Неукротимая красавица - Бертрис Смолл

Катриона чувствовала, что у Хантли ее ждет Ботвелл, поэтому позвала дочерей и, прежде чем уехать, пообещала:

– Я скоро вернусь, мои милые, и больше уже никогда не расстанусь с вами.

Когда Аманда и Мораг убежали играть, Бесс, которой уже исполнилось двенадцать лет, негромко спросила:

– А лорд Ботвелл тоже приедет в Хантли, мама?

Первой реакцией Катрионы было ответить дочери, что это не ее дело, но, подумав, она приобняла Бесс, которая уже начала превращаться из девочки в девушку, и доверительно сказала:

– Мне думается, да, но ты не должна на меня сердиться. Если это и произойдет, то с разрешения твоего отца. Однажды ты тоже полюбишь, и тогда, возможно, поймешь свою мать.

– Я не буду любить никого, кроме законного супруга! – заявила Бесс.

Катриона улыбнулась и прижала дочь к себе.

– Как это замечательно – быть такой юной и уверенной, моя дорогая! Надеюсь, в мое отсутствие ты будешь помогать бабушке и присматривать за своими сестрами и малышами.

Бесс Лесли на мгновение взглянула на мать и вдруг обхватила ее руками:

– Ты ведь вернешься? Не оставишь нас навсегда одних?

– Нет, дитя мое, никогда! – преодолевая комок в горле, пообещала Кэт. – Я люблю вас и обязательно вернусь. Не бойся, родная!

Перед отъездом с невесткой захотела поговорить Маргарет Лесли.

– Я знаю, что мой сын обошелся с тобой ужасно и жестоко, так что не могу тебе препятствовать попрощаться с Френсисом Хепберном. Но когда вернешься в Гленкирк, ты опять должна стать доброй женой для Патрика. Он уже достаточно наказан.

И вот теперь, трясясь в седле, графиня Гленкирк скакала по холмам, за которыми располагались земли Хантли. Эллен хотела было ехать вместе с ней. Мол, Сюзан может не справиться, поскольку еще не имеет опыта, – но Катрионе удалось убедить ее остаться с Бесс, которая якобы куда больше нуждается в помощи. Истина же заключалась в том, что она не хотела, чтобы старая служанка присутствовала при ее встрече с лордом Ботвеллом. Что касается Сюзан, то Кэт надеялась на ее скромность и преданность своей хозяйке.

Наконец на горизонте показались башни замка Хантли, и сердце Катрионы пустилось вскачь.

– Полагаю, вы не захотите, чтобы мы остались, – неодобрительно заметил Конелл, сопровождавший со своими людьми графиню.

– Нет, мне в этом доме не требуется защита, ведь моя бабушка была из Гордонов.

– Я не их имел в виду, – буркнул Конелл.

Кэт рассмеялась.

– Ты говоришь о лорде Ботвелле? Это скорее его нужно защищать от меня!

Конелл помимо воли не смог удержаться от смеха. Он уже давно потерял всякую надежду понять своих господ, а если и пытался, то приходил в замешательство.

Конские копыта зацокали по внутреннему двору замка Хантли, где гостей уже ждал хозяин, Джордж Гордон, со своей прелестной женой, француженкой Генриеттой. Спешившись, Катриона тепло приветствовала их, но глаза ее безостановочно шарили по всему пространству двора. Лорд Гордон рассмеялся.

– Он приехал всего два часа назад, Кэт, и пожелал прежде всего принять ванну. Не думаю, что он уже готов к встрече с тобой.

И тут она увидела его на верхней ступени лестницы. Несколько мгновений они смотрели друг на друга словно завороженные, потом Катриона сделала несколько шагов вперед, но тут ноги отказались служить ей. Уже в следующее мгновение он был возле нее: сильные руки держали, а темно-голубые глаза буквально пожирали. Она обхватила его за шею, когда он склонил голову и завладел ее губами. Все, что их окружало, – двор замка, лошади, слуги, Гордоны, – потеряло свои очертания, расплылось и исчезло, а они растворились друг в друге. Жадно, страстно их губы требовали друг друга, не чувствуя насыщения.

Чары этого момента были разрушены Генриеттой Гордон. Повернувшись к мужу, она удивленно воскликнула:

– Но, Джордж, почему ты не сказал, что леди Лесли и лорд Ботвелл… знакомы? Я ведь отвела им апартаменты в противоположных концах замка.

Френсис Хепберн оторвался от Катрионы, и они оба зашлись в искреннем смехе.

– Ох, Джордж, – поддразнила хозяина замка графиня Гленкирк, – как это вы упустили из виду такую мелочь?

Хантли выглядел удрученным. Ботвелл, поставив Катриону на ноги, спросил:

– Похоже, теперь ты можешь держаться на ногах, дорогая?

– Да, Френсис, все в порядке.

Пограничный лорд повернулся к миниатюрной хозяйке замка и, взяв в свою широкую ладонь ее пухлую ручку, улыбнулся с высоты своего внушительного роста.

– И какие же из этих апартаментов больше, Риетта?

– Конечно, те, что предназначены для леди Лесли. Ведь у женщины всегда и одежды больше, и других необходимых вещей…

Графиня Хантли была совершенно обескуражена.

– В таком случае, – серьезно предложил лорд Ботвелл, – не будете ли вы столь любезны распорядиться, чтобы мои вещи перенесли в апартаменты леди? Ведь нам понадобится всего одна кровать. – Повернувшись к хозяину замка, он добавил: – Джордж, прошу нас извинить, но мы исчезнем до ужина. Я не видел миледи больше года, а нам так много надо рассказать друг другу! Надеюсь, вы поймете…

Приобняв Катриону за талию, он повел ее наверх, в глубь замка.

Генриетта Гордон смотрела на мужа, которого, похоже, забавляла эта ситуация, с таким возмущенным видом, что ему пришлось поведать ей все перипетии трагической истории Ботвелла и Катрионы. Когда рассказ подошел к концу, хорошенькая графиня Хантли едва не расплакалась и возмущенно воскликнула:

– Ох, Джордж! Этот Джеймс Стюарт… – il est un cochon![9]

С этого момента она стала верной союзницей опального графа и бедной леди.

Ботвелл около часа терпеливо ждал возможности остаться с Катрионой наедине, но не давали слуги, которые переносили его вещи. Расписанная цветами фарфоровая ванна привела Кэт в восторг. Слуги наполнили ее горячей водой, Сюзан разыскала среди вещей хозяйки душистое мыло, пахнущее гиацинтами, и принялась выпроваживать из комнаты посторонних. Когда она повернулась к Ботвеллу, намереваясь выгнать и его, он обхватил ее за талию.

– Ты ведь не Эллен, правда? Слишком юна.

– Нет-нет, сэр! – Под его взглядом щеки девушки запылали румянцем. – Я Сюзан, ее племянница, а моя тетушка приглядывает теперь за молодой мисс.

– Очень хорошо, Сюзан, – доброжелательно произнес Ботвелл. – Теперь ты можешь удалиться в комнату для слуг, хорошенько отдохнуть и поесть. А если кто-нибудь позволит себе обидеть тебя, то будет иметь дело со мной, так ему и скажи.

– Но, сэр, я должна помочь миледи принять ванну!

Мягко, но настойчиво Ботвелл подтолкнул девушку к двери.