Расстрел "Белого дома". Черный Октябрь 1993 года - Александр Островский

После того, как Президиум Верховного Совета дезавуировал «протокол Соколова – Абдулатипова», Съезд народных депутатов утвердил новый состав парламентской делегации. В нее вошли Ю. М. Воронин (руководитель), В. А. Домнина, Н. Д. Огородников и Р. Чеботаревский[1348].

Переговоры начались в 10.30 в резиденции Патриарха Свято-Даниловом монастыре. Через некоторое время их приостановили, так как парламентская делегация потребовали прежде всего восстановления жизнеобеспечения Белого дома. В 14.00 Ю. М. Воронин вернулся и сообщил, что соглашение «о востановлении электро – и водоснабжения Белого дома» достигнуто, но за это Кремль требует немедленной сдачи оружия[1349].

По всей видимости, во время этого перерыва в «Белый дом» пожаловали «гости», среди которых был С. А. Филатов. Один из служащих Департамента охраны Дома Советов по имени Андрей вспоминал: «1 октября в „Белый дом“ приезжал руководитель администрации президента Сергей Филатов. Он ходил по Белому дому и всем говорил: „Выходите, вам ничего не будет“. А нам, кадровой охране Белого дома, сказал: „Вы, ребята, оставайтесь. Ваша задача – сохранение материальных ценностей Белого дома“. Я подумал:… когда „Альфа“ ворвется, мы просто не успеем им объяснить, зачем остались, – нас пристрелят раньше. А тут еще баркашовцы начали: „Если вы уйдете, мы будем в спину вам стрелять“. Не знаешь, что и делать»[1350].

Затем переговоры возобновились. В 16.20 Ю. М. Воронин сообщил, что достигнуто соглашение, по которому Кремль отводит от «Белого дома» войска, а «Белый дом» складирует под контролем Кремля свое оружие[1351].

1 октября состоялось заседание Священного Синода Русской православной церкви. Синод «пригрозил анафемой всякому, кто прольет невинную кровь своих соотечественников: «Властью, данной нам от Бога, мы заявляем, что тот, кто поднимет руку на беззащитного и прольет невинную кровь, будет отлучен от церкви и предан анафеме»[1352].

А пока в Свято-Даниловом монастыре шли переговоры, на улицах столицы продолжались «блуждающие митинги»: у метро Барикадная, Киевская, Смоленская[1353].

В 17.00 очередной митинг в поддержку Верховного Совета начался на площади Востания. По свидетельству петербургского журналиста Константина Анатольевича Черемных, к назначенному времени собралось около ста человек[1354]. В 18.00 появилась милиция и разогнала митингующих[1355].

Вспоминая это событие, К. А. Черемных отметил несколько бросившихся ему в глаза деталей. Во-первых, когда митинг уже начался, на площади одновременно появилось несколько десятков парней, одетых в черные кожаные куртки. Во-вторых, именно эти молодые люди первыми вступили в драку с милицией и начали возводить баррикады. В-третьих, на удивление откуда-то сразу же появился необходимый «строительный материал»[1356].

Последнее обстоятельство нашло отражение и в воспоминаниях лидера «Трудовой России». «1 октября, – вспоминает В. И. Анпилов, – мы перекрыли Садовое кольцо у площади Восстания. Улицы и дворы вокруг были пустыми. Перегораживать дорогу вроде бы было нечем. Но как только цель появилась, все нашлось – компрессор какой-то, как из-под земли выкопали, люльки со строительных лесов сняли, старые шины обнаружили, скамейки. За 15 минут была построена баррикада, которая остановила движение по Садовому кольцу»[1357].

Полная картина событий этого дня еще ждет своего исследователя. По утверждению Р. И. Хасбулатова, в этот день дело не ограничилось избиениями, было «убито более 10 человек – женщины, пенсионеры, молодые люди»[1358]. Однако до сих пор нам известно только одна фамилия. Это слесарь котельной Верховного Совета Валентин Алексеевич Климов[1359].

1 октября, по всей видимости, вечером состоялось заседание Штаба ФНС с участием В. Уражцева. А. В. Крючков предложил следующий план: организовать 2 октября митинг у МИДа и направить митингующих к Дому Советов[1360]. Об истинном смысле этой акции свидетельствует листовка Политсовета РПК, выпущенная в тот же день 1 октября. В ней выдвигалось требование снять осаду Белогодома и поставить радио и телевидение под контроль народа, сформировать правительство «народного доверия», «привлечь» Б. Н. Ельцина «к ответственности по закону»[1361].

Утром 2 октября «погода улучшилась, – вспоминает А. Залесский, – потеплело, выглянуло солнце… В здании включили электричество. В буфетах вновь появился горячий чай и кофе, бутерброды с копченой колбасой. С утра через пропускной пункт хлынул нескончаемый поток журналистов. Потеплело и на душе. Хотя не было уверенности, что произошел поворот в лучшую сторону, но так уж устроен человек: пока живет, надеется»[1362]. Насколько удалось установить, электричество появилось в Белом доме около 10.00, а журналисты в 11.00[1363].

К этому времени уже шло очередное заседание Сьезда народных депутатов, окончательно превратившегося в митинг. Одним из первых на этом заседании выступил «владыка Кирилл», после чего он уехал с Ворониным, Валентиной Домниной и Равкатом Чеботаревским в Свято-Данилов монастырь на переговоры»[1364].