Прорыв - Андрей Круз

Сергеич, всё это время крутивший стволами пулемётной установки, выпрямил её по оси, и я откинул свой люк. Пока стволы пулемётов не смотрят строго вперёд или совсем уж в другую сторону, не знаешь, какой из люков удастся открыть.

— Чего встали? — спросил Васька.

— Отсюда сходим на деревню посмотреть. Собирайся, — скомандовал я.

— Сходим так сходим, — кивнул Васька и спрыгнул с брони.

Я ещё раз глянул на карту. Деревня была небольшая, это даже не село. Её, от самой околицы и до границы леса, окружали поля, тянувшиеся примерно на километр. Интересно, это раньше такая огромная поляна в лесу была, где деревню поставили, или постепенно вырубили лес вокруг себя? Деревни здесь всё больше старые, могли и вырубить. И место расчищали под пашню, и дрова были нужны.

— Ладно, проверяем связь — и пошли.

Связь держалась, можно было идти. «Бардак» потянулся следом за нами, потом, не доезжая пару сотен метров до опушки, остановился. Надо будет — подгоним его ближе, лес вполне позволяет.

Когда за осинами подлеска появились просветы, мы пригнулись, а ещё чуть позже вообще поползли на четвереньках. Сомнительно, конечно, что кто-то из глухой деревни будет в бинокль рассматривать опушки окружающего леса, но береженого сами знаете, кто бережет. А вдруг рассматривает?

К крайним кустам подобрались ползком, огляделись… и, как выяснилось, не зря ползли. Деревня была окружена и оцеплена, причём даже тактически относительно грамотно. На околице самой деревни выстроились БМП-1, «маталыга», три военных бортовых КамАЗа, пара «уазиков», обычный и «буханка». А ещё, что меня удивило, я заметил среди выстроившихся машин два «Водника». Тех самых, новёньких, с двумя пулемётами каждый и с заключённой в круг обоюдоострой секирой или буквой «Ф», на секиру похожей. «Фармкоровские», мать их за ногу!

Возле «Водников» стояла группа людей в чёрных прыжковых костюмах, чёрных лёгких шлемах и в чёрных же бронежилетах. Готы прямо, только очень военизированные. А вообще странно, спецназеры, сидевшие на броне, прошедшей в тот раз на хлебозавод, выглядели вполне по-армейски, а эти опять какие-то непонятные, вроде тех, что в Медном встретили. А может быть, у них там разные люди? Вояки и есть вояки, а эти так и остались службой безопасности? Эсэсовцы самые натуральные. И действительно, не слишком похожи на военных, у всех на плече «сто пятые», как у меня.

Кстати, а что они со всей остальной сворой делают в деревне? Да ещё оцепив её с разных сторон? Оцепление направлено всё больше внутрь кольца, чтобы из деревни никто не бежал. Метрах в двухстах от опушки леса расположились двое с пулемётом. На расстоянии метров в двести от них засели ещё двое. Посмотрел в другую сторону — там ещё. Что всё это значит?

Снова перевёл взгляд на технику возле деревни. Отсюда до них метров семьсот. Я достал дальномер, замерил дистанцию. Да, так и есть. Пятьсот девяносто до «Водников», двести двадцать до пулемёта на пашне.

— Что же там происходит? — прошептал я.

— На зачистку похоже, — ответил Васька.

Похоже, не спорю. Однако зачистки в Чечне проводились из расчёта на возможное вооружённое сопротивление, вокруг зачищаемого села размещались основные силы, армейцы всё больше, внутрь же шли «вованы» и ОМОН. А здесь основные внутри, в деревне. И самое главное — при зачистках всегда пытались всех разогнать по домам, чтобы не путались под ногами и вечных крикливых демонстраций не устраивали, а тут, наоборот, всех в кучу собирают, чего в Чечне даже самый слабоумный командир делать бы не стал.

