Иллюзии - Кэтрин Стоун

Найджел уселся напротив Фрэнсис и принялся за овсяный пудинг. Он был отвратителен. Найджел смотрел, как она погружает ложку в желеобразную массу и с усилием глотает. При виде длинной изящной шеи девушки его охватило желание. Фрэнсис! Как рассказать ей о своих чувствах?

– Фрэнсис, если нам суждено выбраться отсюда…

Она перевела взгляд на зарешеченное окно под потолком.

– Не нужно, Найджел.

– Что «не нужно»? Говорить о том, как я благодарен тебе и мне жаль, что я проиграл? Мою жизнь озаряет единственный светлый луч…

– Перестань!

Где-то наверху послышалось хлопанье крыльев. Найджел поднял голову. На решетке сидела галка, ее серебристый клюв поблескивал на фоне черных перьев. Круглый черный глаз глядел на Фрэнсис.

– Я кормила ее и учила говорить.

– Получилось?

Птица переступила с ноги на ногу, раскрыла клюв и издала хриплый крик: «Эк, эк».

– Да, – ответила Фрэнсис и улыбнулась ему. – Птицы – очень смышленые существа. Она уже знает свое имя. Разве ты не слышал? Она говорит «Джек».

Из коридора донесся шум, а затем звук шагов. Галка громко вскрикнула и улетела. Найджел заставил себя не думать о том, что сейчас творится в душе у Фрэнсис. У него есть обязанности. Он подвергает Фрэнсис опасности. Ничто не должно отвлекать его от мыслей, как спасти ее.

Фрэнсис наблюдала, как Найджел старается напустить на себя беспечный и независимый вид, словно собираясь надеть новое пальто. Она понимала, что это сейчас необходимо, но все равно подобная перемена пугала ее. Дверь открылась, и он лениво поднялся на ноги. Катрин была в голубом. Большие голубые перья у ее щек и изящного подбородка подчеркивали черноту ее огромных глаз.

– Найджел? Ты выглядишь бледным!

Он скрестил руки на груди и рассмеялся ей в лицо.

– Просто я стал печальнее и мудрее.

– Ты не жалуешься?

– Жалуюсь. Но причина моих жалоб – это ты, Катрин. Как долго я был вынужден дожидаться тебя! Входи, ради Бога, и пригласи своих подручных. Обещаю, я больше не буду нападать на них.

За ее спиной нерешительно топтался Лэнс. Вслед за ним в кухню вошли пятеро здоровенных мужчин и с совершенно бесстрастным лицом месье Мартин. Фрэнсис бросила быстрый взгляд на Найджела. Если он и удивился, то не подал виду.

– Боже милосердный, – произнес он. – Прямо как хозяйка гимнастического зала. Какая милая компания атлетически сложенных молодых людей! Или это пример полиандрии – курица со своим выводком петушков?

Щеки Катрин вспыхнули от гнева.

– Не надо, Найджел. Веди себя разумно. Англия разгромлена. Ты проиграл. Хочешь подробности? В четверг, как и планировалось, Наполеон вторгся в Бельгию у Шарлеруа. Застигнутые врасплох, войска Веллингтона и пруссаков оказались слишком растянутыми…

– Ты говоришь о разгроме армии союзников как о стирке белья, Катрин.

Она усмехнулась, обнажив белые зубы.

– Да, они были рассеяны и разбиты, подобно тому, как ветер рвет в клочья одежду. В пятницу император уничтожил целую прусскую армию, а его маршалы разгромили англичан. Армии союзников рассеяны. Веллингтон мертв. Париж ликует. Император вернется триумфатором. У тебя теперь нет выбора, Найджел. Присоединяйся к нам.

– А если я этого не сделаю?

– Ради всего святого, Риво, – шагнул вперед Лэнс. – После того, что произошло, мы никогда не сможем вернуться в Англию. Но у нас есть другое будущее – здесь, во Франции.

– Ты перешел на сторону противника гораздо быстрее, чем я предполагал, Лэнс.

Лэнс покраснел до корней волос.

– Нет, я по-прежнему люблю Англию. Но победа Наполеона была неизбежна. Катрин единственная из нас видела это. Если мы не хотим, чтобы это кровопролитие длилось вечно, мы должны помочь императору укрепиться на троне.

– Тогда следует благодарить Бога, – сказал Найджел, – что у тебя ничего не вышло на Марсовом поле.

Усмешка Катрин превратилась в улыбку.

– Англия – затхлая заводь для человека твоих способностей. Там ты растратишь себя впустую! Присоединяйся к нам, Найджел. Император сделает тебя хозяином Европы.

– И я могу тоже стать королем, – усмехнулся Найджел, – как его братья?

Казалось, Катрин не поняла его шутки.

– А почему бы и нет?

– Венок и корона! – с неподражаемой иронией воскликнул Найджел. – Позволь мне процитировать месье Фуше: «Дайте Наполеону выиграть одну или две битвы, и он проиграет решающее сражение». Ты глубоко заблуждаешься насчет своего любимого императора, дорогуша. Даже разбив Англию, Наполеон не вернется в Париж триумфатором. Следующей он должен покорить Россию, а затем разбить армии остальной Европы. В конечном итоге он проиграет, потому что Франция не поддержит его. Человек, которого она возвысила как освободителя, превратился в тирана. Именно это в отличие от тебя видит Фуше: французы устали.

– Фуше! – прошипела она. – Это воплощение лжи! Это и есть твоя роковая ошибка! Ты, как и он, не знаешь, что такое преданность, а руководствуешься только выгодой! Или гордость не позволяет тебе склониться перед великим человеком? Перейди на сторону Наполеона, Найджел. Клянусь Господом, царь согнется, как тростник. Без сильной руки мы можем получить хаос. Император нуждается в людях с твоими талантами. Его великий ум способен оценить тебя по достоинству.

Найджел казался совершенно спокойным, словно обдумывая аргументы в споре.

– Выгода? Черт побери, верность великому человеку – как просто и благородно, не правда ли? Но сколько раз эти чистые побуждения вели людей к крови и разрушению? Ни один разумный человек не способен на слепую верность. И всякий разумный человек, принимая решение, понимает, что он выбирает меньшее из зол. Я не могу назвать себя поклонником Фуше, и я помню то хорошее, что было когда-то в Наполеоне. Если бы я считал, что ты руководствуешься его прошлыми идеалами свободы, то простил бы тебе предательство. Но ты служишь тирании, когда сильный уничтожает слабого. Я не могу стать на твою сторону, Катрин.

В ее глазах сверкнули слезы.

– Я убью тебя!

Найджел казался абсолютно спокойным.

– Убей, если хочешь. Черт побери, я теперь никому не нужен. Никто не будет горевать обо мне.

Глаза Катрин лихорадочно заблестели.

– Я не шучу!

Фрэнсис увидела, как в ночном кошмаре, что Катрин подняла пистолет и направила прямо в грудь Найджелу.

Фрэнсис хотелось закричать, но она лишь прикусила губу, не в силах оторвать взгляда от его лица.

Однако голос Найджела звучал непринужденно и даже весело: