александр Звягинцев

С 1 октября 1966 года в Ленинграде стал функционировать созданный в соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета министров СССР от 10 декабря 1965 года Институт усовершенствования следственных работников органов прокуратуры и охраны общественного порядка.

30 июля 1970 года вышло еще одно важнейшее постановление ЦК КПСС и Совмина СССР – «О мерах по улучшению работы судебных и прокурорских органов», all августа 1970 года – постановление Совета министров СССР «О мерах по улучшению условий работы и материально-технического обеспечения судов, органов прокуратуры и нотариальных контор».

После принятия этих постановлений прокурорский надзор, благодаря стараниям Руденко, наполнился новым содержанием. Акцент был сделан на укрепление законности и государственной дисциплины, планировалось усилить борьбу с правонарушениями и преступностью, при этом основной упор делался на предупреждение преступлений и искоренение причин, их порождающих, а также таких сопутствующих им социальных «болячек», как пьянство и наркомания. Была сделана попытка придать импульс борьбе с преступностью несовершеннолетних и особенно с теми, кто подстрекает и вовлекает их в преступную деятельность. Более активно и наступательно повелась борьба с местничеством, ведомственной ограниченностью, бюрократизмом и взяточничеством. Прокуратура повернулась лицом и к таким важнейшим проблемам, как охрана природы и окружающей среды. Расширились и укрепились связи прокуратуры с общественностью и средствами массовой информации, появились новые формы и методы пропаганды права. Прокуратура одной из первых заговорила о необходимости правового воспитания граждан, и прежде всего – молодого поколения.

В мае 1972 года Советская прокуратура праздновала свое 50-летие. 27 мая в газете «Правда» было опубликовано традиционное приветствие ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета министров СССР по этому случаю.

В Москве состоялось торжественное собрание работников органов прокуратуры и представителей общественности, посвященное 50-летию советской прокуратуры. К юбилею лучшие работники были награждены орденами и медалями. Генеральный прокурор СССР Роман Андреевич Руденко был удостоен очередного ордена Ленина и ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Накануне юбилея прокуратуры Руденко дал большое интервью редакции журнала «Огонек». В нем он сказал:

«Диапазон дел, которыми приходится заниматься прокурору, необычайно велик – сегодня он привлек к ответственности хозяйственников, выпустивших недоброкачественную продукцию, занимался исследованием причин, порождающих брак, плохое качество товаров, внес представление об устранении этих причин, а завтра листает дело о приписках, об очковтирательстве на заводе или в совхозе: государство облекло его высоким доверием – вести надзор за соблюдением законности в хозяйственной деятельности…

Хочется особо отметить значимость борьбы прокуратуры с хулиганством, особенно со злостным хулиганством… По-прежнему мы зорко следим за всем тем, что толкает несовершеннолетних на преступления… В последнее время в сфере деятельности прокуратуры все чаще оказываются дела, связанные с охраной природы… Не могу не отметить еще одну сферу, требующую зоркого прокурорского надзора, – это любые проявления местничества, ведомственной ограниченности, бюрократизма…

Я уже упоминал о нашей задаче осуществлять надзор за расследованием преступлений. Это задача сложная, ответственная, это дело, на котором проверяется политическая зоркость, принципиальность прокурора. В стадии расследования преступлений прокурор, с одной стороны, привлекает к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении преступлений, принимает меры к тому, чтобы ни одно преступление не осталось нераскрытым, а с другой стороны, он строго следит за тем, чтобы ни один гражданин не подвергся незаконному привлечению к уголовной ответственности. Более того, прокурор обязан проследить за тем, чтобы органы дознания и предварительного следствия неуклонно соблюдали установленный законом порядок расследования преступлений».

Громкие дела

От де Латура до «Тверского гостя»

В Львовской картинной галерее экспонировалась картина «У ростовщика». Более двух столетий считалось, что ее автором является голландский художник Г. ван Хонтхорст. В конце 70-х годов научный сотрудник Государственного Эрмитажа М. Щербачева, изучая полотно, высказала предположение, что автор картины на самом деле великий французский художник Жорж де Латур.

Это сообщение вызвало особый интерес во Франции. Вскоре картина побывала на выставке в Лувре, где были собраны не только подлинные картины Латура, но и приписываемые ему. В отношении авторства полотна «У ростовщика» знатоки живописи к окончательному мнению не пришли. И тогда, в 1974 году, картиной заинтересовались прокуроры-криминалисты Львовской областной прокуратуры кандидат юридических наук О. А. Герасун и Ю. И. Седов. После довольно кропотливого и скрупулезного исследования они смогли рассмотреть, сфотографировать и идентифицировать подпись на картине, разгадав ее тайну, которая окружала картину почти три столетия. Подлинность автографа художника Жоржа де Латура более не вызывала сомнений. Это была девятая – последняя картина, подписанная де Латуром.

В эти же годы, но уже в другом регионе страны расследовалось на первый взгляд ординарное, но, как потом оказалось, весьма необычное по тем временам дело о похождениях очень странного преступника, рядящегося в тогу священнослужителя. Судьба в лице столичного уголовного розыска подарила тогда старшему следователю прокуратуры Владимирской области

Виктору Николаевичу Тишаеву расследование редкого злодеяния.

Оперативники задержали в Москве у Новодевичьего монастыря настойчивого субъекта, который пытался продать иностранным туристам некоторые предметы церковной утвари. Задержанным оказался Юрий Климин, находившийся во всесоюзном розыске за убийство церковного сторожа в селе Эдемском под Суздалем.

Начиная с первых допросов Климин не только не отрицал своей виновности в убийстве и множестве других прегрешений – кражах, мошенничестве и т. д., но напротив, глубоко раскаявшись в содеянном, подробно описывал каждый эпизод своей многолетней одиссеи по православным святыням Советского Союза. Находясь в одной из камер старинной следственной тюрьмы во Владимире, напоминавшей крепость с высокими башнями по углам, он не терял ни минуты даром, вспоминал, записывал, уточнял детали. Как будто бы боялся, что не хватит времени и что-то может быть упущено, не найдет отражения в протоколах допроса.

При расследовании этого дела следователь столкнулся с необычной задачей. Ему предстояло не опровергать и уличать обвиняемого, а наоборот, вести поиск объективных доказательств тех или иных преступлений, в совершении которых он собственноручно признавался. Следствие затянулось на многие месяцы: расследовать предстояло сотни эпизодов преступной деятельности Климина во многих городах бывшего Советского Союза, которые происходили по одному сценарию. Пользуясь обширными знакомствами среди православного духовенства, он приезжал в тот или иной город, заходил в храм, представлялся священником (обычно из Тверской области либо одного из православных приходов Эстонии или Литвы), принимал участие в службе (надо отдать ему должное, Климин был знатоком в этом вопросе, ведь детские и юношеские годы он провел в церкви), после чего просился на ночлег к кому-либо из «коллег», а наутро исчезал, прихватив что-либо из золотой или серебряной церковной утвари. Всякий раз ему это удавалось легко, почти шутя, – ведь никто из служителей культа не предполагал в нем похитителя. Лишь одна кража была омрачена убийством: сторожиха церкви села Эдемского стала свидетельницей его очередной кражи и была им задушена, как он утверждал, случайно в процессе борьбы.