Комсомолец. Осназовец. Коммандос - Владимир Поселягин

– Было банальное нападение на сберкассу. Нападающие в количестве семи человек уничтожены на месте. Однако опрос очевидцев нашими сотрудниками вы явил некоторые расхождения с рапортами сотрудников милиции, что занимаются этим делом. Проверка показала, что там засветился наш сотрудник. Он участвовал в перестрелке, и по словам очевидцев, именно он уничтожил всех налетчиков. Выяснить, кто он, пока не удалось. Но есть внешнее описание: лет семнадцати-восемнадцати, в сером старом танковом комбинезоне. Предположительно он приехал и уехал на мотоцикле. Рапортов об участии в перестрелке от наших сотрудников пока не поступало.

Один из десяти командиров госбезопасности, имевший майорские знаки различия, удивленно приподнял брови и внимательно вслушался в доклад капитана, одновременно собирая в папку листы доклада, который сделал еще в начале совещания.

– Ясно, думаю, можно наградить нашего сотрудника за эту схватку. Как только он объявится, подготовьте наградной лист, я подпишу. Думаю, медаль «За боевые заслуги» будет тут в самый раз, – выслушав капитана, велел нарком и обратился ко всем присутствующим: – На этом совещание, товарищи, закончено. Завтра вечером, на следующем совещании, ожидаю ответы на поставленные вопросы и отчеты о решении поставленных задач.

Когда командиры, переговариваясь, направились к выходу, нарком спросил у капитана:

– Что там с Москалем, удалось его обнаружить?

Задержавшийся у стола майор печально вздохнул и пробормотал:

– Куда же ты, Женя, опять вляпался?

– Ищем, товарищ нарком, – ответил капитан.

– Ищите. У меня уже товарищи из разведки интересуются источником тех сведений. В большинстве случаев они подтвердились, уже началась перегруппировка войск. А источник только один – этот Москаль, так что давайте ищите. Всех он интересует.

Майор, что единственный остался в зале для совещаний кроме наркома и капитана, прочистил горло, привлекая к себе внимание, и проговорил:

– Лаврентий Павлович, разрешите поинтересоваться. Я случайно услышал ваш вопрос, потому хотелось бы уточнить.

Вас интересует Михайло Москаль, наш внештатный сотрудник?

– Вы его знаете? – поднял тот брови.

– В какой-то степени да. Перед ответом можно поинтересоваться, что еще натворил этот мальчишка?

Задумчиво осмотрев майора Рогозова, а это был именно он, нарком спросил прямо:

– Кто он?

– Сирота. Его отец командир Красной Армии, мой хороший знакомый, был убит в Новый год на дороге бандитами, а сын, что сопровождал его в поездке, был тяжело ранен. По выздоровлении, очень сильно изменившись, он начал охоту на бандитов. Случайно ему встретилась группа бандитов, что только что совершила нападение на армейскую машину и захватила в плен полковника, комдива. Он их выследил и, действуя одним штыком, уничтожил бандгруппу из восьми человек, освободив полковника. В то время я руководил Луцким отделом, он пришел и предложил сотрудничество. Я его выслушал и принял. Парень оказался очень толковым и полезным. Помните то нашумевшее дело в Волынской области о неудавшемся нападении на наших военных и гражданских товарищей, что пребывали там с инспекцией? Так вот, я получил сведения именно от Михайло и принял меры. Банды были уничтожены, я получил внеочередное звание и должность в киевском управлении. Михайло остался на Волыни и, насколько я знаю, работал по уничтожению банд националистов довольно продуктивно. В одиночку он уничтожил в лесах более ста пятидесяти членов банд и националистических групп. Причем это официальная статистика. Капитан Немцов, что сменил меня на месте руководителя отдела, считает, что бандитов было уничтожено куда больше, но подтверждения этому не было, а Михайло категорически отказывался брать на себя лишние трупы, говоря, что с него и так хватит. Работа только одного человека очень положительно сказалась на обстановке на Волыни, уменьшились нападения на колонны и на одиночные машины. К сожалению, с началом войны я потерял с ним контакт, и где он находится, не знаю. Но как только что выяснилось, он все еще находится в Москве.

– Как вы это поняли? – спросил внимательно и, надо сказать, с немалым интересом слушавший Берия.

– Капитан Ремизов только что доложил об участии в схватке у сберкассы нашего неизвестного сотрудника. По описанию сходится. Михайло использует для непосредственной боевой работы старый серый танкистский комбинезон. Застиранный такой.

– Почему он им пользуется в городе? Вы полагаете, он рассчитывал на бой? – спросил капитан.

– Не думаю. Вы упомянули, что он был на мотоцикле. Это объясняет, почему он был в этой одежде.

– Мы не смогли его обнаружить по тем данным, что были представлены. Я так понимаю, Михайло Москаль не настоящее его имя? – уточнил капитан.

– Конечно, нет, это выбранный им самим псевдоним, – улыбнулся майор. – Однако меня интересует причина такого интереса к моему сотруднику.

– Думаю, будет полезно выслушать ваше мнение, майор, – кивнул молчавший до этого нарком, ему понравилось, как представитель киевского управления защищает своего парня. – Пройдемте в мой кабинет.

Командиры вышли из зала совещания и, пройдя на этаж выше, зашли в личный кабинет всесильного главы наркомата внутренних дел.

– Присаживайтесь, – приказал хозяин кабинета. Пройдя к сейфу, открыл его и, отобрав из пухлой папки один блокнот и несколько отдельных листов, вернулся к столу и положил их перед майором Рогозовым: – Ознакомьтесь.

– Рука Михайло, – уверенно ответил тот при первом же взгляде на неровные строчки на листах.

Несколько секунд в кабинете длилось молчание, пока майор Рогозов шелестел страницами. Наконец он откинулся на спинку стула.

– Закончили? – поинтересовался стоявший у открытого окна нарком. – Что скажете?

– Писал несомненно Михайло. Тактика и особенности действий партизанских отрядов прописаны очень грамотно и со знанием дела. Это несомненно его работа, никто не помогал. Я согласен с лейтенантом Лешим, что дал свою экспертную оценку, методика обучения, описанная в блокноте, очень интересна и после проверки нужно ее пустить в дело, тут сомнений нет. Но вот рапорт Немцова – это фикция.

– Поясните? – резко отвернулся от окна нарком и внимательно посмотрел на майора.

– Тут пояснительная приписка, что настоящий рапорт капитана Немцова пришел в полную негодность и был переписан Михайло. Так вот, я знаю, какие обороты использовал в написании Немцов. Ни одного совпадения. Думаю, этот рапорт тоже работа Михайло. Причина проста: одно дело неизвестный сотрудник, что пишет такие вещи, другое – героически погибший командир, начальник отдела, в подчинении которого целая область. Однако сведения, представленные тут, о крушении Киевской группировки, на мой взгляд, очень серьезны и не лишены смысла. Требуется внимательно к ним отнестись. Михайло парень серьезный и такими вещами шутить не будет. Он вообще не умеет шутить… и улыбаться. Разучился, навсегда разучился.