Наши уже не придут 3 - RedDetonator

должна получиться очень хорошая и универсальная граната.

В качестве взрывчатки отлично подойдёт флегматизированный гексоген, который будет отлично метать готовые поражающие элементы.

Какие преимущества перед более простыми гранатами потенциальных противников? Убойность осколков выше, радиус поражения выше, по массе сильно легче, а производство, при этом, не сказать, чтобы прямо сильно сложнее.

За оставшиеся годы можно наработать семь-восемь миллионов гранат, при условии, что производство будет начато в ближайшее время.

Оболочки и непосредственно корпуса гранат могут производить промышленные артели, число которых стремительно растёт — это несложные в производстве детали. А вот всё остальное возьмут на себя снарядные заводы.

DM51, в оригинальной конструкции, имела термопластиковую оболочку с плотно набитыми в полость стальными шариками, служащими готовыми поражающими элементами. В нынешних реалиях оболочку можно отливать в формах, из карболита. Стальные шарики можно производить где угодно. Жестяные корпуса непосредственно гранат — это вообще не проблема.

Универсальный запал, очередной, в свете открывшихся обстоятельств, разрабатывает Рдултовский, недавно получивший звание генерал-майора инженерных войск РККА. Тут Немирову нужно просто отпустить ситуацию и довериться профессионалу.

И тогда всё будет упираться в производство гекфола, то есть, А-IX-1.

Если удастся наладить мощное производство гексала и гекфола, то это даст стрелкам РККА неслабое преимущество по взрывной мощи, поэтому все усилия Аркадия точно будут не зря.

А если с гексогеном что-то пойдёт не так, можно начинять эти гранаты тротилом, которого точно к середине 30-х будет очень и очень много. Это ухудшит характеристики гранаты и приблизит её к Ф-1, в ипостаси оборонительной гранаты, и к РГД-5, в ипостаси наступательной гранаты.

То есть, в самом худшем случае, они получат чуть лучший аналог Ф-1 и РГД-5.

С оболочками и корпусами гранат опростоволоситься просто невозможно, поэтому всё упирается в Рдултовского, который прекрасно понимает задачу и обещает сотворить шедевр, и в промышленное производство гекфола.

Аркадий быстро начеркал корректирующие указания на станкостроительные заводы, которые уже начали производить оборудование для местного производства оболочек и корпусов принципиально новых гранат, после чего сделал паузу и подошёл к окну.

Он стоял так минут пять-шесть, чтобы отвлечься, поэтому достоялся до того, что увидел в окно проезжающий мимо Смольного новенький Rolls-Royce Silver Ghost бордового цвета.

На крыше его было крепление для флага и на красном флаге, белыми буквами было написано «Ударник производства Путиловского завода, Галкин Михаил Олегович».

«Теперь и заводские вконец охренели…» — подумал Аркадий.

Пришлось менять планы и срочно ехать разбираться.

— Митрофан, машину мне! — приказал он и открыл шкаф, чтобы достать из него китель.

Через сорок минут он был на Путиловском, где пришлось пройти обыск, касающийся вообще всех, в точном соответствии с протоколом безопасности.

— Как это понимать, Антон Ефимович⁈ — навис он над столом директора.

— Дык… — растерялся Васильев. — Разрешено же!

— А до вас разве не доводили, с какой целью Советская власть устроила этот аттракцион невиданной щедрости⁈ — спросил Аркадий.

— Доводили, но… — Антон Ефимович набрался смелости и встал. — Но мы имеем право поощрять наших лучших рабочих! В уставном документе Путиловского завода указано: «поощрение производится на усмотрение директора»! А раз так, Аркадий Петрович, то вы мне в этом не указ! Галкин, вообще-то, своими беспримерными и решительными действиями способствовал разработке новой марки стали, которую испытали ваши люди и признали рост противоснарядной защищённости ваших броневиков на 8,5%! Повышена ударная вязкость нашей броневой стали! И это почти без изменения удельной массы листа! Это достижение государственного уровня! И поощрение должно было быть соответствующее! Я принял решение очень щедро поощрить Галкина и, если надо будет, повторю!

Немиров же отошёл от стола и начал изучать картину, висящую за креслом первого красного директора. Изображён Ленин, выступающий перед рабочими и солдатами на Финляндском вокзале. Художник, насколько известно Аркадию, Николай Андреев.

— Хорошо, ваша аргументация принята, — вздохнул Аркадий. — Но, в следующий раз, пожалуйста, поскромнее. Вся эта акция с предметами роскоши — способ изъятия золота у тех, у кого его очень много. Мы очень невыгодно обмениваем добытое сырьё на все эти автомобили и патефоны из редких сортов древесины. Это хорошо, что человек заслуженно получил достойное поощрение…

Васильев коротко кивнул.

— Эта акция задумана, — Аркадий указал рукой на картину за спиной Антона Ефимовича, — товарищем Лениным совсем не для этого. Проявите пролетарскую бдительность, будьте добры.

— Я учту ваше пожелание, — вздохнул директор.

После этой беседы Немиров покинул завод, перед этим пройдя процедуру обыска, и вернулся в Смольный.

Когда он уже садился в служебный Форд Т, на парковку перед КПП завода приехал Роллс-Ройс, из которого вышел очень довольный мужчина в рабочей спецовке.

— Товарищ Галкин? — спросил Аркадий, вышедший из машины.

— Да, я… — начал тот. — Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

— Я на пару секунд, — улыбнулся Немиров. — Поздравляю с открытием и новой машиной.

— Служу Советскому Союзу! — козырнул Галкин.

— Воевали? — уточнил Аркадий.

— Так точно, товарищ генерал-майор, — ответил тот. — Рядом с вашим гвардейским механизированным корпусом! В 17-м стрелковом полку, давил корниловских мятежников под Ижевском!

— Да вольно… — попросил Немиров. — Вы не при исполнении, так что военный этикет можно не соблюдать. Что ж, ещё раз поздравляю и желаю хорошего рабочего дня!

— Спасибо, товарищ генерал-майор! — вновь козырнул Галкин.

— До свидания, — попрощался Аркадий и сел в служебную машину.

Спустя сорок минут, он снова был на работе, где его уже ждал прибывший доклад от Берии. Он ждал его со дня на день и вот он здесь.

Лаврентий писал, что фундамент электростанции завершён на 67%, есть проблемы с логистикой, которые вызывают задержки, поэтому имеет место срыв планов. Жалуется, что логистические линии сильно перегружены, поэтому вовремя не приходит почти ничего.

Острая проблема с Транссибом, как оказалось, имела свойство расширяться, как по цепной реакции.

Дошло до того, что Ленин бросил клич — пора бросать все силы на ускорение строительства второй колеи Транссибирской магистрали.

Повезло, что царские инженеры заранее знали, что одной колеи окажется недостаточно, поэтому пробуривали тоннели с учётом скорейшего строительства второй колеи. Это всё серьёзно облегчало, но не хватало времени — вторая колея нужна не вчера, а год назад.

Строительство идёт, есть даже артели иностранных специалистов, откликнувшихся на предыдущий Ленинский зов — они работают на равных с остальными. Тогда, вообще-то, откликнулось прямо очень много людей со всей Европы — приехало очень много идейных коммунистов.

В общем-то, Аркадий ничего не