Значит, сопротивления не опасаются. А что тогда им занадобилось? Грабёж? Тогда слишком много народу. Везде между деревьями мелькал разношёрстный камуфляж и ещё не выцветшие «афганки». И опять же, зачем тогда всех собирать в кучу?

— Похоже, что собирают всех за тем большим сараем, — сказал Васька, наблюдая в бинокль.

— Ага. Так всё и выглядит, — подтвердил я.

Действительно, со всех сторон по направлению к большому сараю или амбару гнали всех деревенских жителей. Гнали неласково, подгоняя прикладами и деревянными палками, независимо от пола и возраста.

— Ты знаешь… — снова заговорил я. — У меня плохие предчувствия.

— У меня тоже. Неспроста это все.

Длинный сарай не давал рассмотреть, что там происходит, но было понятно, что жителей сгоняют в толпу, которую окружили несколько десятков бандитов в военной и полувоенной форме, вооружённых автоматами и карабинами СКС, причём некоторые откинули штыки. Прямо каратели. Возле цепи стояла кучка людей в полноценном военном камуфляже, тоже вооружённых, которые разговаривали с двумя «эсэсовцами» в чёрной форме. Разговаривали оживлённо, не без подобострастия, не обращая внимания на сгоняемую у них за спиной толпу.

— Вась… иди за «бардаком», и подгоняйте его к опушке, — сказал я.

— Это зачем?

Я пристроил обмотанную винтовку на лежащем бревне, примерился, как её наводить на пулемётчиков. Перевел дух, унял заколотившееся было сердце, затем сказал:

— А затем, что мне плевать на контейнер с вирусом и его доставку. Если здесь сейчас произойдёт то, что должно произойти, то я себе по гроб жизни этого не прощу. Бегом!

— Есть! — неожиданно даже для себя ответил Кэмел и на четвереньках рванул в глубь леса.

Я приложился к винтовке. Навёл на пулемётчика. Прямой выстрел, не промахнусь. Те, кто в оцеплении справа, от меня тоже не слишком далеко, дотянусь и до них. И до тех, кто слева, тоже дотянусь. Наш главный противник — БМП со своей неслабой пушкой. Для КПВТ вполне уязвим, но сам БРДМ для такой пушки уязвим ещё больше.

Всё остальное, чем располагает противник, фронтальной проекции нашего «бардака» не страшно, главное — обзорные люки прикрыть. Ни с «маталыги» пулемёт его не прошибёт, ни с «Водников». Для РПГ-7, которые могут быть у бандитов и которых я не вижу, расстояние великовато, не попадут. Хотя… один «Водник» вместо двух пулемётов несёт ещё и автоматический гранатомёт. А вот эти могут накрыть.

А вообще нам даже не победа требуется, а спугнуть всю эту публику из деревни. Если они задумали то, что в своё время немцы именовали «массовой экзекуцией» или «акцией устрашения», то такое делается в тишине, покое и безопасности.

Главное — не дать БМП открыть огонь первой. Она стоит хорошо, бортом к нам. Расстояние такое, что для КПВТ это даже не прямой выстрел, это выстрел в упор.

— Сергеич, компоновку БМП-1 помнишь? — спросил я по радио.

— Помню. Что нужно, боеукладку нащупать? — послышалось в наушнике.

— Вроде того. Надо из игры сразу вывести. Гарантированно.

— Помню. В башне у них боеукладка. Не промахнусь, дистанция небольшая.

Плохо, что нам тоже до них из РПГ не дотянуться. Жаль. Тогда с «копейкой» возни было бы меньше. А из того, что там есть, только она нам противник.

Из деревни донеслось несколько выстрелов, словно сухие палки сломали. Криков слышно не было, расстояние скрадывало, но началась какая-то суета, похоже, что часть людей загоняли в сарай. Пулемётчики из оцепления давно уже повернулись к лесу спиной, им самим охота было посмотреть, что делается в деревне. Впрочем, у них и пулемёт на деревню был направлен, это же не оборона, а оцепление.