Комсомолец. Осназовец. Коммандос - Владимир Поселягин

– Нет, я практически не вылезал из командировок. Нашими сотрудниками были усилены особые отделы частей, нас тоже туда направили. Потери большие.

В это время к Рогозову подбежали мои сестренки и стали его обнимать.

– Здравствуйте, дядя Олег, – поздоровались они.

– Вы что, знакомы?! – удивился я и, обернувшись к строителям, махнул рукой. Мне не понравилось, что они не работают. Почти сразу работы продолжились как ни в чем не бывало.

– В гостях у вас часто приходилось бывать, – кивнул майор, погладив по голове Олю.

– Понятно.

– Старшина, у вас какое-то дело к Евгению, или вы просто так проведать зашли? – поинтересовался Рогозов у участкового.

– Все, что надо, я узнал, товарищ майор госбезопасности.

– Хорошо, оставьте нас одних.

– Есть, – вставая, козырнул старшина и, оправив форму, направился к воротам, где продолжали стоять два сержанта.

– Обедать будете? – спросил я.

– Буду, сегодня только завтракал. Ох и заставил же ты нас побегать!

– Так я и не прятался, – удивленно ответил я и крикнул вслед девчатам, что наперегонки побежали к Марье Авдотьевне: – На троих несите!

Рогозов обедал сидя рядом и при этом внимательно слушал мой рассказ. Начал я с того момента, как прибыл к границе. Сопровождающие сержанты отсели на другую сторону, подальше, чтобы нам не мешать, и тоже занимались уничтожением супа.

Вокруг продолжались работы, строители закончили разборку всех хозпостроек и грузили старые доски на две подъехавшие грузовые машины. Мне эта гниль была не нужна, на дрова они не пойдут, вот директор лесхоза и предложил забрать все старье, сделав скидку на покупку новой древесины. Ее, кстати, начали завозить – как раз привезли на этих машинах. Там были балки и толстые доски для полов, уже напиленные по размеру. Если так дальше пойдет, то после покраски через неделю уже можно будет въезжать в дом. Полуподвальное помещение тоже было полностью освобождено от хлама, он весь был свален у двора, и соседи ходили вокруг, выбирая, что можно забрать. Я сразу сказал, что мне там ничего не надо. Вывезу на свалку. Мол, берите, что хотите.

Кстати, полы на нулевом этаже, как я его называл, тоже полностью шли на замену. Ничего, сделаем, покрасим, и начну завозить мебель. Дом у меня стоял пока на первом месте. Завтра трое рабочих начнут копать яму для канализации, и после того как будет настелен пол на первом этаже и потолок на нулевом, можно будет сооружать санузел в доме и делать там вытяжку.

– …и вот теперь строюсь, – обведя правой рукой усадьбу, закончил я и, взяв из миски подсоленный свежесорванный огурец, захрустел им. Естественно, я рассказал большей частью правду, но часть, что не должен знать майор, пропустил. Например, стрельбу у сберкассы. Однако майор сам спросил про это, пришлось сознаться и выложить результат допроса умирающего бандита, заставив Рогозова задуматься. По описанию он немку не узнал, да и не в курсе был, почему на нас охоту вдруг открыли, но очень этим заинтересовался. О цыганах мы оба промолчали.

Когда я закончил, майор уже давно поел, попил чаю с конфетами и спокойно слушал, сложив руки на столе.

– Понятно, – протянул он. – Ты сейчас свободен, как мне стало известно… вернуться не хочешь?

– Странное предложение, если вспомнить, как меня выпроводили, – криво усмехнулся я. – Да и зачем я вам?

– Скажешь, на имя наркома ты ничего не отправлял?

– Дошли-таки блокноты? – спросил я с некоторым облегчением. – Я предполагал, что они могут быть перехвачены кем-то из нижнего звена и не дойдут до адресата.

– Дошли, и теперь с тобой хотят поговорить.

– Сейчас? – спросил я, мельком глянув на циферблат наручных часов.

– Сейчас.

– Сейчас не могу, – твердо ответил я. – Занят до пяти часов.

– Значит, все-таки обиделся, что тебя так грубо попросили уйти?

– С чего это? Что я, сопливый мальчик, что дует губы? Кстати, чего на меня капитан этот так взъелся?

– Лейтенант Григорьев его младший брат, а ты при нем такие слова говорил.

– Ну, я так и понял, когда осмысливал позже наш разговор. Только что Григорьев ему брат, не знал. Сводный?

– Отцы разные, поэтому и фамилии разные. Сейчас этот капитан под следствием… там еще другие делишки вскрылись. Как ты любишь говорить – мутный тип.

– Понятно.

– Ты чем занят, что не хочешь ехать на встречу с наркомом?

– Если нужно, съезжу, я же не против. Но, Олег Андреевич, у меня дела запланированы, раньше надо было приезжать. Недели две назад. Например, через час я должен быть в Подмосковье. Я направление по комсомольскому набору получил на учебу в аэроклубе. Хочу удостоверение летчика получить. А то все умею, а самолетом управлять нет. Непорядок. Вот у меня в четыре часа и назначено собеседование с директором.

– А это не может подождать?

– Записку напишете, что я по вашей вине задержался – то может и потерпеть.

– Напишем. Собирайся, больно уж много народу хочет с тобой пообщаться.

– Блокноты выстрелили? – понимающе кивнул я.

– Догадливый. Потом в Подмосковье поедешь, на базу осназа. Там группы партизанских отрядов для заброски в тыл противника формируются, посмотришь там на все свежим взглядом, с инструкторами пообщаешься. Есть у них к тебе некоторые вопросы, очень уж они жаждут тебя видеть. Разведка еще с тобой пообщаться хотела, но… обойдутся.

– Ох, лишенько какое, – закручинился я. – Вы мне так все планы на ближайшие дни поломаете.

– Не волнуйся, все будет нормально. Ты же меня знаешь, свои слова я не бросаю на ветер.

– Да знаю, – вздохнул я, вставая с лавки и разминаясь. – Надо нам на место постоя заехать. У меня вся приличная одежда там.

– Заедем, – кивнул майор, тоже вставая, оправляя форму и надевая фуражку, которая до этого лежала на столе. – Поехали, машина у двора стоит.

– Чего уж там, едем, – махнул я рукой.

* * *

– Не дергай! Не дергай, я тебе говорю! – услышал я в переговорном устройстве самолета вопль инструктора по пилотированию. – Плавно тяни… Так… Так… Молодец, теперь разворот, и имитируй заход на посадку…

Крепко держа в руках штурвал, я поиграл педалями и с боковым креном в развороте стал заходить на хорошо видный выложенный на земле белый знак в виде буквы «Т». Это у меня уже четвертый вылет за эти два дня. Я летаю с инструктором по два раза в день до полной выработки горючего. Такова была договоренность с директором аэроклуба, где я учился. Это единственное, в чем я попросил помочь Рогозова перед отлетом к месту службы. Он помог, поговорил с кем надо. Жаль, что майор пробыл в Москве всего три дня и улетел, очень жаль.

С момента той нашей первой встречи прошло ровно две недели, сегодня шел четырнадцатый день. Да, четырнадцатый… Надо сказать, эти дни у меня прошли очень продуктивно, но расскажу я о них по порядку.