Тайна императорской канцелярии - Александр Косарев

Весь день я мучился этими назойливыми мыслями и поэтому домой е работы вернулся в совершенно разбитом состоянии. Конечно, можно было придумать еще тысячу объяснений тому, что телефон Сандрин не отвечал, но в голову почему-то лезли лишь самые мрачные мысли. А к вечеру я и вообще понял, что даже если мы с Михаилом отправимся в Белоруссию прямо завтра, все равно рискуем безнадежно опоздать. Например, если сообщник француженки имел автомобиль, они могли уже к сегодняшнему утру быть на месте. Нам же с Михаилом светило оказаться в окрестностях Местечка только в субботу вечером. А за три дня, и я это прекрасно понимал, можно аж половину острова перекопать.

Излишне говорить, что от подобного рода мыслей пропали и аппетит, и желание смотреть телевизор. Рухнул на диван, прикрыл лицо рекламным буклетом «ЙКЕА» и постарался выгнать из головы все посторонние мысли, чтобы хоть как-то прийти в себя и успокоиться. Постепенно я впал в некое полубессознательное состояние, в которое перед тем, как отправиться в объятия Морфея, попадает любой человек. И потому не сразу осознал, что в квартире надрывается телефон. А когда сообразил, рванулся к нему, словно коршун на зайца.

Слава богу, звонила Сандрин. И первые же ее слова буквально сняли с моей души камень. Посетовав на то, что в Питере трудно купить аккумулятор для ее модели телефона, девушка как ни в чем не бывало принялась делиться своими соображениями по поводу совместной поездки на Езерище.

– Деловая часть моей поездки в Россию заканчивается в понедельник, – объявила она. – Было бы очень хорошо, если бы к этой дате мы приурочили и совместную вылазку в соседнюю страну.

– Имеется в виду населенный пункт Местечко вблизи озера Езерище? – на всякий случай поинтересовался я.

– Именно так, – подтвердила она.

– Задачу понял, – по-военному отчеканил я, – буду стараться изо всех сил. Но должен сразу тебя предупредить: я думаю пригласить с собой своего приятеля, с которым в прошлый раз ездил на раскопки.

Сандрин молчала.

– Все равно мы вдвоем не справимся с предстоящими трудностями, – выдвинул я весьма убедительный, на мой взгляд, аргумент. – Наверняка придется перелопатить большие массы земли. К тому же давай не будем забывать, что работать предстоит на острове, до которого еще нужно добраться, а затем и… выбраться оттуда. И со значительными массами… металла как будем разбираться, если они все же нам попадутся? Боюсь, наших с тобой сил просто не хватит.

– Да, ты, конечно же, прав, – наконец прозвучало на другом конце провода. – Мы, женщины, редко задумываемся над практической стороной дела. Хотя в данном случае именно об этом следовало позаботиться в первую очередь.

– Если есть желание, – сделал я ей своеобразную «уступку», – возьми с собой своего знакомого. Ты вроде бы говорила, что у тебя в нашей стране есть какой-то партнер…

– Так этот партнер, – усмехнулась она, – в основном виртуальный. Я даже не знаю, как он выглядит. И он до сих пор уверен, что я нахожусь во Франции. К тому же, мне кажется, не стоит без меры раздувать число людей, посвященных в налгу проблему. Троих, я думаю, будет вполне достаточно.

– Вот и прекрасно, – завершил я разговор. – Как только у нас прояснится насчет даты отъезда, мы тебя обязательно известим.

Как ни хотелось мне поскорее выехать на место будущих раскопок, преодолеть сложившиеся обстоятельства оказалось непросто. Начальница в ответ на мою просьбу предоставить недельный отпуск отреагировала крайне отрицательно.

– Ты о чем думаешь? – рассерженно взмахнула она руками. – Я понимаю, что на дворе лето и хочется съездить покупаться. Но у нас и так некому работать! Вот начнется сентябрь, вернется Славка, Бутенко во вторую смену перейдет, вот тогда и поедешь, куда тебе надобно.

Получалось так, что раньше первой недели сентября вырваться из Москвы не удастся. Конечно, можно было пойти на конфликт и своего добиться. Но, увы, необходимость в конфликтах рано или поздно проходит, а вот плохое мнение о себе можно оставить навсегда. К тому же прежняя неопределенность в результатах нашей поездки позволяла пока поступать только в соответствии с собственными принципами. А вдруг все золото на том островке давно выкопано, как и вблизи Дрисвяты? Уверенности в удачном исходе очередного поискового мероприятия было, честно говоря, маловато. Конечно, новую гипотезу следовало бы проверить тщательно и со всей серьезностью, но ставить свое и без того призрачное будущее в зависимость от непредсказуемых результатов очередных поисков?… Нет, к такому резкому повороту в жизни я не был готов. Потому и ссориться с начальством не стал.

Обзвонив вечером остальных участников предстоящей экспедиции, я проинформировал их о неожиданном препятствии и высказал предположение, что самым разумным будет запланировать поездку на первую неделю сентября. Договорились встретиться шестого числа прямо на вокзале Витебска, откуда до заветного озера насчитывалось порядка восьмидесяти километров. Их можно было преодолеть максимум за полтора часа на рейсовом автобусе либо на попутном автомобиле.

* * *

Увы, суровая действительность, как всегда, уготовила нам неприятный сюрприз. В то время как поезд из Москвы прибывает в Витебск ранним утром, санкт-петербургский состав прибывает туда же вечером. Так что пришлось нам один день пустить, как говорится, коту под хвост. Пока я уныло прогуливался по залу ожидания, мысленно поторапливая Сандрин, Михаил отправился в местную гостиницу, чтобы снять два отдельных номера. Но когда мы с наконец-то прибывшей Сандрин добрались до временного пристанища, выяснилось, что мой друг заказал еще и фирменный обед, чем удивил не столько видавшую виды француженку, сколько меня.

Видимо, Михаил преследовал какие-то иные цели. Наверное, хотел поразить нашу компаньонку русской щедростью и завязать на этой почве более тесные отношения. Только поэтому он, похоже, и расщедрился сверх меры, отступив от прежних своих незыблемых правил. Но отличный ужин с весьма приличным вином сильного впечатления на Сандрин не произвел. Едва пригубив бокал с марочным «Каберне», она ради приличия какое-то время посидела еще с нами за столом, но вскоре извинилась и, сославшись на усталость, отправилась в свою комнату. Мы же, проводив ее уход дружным вставанием, продолжили трапезу.

– Ну и как тебе показалась наша француженка? – поинтересовался я, накладывая маринованных подосиновиков.

– Ничего, довольно симпатичная, – непроизвольно взглянул Воркунов на дверь, за которой только что исчезла Сандрин. – Только вот что странно. В моем представлении, француженки должны быть… более эффектными, что ли. Этаже держится чересчур чопорно, словно учительница младших классов. У нее на лице даже губной помады не видно! Она со своей фигуркой, столь ухоженными и к тому же светлыми волосами могла бы выглядеть и более привлекательно.

– Кого ей здесь привлекать? – усмехнулся я. – Меня? Или тебя? К тому же она сюда приехала вовсе не за этим. Да мы с тобой для нее вообще несколько староваты. Да и, признаться, бедноваты. Тут я случайно слышал, что она тратит в день больше двадцати долларов, причем так, на всякую мелочь.