Одна осень одного королевства - Анари Хони

Ребекка снова вдохнула с тихим хрипом пронзительно холодный для пылающей груди воздух, вытерла дрожащими ладонями горячечные слёзы и, с едва сдерживаемым стоном, рухнула на ноющие колени. Негромкие слова сбивчивой молитвы растворялись в хрустальном воздухе, уносясь лёгким звоном к незыблемой небесной тверди, откуда взирала на несчастную, горящую в нервной лихорадке женщину, равнодушная мёртвая луна.

* * *

Хмурое осеннее утро озарила едва слышная в лесной глуши песня чижа. Не по сезону бойкая пташка, радуясь неясной погоде, будто нарочно всё громче присвистывала, разгоняя блаженный морок сна. Мари глубоко вдохнула прохладный воздух и, поёжившись, стараясь задержать остатки растрёпанной дрёмы, прижалась к чему-то мягкому и тёплому. Спустя мгновение она опомнилась и, лишь на секунду испугавшись, легла ещё ближе к тихо простонавшему что-то сквозь сон возлюбленному. Невольно покраснев от собственных мыслей, девушка всё же медленно вынула руку из-под «одеяла» и, как могла легко, коснулась кончиками пальцев его щеки.

– Я думала, всё было сном, – прошептала она.

Вильгельм блаженно улыбнулся, открывая глаза, но, поймав убегающий смущённый взгляд Мари, посерьёзнел.

– Прости, – по старой привычке он провёл ладонью по голове, пытаясь убрать давно остриженные волосы. Рука остановилась на шее, пальцы сами собой сжались, будто подгоняя своего владельца в нерешительном извинении. – Прости, что не смог сдержать себя…

– Я ведь тоже этого хотела, – уткнувшись лбом в грудь собеседника, тихо ответила девушка.

– Ты всё ещё согласна, – он секунду помедлил, пытаясь понять, правильно ли сейчас вновь задавать этот вопрос и подавляя невольную усмешку над её внезапной откровенностью, но всё же продолжил. – Согласна выйти за меня?

Мари улыбнулась и подняла наконец взгляд.

– Теперь ты просто обязан на мне жениться, – она ещё больше раскраснелась, заметив уверенную улыбку на лице возлюбленного.

– Не припомню такого закона, – будто нехотя съязвил он, но тут же поспешил исправиться. – Я мечтаю об этом, – его рука, наконец прекратив сдавливать шею, осторожно легла на выглядывающее из-под накидки обнажённое плечо девушки.

– Всё повторяется. Мы снова провели ночь вдвоём, – тихо произнесла Мари, опустив глаза. – И снова ты предлагаешь мне своё сердце, – она чуть поджала ноги, будто желая свернуться клубком.

– Ты боишься? – вкрадчиво прошептал Вильгельм. Девушка закусила губку и хотела было снова спрятать лицо, но его рука, соскользнув с плеча, нежно коснулась её щеки. – Боишься, что всё снова рухнет? – он потянул спутницу к себе, приподнимая её подбородок и прижимая крепче дрожащее тело. На её полузакрытых глазах блеснули невольные слезинки. – Теперь всё будет иначе, – он осторожно прикоснулся пальцами к её губам. Мари подняла влажный взгляд, в котором испуг тут же спрятался под наигранной невозмутимостью.

– Ты в это веришь? – в голосе прозвучала неподдельная наивность.

– Мы наконец вдвоём, – Вильгельм улыбнулся её деловитой инфантильности. – Несмотря ни на что, мы смогли найти друг друга и сбежать. Теперь мне будет легче идти вперёд.

– Куда идти? – задумчиво и даже как-то обречённо спросила девушка, вновь положив ладони на горячую грудь возлюбленного.

– Какая разница, – он помедлил ещё секунду, глядя в широко распахнутые глаза, и наконец прижался к раскрасневшимся губам.

Мари невольно глубоко вдохнула, подаваясь вперёд, и тихо застонала в слишком крепких объятьях.

– Прости, – снова усмехнулся Вильгельм, оторвавшись от трепетного и чуть смущённого поцелуя. – Наверное, я слишком груб.

– Вчера мне это нравилось, – чуть осмелев, призналась она.

– Тогда позволь мне задать вопрос, – он на миг задумался. – Нескромный.

– Теперь ты можешь задавать мне любые вопросы, – она приложила немало усилий, чтобы не отвести взгляд, поддавшись жгучему стыду.

– На счёт вчерашнего, – Вильгельм и сам смутился, но постарался не подать вида. – Ты вела себя довольно смело.

– Слишком? – как ни в чём ни бывало удивилась девушка, будто перестав стесняться.

– Нет, – реакция слегка ошеломила его. – Это не было упрёком.

– Я ведь рассказывала тебе, – Мари задумчиво отвела взгляд, – что меня в детстве обучал старый доктор с востока.

– Да, – собеседник подозрительно нахмурился, не улавливая ещё сути этого воспоминания.

– Он привёз с собой много книг. Среди них была одна, в которой говорилось об «искусстве любви». Я рассказывала тебе о ней, кажется.

– Не припоминаю такого, – задумался Вильгельм.

– Когда убежала из дома и встретила знахаря…

– Я решил, что речь идёт о книге по медицине, ты тогда упоминала строение мужского тела, – он неловко кашлянул.

– Нет, – девушка медленно перевернулась на спину, прижимаясь плечом к груди Вильгельма. – Эта книга была совсем о другом. Учитель не давал мне читать её, но обещал, что она будет подарком к моему четырнадцатому дню рождения. Всё говорил: «Тебе ещё рано, но придёт время…» – она невинно улыбнулась своим воспоминаниям. – Конечно же я смотрела её тайком при каждом удобном случае. Но всё было слишком непонятно тогда, и потому большая часть забылась. Когда учитель собирался уезжать, я спросила его, почему он торопится и почему оставляет мне все свои книги. Разве они не могут пригодиться другим его ученикам в будущем? А он ответил, что больше не будет брать учеников, потому что слишком стар. И что спешит он на свою родину, чтобы умереть в родном доме, там, где его ждёт любимая жена. Он достал с полки ту саму книгу и сказал: «Она была удивительной женщиной и написала её сама для наших дочерей». Тогда я узнала, что все дети старого доктора умерли, когда были ещё совсем маленькими. «Их жизни забрала война», – так он сказал. И жена его тоже умерла, не вынеся потери. Тогда я спросила, почему он не женился снова, почему всё ещё любит свою жену, хотя её давно уже нет с ним. И он ответил, что верит, будто она ждёт его где-то в другой жизни. Я снова не поняла, – Мари покачала головой. – Мучила старика вопросами… Как так в другой жизни? Она на небе? Как они узнают друг друга? А он добро улыбнулся и сказал: «Мы с женой дружили с раннего детства и были первыми друг для друга во всём. Я верю, что наши души принадлежат друг другу навечно». Меня это тогда очень вдохновило, я спросила, будет ли моя душа когда-нибудь принадлежать кому-то. А он сказал, что я обязательно встречу того, с кем захочу провести всю свою жизнь. С ним, и только с ним, я смогу вести себя так, как написано в книге. Я, наверное, мало что поняла тогда. А сейчас понимаю… Ведь теперь моя душа принадлежит тебе.

Она замолчала, задумчиво глядя в серое небо, а Вильгельм с тихим вздохом провёл ладонью по её плечу и аккуратно притянул к себе, сплетая руки за её спиной.

– Значит, я тоже принадлежу тебе, – прошептал он, зарываясь носом в растрёпанные волосы спутницы.