Германский офицерский корпус в обществе и государстве. 1650-1945 - Карл Деметр

Институт дуэли морально оправдан в его основном принципе, хотя в нравственном отношении на практике он плох; и никто не отрицает, что он был поразительно эффективным (хотя и жестоким, несправедливым, неразумным, незаконным в установлении морали и достойного поведения и отдельных офицеров, и офицерского корпуса в целом. Несмотря на то что участие в дуэльных поединках датируется со времен темной анархии Средних веков, логика требует сохранения этого грубого и кровопролитного сорта справедливости правосудия даже в наш более вежливый век с его мудрым, защитительным законодательством, потому что идеал, которому он служит, – хороший, и ни один лучший инструмент еще не был изобретен.

Опыт, идущий через все века, показал, что неотъемлемая сила идеи и по-настоящему страшный дух времени не может быть подавлен и его нельзя запугать даже серьезнейшими запретами.

Чего не хватало в некоторых институтах устойчиво морального характера, что могло бы уничтожить дуэли, и что могло бы предупредить их и наказать силой закона?

Офицер должен обнаружить, что старый способ мщения для него теперь закрыт, а его собственная честь и честь его класса ревностно охраняемы: единственный случай нарушения мог бы вызвать порицание, а повторяющиеся нарушения или тяжкое оскорбление могло бы повлечь за собой лишение права дальше быть членом офицерского корпуса.

Такие неизбежные результаты могли бы удовлетворительнее защитить собственную честь человека и честь его класса, чем мысль о неверном и часто несправедливом исходе дуэли.

Для меня, как друга моих собратьев-офицеров, это вопрос тяжелый и важный, и с давних пор у меня было честное желание, чтобы мне позволили передать его для последующего решения Вашим Величеством. Сегодня желание сделалось моим долгом.

Теперь я передаю эти строки милостивому вниманию Вашего Величества, и с ними я с уважением присовокупляю два приложения. В них содержатся мои взгляды на дуэльные поединки и на состояние гражданских и военных законов, которые отчасти вдохновляют дуэли и отчасти угрожают им суровыми наказаниями и которые совершенно расходятся с современной конституцией армии. Я также предлагаю свое мнение насчет других армейских институтов, менее развитых, но, тем не менее, эффективных, которые существуют в ряде полков, и покорнейше прошу, чтобы Ваше Величество было столь милостиво, чтобы ввести законодательные меры, которые настоятельно требуются для армии и для каждого человека чести.

Фон Борштелъ

А. О желательности запрещения дуэльных поединков со стороны цивилизованного мира и в частности офицерского корпуса в Пруссии.

Король, с далеко идущей прозорливостью и мудростью, снабдил свой народ военной конституцией, которая обеспечивает армию хорошо испытанными институтами, такими как современные дисциплинарные правила. Последнее дает подчиненным уверенность в том, что с разными чинами будет соответствующее обращение. При этом будет гарантировано продвижение по службе и поддержание высокого морального уровня в отношениях между чинами.

Следовательно, дуэльные поединки до сих пор продолжаются потому, что они вызывают уважение как средство публичной защиты чести. Однако теперь, когда вступила в силу военная конституция, можно ли защищать дуэли, как полезные или необходимые меры на дальнейшие времена, если некоторые институты власти будут обеспечивать оскорбленной стороне соответствующую моральную сатисфакцию и дадут офицерскому сословию гарантию того, что будут поддерживаться правильные стандарты?

При ближайшем изучении сами дуэльные поединки, как средство возмездия за поруганную честь, похоже, происходят исключительно от идеи о классовой чести; в то же время с истинной классовой честью, равно как и с духом общественного закона, она, похоже, совершенно несовместима.

Принципы чести, как до настоящего времени было установлено обычаями, требуют того, чтобы офицер, как любой другой человек чести, равный другим по рождению и рангу, прибегал бы к дуэли, чтобы отомстить любое знаковое или словесное оскорбление, которому он придает значение. Если такая незначительная провокация на дуэль не приводит к примирению посредством словесного компромисса или извинения от обидчика, тогда идея классовой чести требует того, чтобы была пролита кровь, либо во искупление, либо в наказание, в соответствии с прихотью противоборствующих сторон. Если оскорбление, в целом признаваемое как тяжкое, предлагается жестом, словом или поступком, то оно, безусловно, требует решения кровопролитием на дуэли, даже вплоть до случайности или, в крайних случаях, до намеренного убийства.

Таким образом, закон чести удовлетворяется в соответствии с прихотью отдельного человека или общественного мнения.

Даже если обе стороны выходят живыми после поединка, можно спорить, свершилось ли правосудие. Между тем мир не обеспечен, ибо дуэлянты, как правило, извлекают еще больше злой воли от дуэли и ее последствий. И затем они вновь прибегают к столкновению, как только и сколь часто они того пожелают, и вторая дуэль может быть более кровопролитной, чем первая, если такое возможно.

Против этого военный закон содержит лишь двусмысленное запрещение, и, следовательно, он неэффективен. Однако гражданский закон четко запрещает все частные виды мщения за какое-либо символическое, словесное или физическое оскорбление. Публичный закон против поединков на дуэлях строг и предписывает соответствующие наказания.

Б. Какие положения закона применяются к дуэльным поединкам между людьми военного статуса и как они до сих пор применялись высшими властями в государстве?

(Далее следует изложение текущих регуляций по службе и кабинетных приказов; затем перечисление законов, направленных против дуэлей, изданных Фридрихом I, Фридрихом-Вильгельмом I, Фридрихом II, Фридрихом-Вильгельмом II и, наконец, Фридрихом-Вильгельмом III.)

Правление нашего нынешнего короля отличается острым здравомыслием, существенными реформами в структуре армии и в ее дисциплинарных регуляциях и в целом новым, современным взглядом, широко распространенным в цивилизованном мире.

«Регуляции о наказании офицеров» вдохнули новый дух в традиции прусской армии. Тем не менее они избегают даже осторожного упоминания о дуэлях, и делается это, вероятно, по причине конфликта, зреющего между новой конституцией армии, взглядами и мнениями современного мира и более старого духа офицеров, как класса, глубоко укоренившегося в представлениях, как таковых, основанных на законе и законом же защищаемых.

Впрочем, тот факт, что царствующий монарх не считает положения общего общественного правосудия применимыми к офицерам, заметен не только в общей снисходительности, которую он предписывает (с редкими исключениями) в отношении наказаний, но и в указании, которое он дал несколько месяцев назад о том, что новое законодательство для армии должно ожидаться сразу после того, как пересмотр нынешнего военного закона будет полностью завершен.

В гражданском мире теперь времена изменились. Капризы уступили место закону, грубость и неприличное поведение – образованию и чувствам более тонким и нравственным.