А. Смолин, ведьмак - Андрей Александрович Васильев

мне эта мысль в голову недавно уже приходила. Это тот самый ведьмак, которого ищет Нифонтов. И теперь я точно уверен в том, что не хочу с ним встречаться. У меня нет ни малейшего желания превращаться в суповой набор.

Впрочем, может, я и не прав. Может, это обычные сатанисты, а жизнь им веселую не устроили только по той причине, что их было много. Это одного-двух гонять несложно по дорожкам, а толпу рыл в пятнадцать ни один хозяин кладбища с панталыка не собьет.

— Молодой человек, — отвлек меня от мыслей дребезжащий голос. — Извините, вы мне руку не подадите?

Повернув голову влево, я обнаружил рядом с собой невысокую и старомодно одетую старушку в забавной шляпке с вуалькой. Ну как рядом с собой? Она стояла на расстоянии вытянутой руки от меня у неухоженной могилы и опасливо смотрела на разросшийся колючий кустарник, вольготно расположившийся между нами. Такие кусты тут много где росли по краям обширных прямоугольников, которые назывались «участками» и были заполнены могилами. Собственно, из этих участков, по сути, и состояло кладбище. Причем каждый из них имел свой порядковый номер, чтобы можно было отличить один из них от другого. Для того же, чтобы понять где какой, вдоль тропинок были расставлены путевые столбы с написанными на них цифрами.

Я подал старушке руку, та вцепилась в нее и осторожно, по шажочку, начала обходить куст.

— Куда смотрит администрация? — требовательно спросила она у меня. — Почему все это не вырежет, не выкорчует?

— Не знаю, — ответил я ей. — Наверное, есть в этом резон. Так-то тут вон чистота какая. Мусора нет, деревья опилены где надо, песочком все засыпано.

— Не знаю, не знаю, — немного сварливо сказала бабка. — Вы-то молодой, вам везде пройти легко будет, а вот мне уже тяжеловато. Особенно эта растительность раздражает.

Она обошла куст и посмотрела на него с нескрываемой неприязнью.

— Да ладно вам, — примирительно произнес я. — В конце концов — зайдите в администрацию кладбища, напишите бумагу на имя директора. Сейчас на обращения граждан быстро реагируют, не то, что раньше.

— Много вы знаете о том, что было раньше, — скептически пробормотала старушка. — Что вы видели в своей жизни? Мой милый… Да, упустила совсем — как вас зовут?

Старушка подняла голову, и я увидел, как сквозь вуальку блеснули ее глаза.

Она ведь меня почти поймала, ради правды. Как у меня не вырвалось: «Александр» — даже не знаю. На выдохе успел затормозить.

— Анатолий, — чуть замешкавшись, ответил я.

В этот же миг ее рука сжала мое запястье с невероятной силой, я даже вскрикнул — и от боли, и от неожиданности.

Вуалька сама собой завернулась на край шляпки и на меня уставились мутно-мертвые глаза без зрачков.

Это было впечатляюще. Правда-правда. Меня, по крайней мере, проняло. Не так, как там, у разделанного на запчасти трупа, но здорово. Все-таки не каждый день с ходячими трупами встречаешься.

Мертвячка дернулась, ее бледные губы пошевелились, но ничего не происходило.

— Не выходит? — собрав всю имеющуюся в наличии волю в кулак, насмешливо спросил я у нее. — Никак, да?

Самое забавное — еще пару недель назад я бы тут, на этом самом месте, скорее всего от страха и помер. Или, как минимум, штаны бы намочил. Вот глянул бы в эти мутные буркалы и синюшное лицо — и все, разрыв сердца на месте.

А тут — вроде как и нормально все. Ну да, потряхивает маленько от нештатности ситуации, но при этом я контроля над собой не утратил. Вон даже шучу, пусть и немного натужно.

— Знал? — недовольно процедила она.

— Про ваши трюки с подселением в тела? — уточнил я. — Конечно. И ты это, давай, клешню свою отцепляй от моей руки.

Мертвячка отпустила мое запястье, скривила рот так, как живой сроду не сделает, погрозила мне пальцем и истаяла в воздухе. Причем одежда ее осела на землю, а после впиталась в нее, как вода.

— Спецэффекты те еще, — признал я, стирая пот со лба. — Спилберг и сыновья.

— Мя-я-я-я, — услышал я и, подняв голову, увидел на соседнем дереве все ту же рыжую кошку.

— Недоработка, — сказал я ей. — Почему мертвые днем по территории шастают? А если бы посетители это увидели?

Кошка фыркнула и отвернулась от меня.

— Кладбищенский дозор, блин, — пробормотал я и огляделся.

Однако — печалька. Со всей этой суетой и хождениями я, в результате, совершенно запутался. Аллеи тут были одинаковые, а потому отыскать ту, на которой остались мои знакомые, я затруднялся. Раньше они шумели так, что их было слышно издалека, но за это время, судя по всему, труп собрали, упаковали и унесли, а следом за ним отправились и полицейские.

Главное, вроде и отошел-то всего на пару шагов. Но нет — все вокруг не то.

Хотел было набрать Маринку — и обнаружил, что телефон дома забыл. Опять. Надо таблетки попить какие-то, наверное, память ни к черту.

Побродил и вышел к мусорному баку. Обрадовался — вроде тот самый. Оказалось, что нет, не тот. Около того торчащего из земли ржавого крана с вентилем не было. Рассудив, что я его мог просто не заметить, заглянул в бак. Нет, точно не тот. Характерных признаков нет, а должны быть. Мы в него все-таки вдвоем тошнили, причем недавно, такое быстро не исчезает.

При этом паники никакой у меня не было — с чего бы? В лесу не заплутал, а уж отсюда точно выберусь. И вообще — прозвучит по-дурацки, но здесь, в царстве мертвых, я ощущал себя достаточно комфортно, даже инцидент с мертвячкой меня не вывел из равновесия. Страха поначалу нагнал, но душевный настрой не поменял. Помню, раньше в подобных местах мне было маятно, хотелось поскорее отсюда свалить к людям, где пошумнее. А сейчас — ничего подобного даже и рядом нет.

Да и потом, как тут заблудишься? Вон указатель, на котором красуется надпись: «На главную аллею». Главная аллея по-любому ведет к выходу с кладбища. Другой разговор, что до дому ехать долго. А сладкая парочка журналистов меня искать не будет, в этом я не сомневался. Они ребята простые, подождут у машины минут пять, пока курят, потом Маринка меня пару раз наберет, не дождется ответа и скажет:

— Домой, наверное, уехал.

И все. И отчалят они по своим делам. А мне потом через всю Москву своим ходом чапать.

Я дошел до очередного перекрестка и повертел головой. Никого, ничего. Хотя нет — вон там вроде кто-то есть, и этот кто-то идет мне навстречу. Вряд