Прямой доступ - Иван Иванович Донцов

ясно, как именно мой имплант вскрывал любые ключи шифрования. Для квантового вычислителя это раз плюнуть. Видимо, так же, как и взломать мозги, словно хранилище данных. Значит, алгоритм — это не всё, нужен ещё и мой имплант, способный подключаться напрямую. Похоже, так же и Вика ломала через меня некоторые системы — связь у нас с ней постоянная ещё со времён акции за городом. Моя ценность росла с каждой секундой. Если дней семь назад я, как безработный, порадовался бы такой востребованности, сейчас всё стало совсем грустно.

— Мы согласны, — выплюнула Хелен, не дожидаясь моего ответа.

— Нет, — я покачал головой.

— Нет? — издевательски спросила меня старуха, показала указательным и большим пальцем что-то совсем крохотное, ткнула меня в грудь и кивнула на Вику: — У неё в голове вот такая капсула с кислотой. Поэтому ты делаешь то, что я тебе говорю, понял?

— Нет, — повторил и криво улыбнулся. — Ты ничего не сделаешь.

— Ты всё-таки не понял, — она помотала головой, начала объяснять: — если я захочу, она умрёт. Если я умру, она тоже умрёт. Если…

— Не умрёт, — я улыбнулся, смотря на старую женщину, повернулся к Вике, спросил: — всё получилось?

Девушка кивнула, подтверждая, что дочь передала ей дезактиватор. Одну из ампул я спрятал во внутренний карман комбинезона. Так что вещество осталось у меня после акции в небоскрёбе. Хелен в ужасе смотрела то на меня, то на Вику, захрипела:

— Корабль… Сука не улетит… Вас схватят русы, вам всем… — она часто дышала, стала отступать назад.

— Лиза провела активацию Герды, когда мы оказались в корабле первый раз. Я попросил её, чтобы она сделала вид, что подчиняется тебе, — пояснил старой паучихе. — Мы уйдём.

Она начала поднимать на нас оружие. Скользнул к ней одним движением, перехватил ствол и отвёл в сторону. Рядом появилась Вика и ударила женщину, отправляя её на пол. Шлем старуха не открыла, но я чувствовал, что она смотрит на свою синтетическую копию в ужасе.

Девушка достала «Парабеллум», направила на голову своей старшей копии. Я не мешал, мне казалось — это не моё дело. Жить под гнётом двух ублюдков, которые заставляют тебя подчиняться — это бесконечный страх за свою жизнь. Ты можешь умереть по их желанию в любой момент. Я понимал, что сейчас девушка смотрит своему страху в лицо, и пытается его перебороть.

Её оружие оказалось тихим, с отличным глушителем. Раздался приглушённый хлопок, потом ещё один, и ещё. Она стреляла, пока не выпустила все семнадцать пуль. Сняла шлем, упала на колени и зарыдала почти так же, как девочка, что сейчас застыла и тихо смотрела на свою копию в коляске. Я не трогал Вику, ей нужно было смириться. Смириться с тем, что она свободна, что больше никто над ней не властен. Только со смертью Хелен она, кажется, стала это понимать, а не тогда, когда ввела себе желанный дезактиватор.

— Ты не понял, мальчик, — тихо прошептала Мария. — Твоя дочь…

— Я знаю, что она синтетик, — покачал головой.

Когда стирал ей память и пытался загрузить пакет данных для пилотирования, не получил ни одного предупреждения. Такого не было, когда работа по протоколу прямого доступа касалась обычных людей. Не нужны оказались никакие промежуточные носители.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — не давая мне договорить, засмеялась одна из самых влиятельных женщин планеты, — Синтетик… Дочь… Она тебе не сказала… Ах-ха-ха-ха, она тебе не сказала!

Мария снова закашлялась, останавливаясь, и опять сработали медицинские аппараты. Приступ проходил, а рядом со мной оказалась Вика. Она стёрла слёзы с глаз, взяла меня за руку, прошептала:

— Май, ты…

— Идиот, ты сам синтетик, посмотри на себя, кретин. Тебе сорок два, а выглядишь на тридцать. Ваше старение останавливается в тридцать. Сколько химии ты в себя залил, сколько пакетов информации этот урод в тебя закачал, а твоё здоровье, твоё тело… Быстро же ты пришёл в форму, да?! — заорала Вебер, не давая паучихе закончить. — Человек не выдержит прямого доступа, человек не может принять даже одного пакета, в отличии от вас!

— Почка и… — попытался я возразить и замолчал.

Я и правда смотрел на себя в зеркало после душа, видел, как что-то изменилось. Появились мышцы, и это было видно. Не так сильно, как когда переодевался на станции «Медведей» — там увидел, что тело изменилось ещё больше. Но всё это оставил на эффект от стимулятора джапов.

— Клаус украл первые эмбрионы, собранные в комбинаторе. Они с Хелен подменили их по программе оплодотворения, сто двадцать три синтетика только в Славянском Союзе. У них не было больше маточных репликаторов, пришлось растить тела для себя по старинке. Сорок три года назад, не хочешь посчитать, или сложно? — тихо продолжала Мария, — Он же и поставил тебе неверные диагнозы, он же с Хелен и загнал твоих «родителей» в нищету. Он же и провёл операцию по удалению части органов. Они каждого из вас отлично скрыли, мы не сразу поняли, что нужно искать людей не с идеальным здоровьем.

Вика держала меня за руки, мы посмотрели друг другу в глаза, такие похожие, такие голубые, яркие. Теперь хоть что-то становилось понятно. И ведь девушка знала про меня всё, но почему-то побоялась сказать.

— Ты один из первых, «ноль-тринадцать», ты не стерилен. А твоя дочь — чудо, — вздохнула Мария. — Да, она настоящее чудо — ни одного признака синтетика в крови. При этом все свойства сохранились: замедленное старение, почти невосприимчивость к радиации…

Я сразу понял, что она имеет виду, прошептал, помотав головой:

— Вы её не получите.

— Её — нет, но других получим, ещё как получим. Именно такие, как она, нам и нужны. Становиться вами никто не захочет, вы не люди, в вас нет случайности, вы синтетика. А вот такие, как твоя дочь — это будущее, бессмертие для всех. Их-то мы и сможем растить бездумными куклами, такое ведь тебя устроит, а, мальчик? — Вебер подмигнула мне, продолжая быстро говорить, кивнула на сидящую на полу девочку в теле девушки: — Жалко тебе этих, хорошо, — значит, временно сохранишь всю память в отдельный пакет, когда сможем выращивать тела…

Она продолжала говорить, а я слушал. Понимал, что мало того, что мы для неё синтетики, так и обычные люди тоже, похоже, не считались за мыслящих существ. Да и сама идея выращивать людей, как скот на органы и для переселения душ, безумна и чудовищна. Я посмотрел на сидящую на полу копию Вебер, которую готовили для неё самой.

А сколько таких копий разобрали на органы, чтобы поддержать её жизнь и жизни