Ничего не говори - Брэд Паркс

– Что? – сказала она так резко, что дама в парике повернулась и посмотрела на нас.

Если бы мы не сидели в больнице, Элисон наверняка заорала бы. Но здесь тут же успокоилась и только злобно зашипела:

– Как это «могу быть причастной»? Что ты хочешь этим сказать? Скотт, неужели ты, пусть на крохотную долю секунды, мог меня в чем-то подобном заподозрить?

– Ну… сначала мисс Пэм сказала, что в день похищения именно ты забрала детей из школы…

– Это была не я, она…

– Да знаю я, знаю. Просто рассказываю тебе, с чего все началось. Затем ты повезла Сэма в зоопарк и, поручив его сестрам, уехала – на этот день, я так понимаю, тебе назначили маммографию. Решила, что Сэм, слишком увлекшись акулами, не заметит, что ты куда-то исчезла. Но он заметил. А когда я тебя об этом спросил, ты скрыла от меня правду. И потом еще несколько раз мне лгала.

Она вновь опустила голову, кивнула и сказала:

– В итоге ты стал меня подозревать.

– Ну да… Послушай, я совсем не горжусь тем, что сделал. И пошел на это только потому, что был немного не в себе, понимаешь? Потом вошел в твой аккаунт на «Фейсбуке». Знаю, этого не надо было делать, потому что таким образом я вторгся в твое личное пространство, но мне казалось, что я… имею на это право, что ли. Просто потому, что ты мне лгала. И вдруг увидел сообщение Пола Дрессера, в котором он говорил, что хочет поделиться с тобой какими-то новостями, и просил перезвонить.

Элисон вызывающе вскинула голову.

– Он просто хотел сказать мне о смерти нашей любимой учительницы английского… Погоди-ка, а какое отношение ко всему этому может иметь Пол?

– Он работает в «Апотеген».

– Да? В самом деле?

– И тогда я подумал, что он, узнав о том, что дело буду слушать я, уговорил тебя устроить это похищение.

– И что потом? Ты решил, что мы с ним вместе сбежим?

Элисон искренне расхохоталась. Мне казалось, что в последний раз я слышал, чтобы она так смеялась, лет сто назад.

– Господи, милый, – сказала она, – Пол – он просто Питер Пен. Мальчишка, который никогда не повзрослеет. Вся его жизнь – сплошное потакание собственным прихотям. Он без конца ездит в эти свои сказочные путешествия, но… одним словом, я всегда лишь дурачилась, когда говорила, что когда-нибудь уеду с ним.

– Но это не отменяет того факта, что он работает в «АпотеГен».

– Ну да, работает, он торговый представитель. Обхаживает акушеров-гинекологов. Его главная задача – убеждать врачей женского пола назначать своим пациенткам продукты «АпотеГен». И в этом, я полагаю, ему равных нет. Но… Ах, Скотт. Как же мне жаль, что все так получилось.

Элисон поднесла руку ко рту и засмеялась, будто ей было за меня неловко.

– Ну да. Потом был вторник, когда ты поехала на прием к доктору Ликхольм. Я позвонил твоей матери домой, но трубку взяла Карен. Она сказала мне, что ты прилегла поспать. То же самое повторила и ты, когда вернулась домой. Но когда я потом спросил об этом Сэма, он сообщил, что ты куда-то уезжала.

– Смотри-ка. А он не такой рассеянный, как кажется, – сказала она.

– Да. Сегодня утром, когда ты сказала, что собираешься отвезти его на ту ферму, я подумал, что для тебя это просто очередной повод улизнуть и заняться своими делами, и поехал за тобой.

– А в итоге нашел меня здесь, – сказала она с улыбкой – деланой, но мужественной.

– И нашел тебя здесь, – повторил я, – прости, что…

Элисон покачала головой.

– Не надо мне было от тебя все скрывать. А надеяться, что у меня это получится, и подавно. По правде говоря, я постоянно жила надеждой, что тебе все станет известно. И теперь рада, что это наконец произошло.

– Я тоже, – сказал я.

Я почувствовал прикосновение ее рук, таких теплых, гибких и живых. Мне хотелось оставить все как есть, остановить мгновение, когда болезнь еще не зашла слишком далеко, когда все было плохо, но не до такой степени, как могло быть. Эти бунтующие клетки засели в ее теле и вероломно плодились. Одна из них вполне могла вырваться на волю и колонизировать другую часть тела. И что мы тогда будем делать?

В голове роилось слишком много вопросов. Но мне не хотелось быть одним из тех, кто зацикливается на медицинской стороне вопроса – врачах, страховках, вариантах лечения – и забывает о главном. А главное заключалось в том, что моя жена боролась за свою жизнь.

И могла в этой борьбе не победить.

– Но Эли… ты же ведь… – в волнении промямлил я, отчаянно желая, чтобы она меня успокоила, хотя и понимал, что ей сейчас не до меня. – С тобой все будет в порядке, правда?

– Не знаю, – честно призналась она.

Я мысленно задержался на ее словах, но совсем ненадолго. Задумываться о возможных вариантах развития событий – в довершение остальных забот – для меня было слишком.

– Знаешь, меня не покидает ощущение, что я уже столько пропустил, – сказал я, – что мне сделать, чтобы тебе помочь?

– Позаботься лучше об Эмме. Обо мне будешь беспокоиться после пятницы.

– Нет, – ответил я, – отныне я больше не смогу о тебе не беспокоиться. Слишком поздно. Я лишь… Послушай, обещаю тебе, что я и дальше буду предпринимать все мыслимые и немыслимые шаги для освобождения Эммы. Но почему мне одновременно не сделать что-то и для тебя, чтобы тебе стало легче?

– Ох, Скотт… – с глубоким вздохом сказала она.

– Что?

– Мы прожили с тобой вместе столько лет, а ты так ничего и не понял.

Теперь вопросительное выражение возникло уже на моем лице.

– Помнишь тот день, когда мы с тобой познакомились?

– Конечно.

– Нет-нет, я не имею в виду ту красивую сказку, которую ты потом всем рассказывал: мол, увидел меня у студенческого центра с нимбом вокруг головы и распевающими рядом ангелами. Я говорю о том, что было вечером. Ты спросил, что я собираюсь делать вечером, я ответила, что иду на вечеринку.

– На что я сказал, что приглашен на ту же самую вечеринку. Но я соврал.

– Я знаю. Я и тогда знала. Но все равно пришла, а ты и правда там был. Потом подруга рассказала мне, что ты торчал там уже часа полтора.

Я улыбнулся, вспоминая тот вечер.

– Ты сдержал слово, – продолжала жена. – А потом еще и еще. Ни одно твое обещание не осталось невыполненным. На тебя можно было положиться. Парни, с которыми я встречалась раньше, были совсем не такие. И Пол Дрессер, и другие. Возможно, это звучит не очень романтично – влюбиться в тебя только потому, что ты показался мне надежным, – но в моей жизни из-за отца никогда не было ничего постоянного. Я неизменно жила с ощущением, что стоит хоть немного привязаться к какому-нибудь месту или человеку, как Уэйда Пауэлла тут же переведут и нам придется уехать. Мне не на что было опереться. Когда появился ты, я почувствовала себя как за каменной стеной. Ты спрашиваешь, что можешь для меня сделать? Просто оставайся собой и продолжай быть мне опорой. Ты рядом, и мне, как всегда, этого вполне достаточно.