Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика - Кен Лю

– Ты хочешь сказать… – я облизнул губы, – что ты забыла будущее?

– Да.

– Значит… – Я помедлил, пытаясь найти ошибку в ее логике. – Если ты забыла, что произошло, то как ты вообще можешь со мной разговаривать? Как ты вообще помнишь, о чем я тебя спросил?

– Ближайшее прошлое и ближайшее будущее можно предсказать, исходя из настоящего. Смотри: ты можешь предсказать, что мой суп скоро будет готов; ты можешь предсказать, где сегодня будешь спать; ты знаешь, что я отвечу на твои вопросы – более того, иногда можешь даже предугадать мои ответы. Именно так я могу догадаться, о чем ты только что меня спросил.

– Но… но твои ответы я угадать не могу, – я беспомощно замахал руками.

– Пойми, я – единственная среди вас живу против потока времени, поэтому именно я должна посвятить себя искусству общения с вами, – терпеливо объяснила она. – Именно мне нужно угадывать и предсказывать то, что вы говорите в каждый момент разговора. Тебе подобный навык не нужен.

– Значит, ты на самом деле не помнишь нашу прошлую встречу?

– Я не помню, что мы с тобой виделись, но знаю, что мы встретимся снова.

* * *

Удивительно, но ее ответ меня успокоил. Она не пригласила меня пообедать с ней, и поэтому отведать сладкого, ароматного супа из тыквы мне не довелось. Дома я написал статью. Это оказалось несложно; мне очень помогли заранее заготовленные ответы.

Закончив работу, я закрыл свой ноутбук и позвонил Марку.

Судя по его голосу, он был доволен.

– Ты снова ее видел?

Я рассказал ему про нашу встречу и про источник ее предсказаний. Мои слова привели Марка в сильное возбуждение.

– Она предсказывает будущее на основе своих воспоминаний? Потрясающе!

Разделить с ним его энтузиазм я не мог.

– Неужели ты не понимаешь? Если она сказала правду, значит, изменить будущее невозможно. Все наши усилия тщетны. Как можно не отчаиваться, если живешь в таком мире?

– И как ты поступишь? – спросил Марк. Таков был его стиль: он учил нас, заставляя самих искать ответы на вопросы.

– Я выбираю не верить в подобный мир.

* * *

После этого интервью я стал часто бывать у нее, и ее дом казался мне все более знакомым. Она всегда приветствовала меня словно старого друга, и это меня радовало: я понимал – это означает, что мы будем и дальше встречаться. Я редко спрашивал ее о будущем, даже о моем собственном – ведь если я и дальше могу видеться с ней, то какая разница?

* * *

Она жила одна, но не очень хорошо умела о себе заботиться. Однажды она решила переставить мебель, чтобы в квартире стало уютнее; я предложил ей свою помощь, и она с радостью ею воспользовалась. Чтобы отблагодарить меня, она приготовила мои любимые блюда – карри с курицей, обжаренную в масле брокколи и фасоль с большим количеством белого риса. Я умял все это, сел на диван и взял чашку с чаем, который она специально заварила так, как мне нравилось. Она села рядом со мной и, словно кошка, положила голову мне на плечо.

Я совершил ошибку: принял этот жест за намек.

Я даже не успел обнять ее, как она вскочила. Мне показалось, что она слегка напугана.

– Почему? – спросила она.

Она никогда не задавала вопросов вроде: «Что ты пытаешься сделать?» Она всегда это знала.

– Я думал, что ты меня хочешь, – сказал я.

– Нет! – ответила она так решительно, что у меня сжалось сердце. – То есть… Я хочу тебя, но это не то, о чем ты думаешь.

– Почему? – Мы, казалось, постоянно задавали друг другу этот вопрос.

– Потому что мы не будем вместе. Это невозможно. Потому что… – Она умолкла; ее глаза широко раскрылись. – Я. Не. Могу. Мы. Не. Можем, – добавила она, четко выговаривая каждый слог.

Я почувствовал себя совершенно беспомощным, и на меня накатил гнев.

– Ты должна назвать причину.

– Эд… – Она посмотрела на меня, но продолжать не стала.

– Почему нет? – Отступать я не собирался.

Она вздохнула и снова села на диван.

– Потому что… потому что я не помню прошлое. Неужели ты не понимаешь? Прямо сейчас я вижу тебя впервые в жизни.

Вечная первая встреча.

По моей коже побежали мурашки. На ее лице появилось какое-то новое выражение: она словно столкнулась с чем-то неизвестным.

Она нахмурилась:

– Почему ты здесь?

Сейчас она выглядела точно так же, как и много лет назад, в ту минуту, когда задала тот же вопрос про Марка.

– Я зашел к тебе в гости, – ответил я чуть слышно. Внутри меня что-то сжалось.

– Зачем ты зашел ко мне в гости? – настороженно спросила она.

– Поговорить… Выпить чаю…

– Ты больше никогда не придешь, – сказала она с абсолютной уверенностью.

* * *

Я еще несколько раз пытался с нею связаться, но на письма и на звонки она не отвечала и даже перестала обновлять свою страницу в «Вэйбо». Я зашел к ней, но на двери ее квартиры висела табличка «СДАЕТСЯ». Я вдруг понял, что так о многом хочу ее спросить – но, как она и сказала, у каждого вопроса был предсказуемый ответ. Иногда мне казалось, что я разговариваю с ней, но потом я понимал, что говорю сам с собой.

Моя жизнь превратилась в вереницу скучных, унылых дней. Я спросил у главного редактора, не знает ли он, где ясновидящая, но он не ответил, а лишь сочувственно посмотрел на меня. В конце концов мне пришлось вернуться в университет и разыскать Марка.

Выслушав меня, он спросил:

– Лин, какие вопросы ты задал себе? Какие ответы ты получил?

– Я просто хочу узнать, где она! – нетерпеливо воскликнул я.

– Если ты не можешь ответить на мои вопросы, то я не в состоянии тебе помочь, – с сожалением ответил он.

Это, если я правильно помню, был первый наш спор. Раньше он всегда обо мне заботился – несмотря на то что я не входил в число его лучших аспирантов и в моей диссертации тоже не было ничего особенного. А вот он, с другой стороны, был одним из тех преподавателей, к которому хотели попасть все.

– Лин, будущее человека – в его сердце, – сказал Марк. – Я сожалею о том, что ты ее потерял.

Потерял? Я не понимал, о чем он.

Я нуждался в ней. Не мог думать ни о чем другом. Эта мысль не оставляла меня, она сводила меня с ума. Она нужна мне; мне нужно ее увидеть, я должен ее увидеть…

У меня закружилась голова. Марк удержал меня, чтобы я не упал.

– Кажется, тебе нужна помощь.

– Я должен ее увидеть, – прошептал я.