Расстрел "Белого дома". Черный Октябрь 1993 года - Александр Островский

Этот шаг имел чисто демонстративный характер, поскольку власть и.о. президента не распространялась дальше Краснопресненсой набережной.

Подобный же демонстративный характер имел и призыв Р. И. Хасбулатова к регионам «„воздействовать“ на власти блокированием железных дорог, перекрытием нефте проводов, коммуникаций»[1412].

Заканчивая этот день, спикер отметил в своем «рабочем дневнике»: «Сажусь писать краткую исповедь-письмо о причинах переворота. Возможно, нас здесь всех перебьют»[1413].

Эта запись была сделана не случайно. По свидетельству М. Ройза, в ночь с 2 на 3 октября руководители «Белого дома» обсуждали возможность штурма Белого дома, который ожидался в 4 часа утра следующего дня[1414].

По всей видимости, после этого Р. И. Хасбулатов выступил с обращением к армии, в котором, повторив характеристику событий 21 сентября как государственного переворота, напомнив об отрешении Б. Н. Ельцина от должности президента, заявил:

«Б. Ельцин, преступив закон и присягу в верности Конституции, продолжает чинить произвол и беззаконие по всей стране. К Дому Советов подтягиваются все новые воинские формирования, он опоясан колючей проволокой… По всей Москве идут митинги и массовые избиения митингующих. Уже есть жертвы… Дорогие товарищи! Вы принимали присягу на верность народу и Конституции – так защитите народ и Конституцию! Приходите на площадь Свободной России… Сохранять нейтралитет в таких условиях – это означает отдать на растерзание путчистам и их приспешникам свой народ»[1415].

Так начинался роковой день 3 октября 1993 года.

«На этот день, – вспоминал А. В. Крючков, – оппозиция в лице «Трудовой России», Российской партии коммунистов, Фронта национального спасения наметила проведение митингов в нескольких точках Москвы»[1416]. В 12.00 должен был начаться митинг на Смоленской площади[1417], в 13.00 на Советской[1418], в 14.00 на Октябрьской[1419].

Митинг на Смоленской площади оказался немногочисленным и его очень скоро разогнали[1420]. Немного народа собралось и на Советской площади[1421]. Поэтому в центре событий этого дня оказалось «Всенародное вече», созваное «Трудовой Россией» на Октябрьской площади.

К этому дню «Трудовая Россия» готовилась более трех месяцев.

С инициативой проведения нового «Всенародного вече» В. И. Анпилов выступил еще в июне на Конгрессе антифашистких сил и тогда же предложил провести его в воскресенье 3 октября[1422]. Отмечая этот факт, Виктор Иванович пишет: вот, что значит трезвый классовый прогноз[1423].

Однако это – или простое совпадение, во что плохо верится, или же свидетельство, что сценарий осенних событий 1993 г. разрабатывался еще летом[1424].

Разговоры о предстоящем выступлении велись открыто[1425]. И открыто велась его подготовка. Первая известная нам листовка, содержащая призыв собраться в воскресенье 3 октября в 14.00 на Октябрьской площади, появилась 27 сентября[1426]. 30 октября с подобной же листовкой выступили Президиум Московского комитета ФНС и Политсовет ЦИК РПК[1427]. Почти весь день 1 октября В. И. Анпилов с группой своих соратников провел в Пролетарском районе, призывая рабочих выйти в воскресенье на улицы города[1428].

Что такой пропагандой занимался В. И. Анпилов, нет ничего удивительного. Удивительно другое. В то время, когда «Белый дом» находился в полной информационной блокаде, объявление о митинге, созываемом 3 октября на Октябрьской площади, накануне прозвучало по радио[1429]и телевидению[1430].

В воскресенье день выдался на редкость безветренным, теплым и солнечным[1431]. Над городом было безоблачное небо, градусник показывал +14 С[1432].

«Ночь, – вспоминает В. И. Анпилов, – я провел в штабе «Трудовой России», который находился все дни восстания в небольшом помещении, предоставленном нам депутатами Октябрьского районного Совета Москвы. Рано утром 3 октября вместе с товарищами решили «просочиться» в блокадный Дом Советов, чтобы согласовать с руководством Верховного Совета наши действия во время Всенародного Вече». Однако возле Белого дома В. И. Анпилов задержали и, если верить ему, лишь случайно ему удалось ускользнуть из рук милиции, после чего он отправился на Октябрьскую площадь[1433].