Скорость - Дин Кунц

Сожжение привлекло такую толпу «Ангелов смерти» из Лос-Анджелеса, организованных анархистов и нигилистов всех мастей, что Джекки О'Хара закрыл таверну на тот уикенд. Не желал видеть таких клиентов в своем семейном заведении.

В конце осени Билли уволился с работы и перевез Барбару домой. Теперь часть расширенной гостиной служила ее спальней и его кабинетом. Он обнаружил, что в ее тихой компании вновь может писать.

Хотя Барбаре не требовались системы жизнеобеспечения, а только насос для подачи питательного раствора через трубку в желудок, Билли поначалу целиком зависел от постоянной помощи профессиональных медсестер. Но он учился у них, стремясь заботиться о ней самостоятельно, и через несколько недель медсестры уже дежурили у кровати Барбары только ночью, когда он спал.

Он сам опорожнял мешок с мочой, менял памперсы, мыл Барбару и не испытывал от всего этого ни малейшего отвращения. Наоборот, на душе у него становилось легче оттого, что проделывал все это он сам, а не совершенно посторонний для Барбары человек. По правде говоря, он и не ожидал, что теперь, когда сам заботился о ней, в его глазах она стала еще прекраснее, но так вышло.

Она спасла его однажды, до того, как ее отняли у него, и теперь спасла вновь. После всего этого ужаса, жестокого насилия, убийств она дала ему возможность испытать сострадание и возродить в себе нежность, которые иначе могли бы быть утеряны навеки.

Странно, но в гости к нему начали захаживать друзья. Джекки, Айви, повара Рамон и Бен, Ширли Трублад. Из Напы частенько приезжал Гарри Аваркян. Иногда они приходили с родственниками или друзьями, которые становились друзьями Билли. Людям, похоже, нравилось в доме Уайлсов. На Рождество собралась прямо-таки толпа.

Весной, когда вернулись птицы, улетавшие зимовать в другие края, Билли расширил входную дверь и превратил порог в пандус, чтобы вывозить кровать Барбары на переднее крыльцо. Часть кровати у изголовья поднималась, длины, идущей от насоса трубки, хватало, так что Барбара могла лежать, подставив лицо теплому весеннему ветерку.

Сидя на крыльце, он читал, иногда вслух. Слушал птиц. Наблюдал, как ей снится «Рождественская песнь».

Весна выдалась хорошая, за ней последовали ласковое лето, прекрасная осень, великолепная зима. В тот год люди начали называть его Билл вместо Билли, и он этого как-то не замечал, пока новое имя практически полностью не заменило собой прежнее.

Весной следующего года, когда он и Барбара были на крыльце и Билл читал, Барбара сказала: «Деревенские ласточки».

Он более не записывал произнесенные ею слова, поскольку не тревожился из-за того, что она объята страхом, потеряна, страдает. Знал, что она находится в знакомых ей местах.

Оторвавшись от книги, Билл увидел стайку деревенских ласточек, которые, двигаясь как одна, кружили над лужайкой перед домом.

Посмотрел на Барбару и увидел, что глаза у нее открыты и она вроде бы наблюдает за ласточками.

— Есть ласточки более грациозные, чем деревенские, — сказал он.

— Мне они нравятся, — ответила она.

Птицы действительно были красивы и элегантны, с длинными, заостренными крыльями, длинными, раздвоенными хвостами.

— Мне они очень нравятся, — и она закрыла глаза.

— Барбара, — позвал он, переведя дух.

Она не ответила.

«Я сказал моей душе: будь покойна и жди без надежды, ибо надежда может оказаться ложной».

Это ожидание вобрало в себя и надежду, и веру, и любовь. Власть не есть правда жизни. Любовь к власти — это любовь к смерти.

Деревенские ласточки улетели куда-то еще. Билл вернулся к книге, которую читал.

То, что должно случиться, обязательно случится. Есть время для чудес, пока есть само время, а у времени нет конца…

В моменты крайнего напряжения или нерешительности слова мудрости приходят в голову Билли Уайлса, направляют его. И хотя Билли не указывает, что это за слова, взяты они из произведений Т.С. Элиота:

Глава 9: «Убереги меня от врага, которому есть что приобрести, и от друга, которому есть что потерять».

«Учить нас заботиться, но не суетиться».

Глава 13: «Единственная мудрость, которую мы можем надеяться приобрести, — это мудрость человечности».

Глава 17: «Пусть суд не будет слишком строгим».

Глава 33: «Вот та, кто помнит путь к твоей двери: от жизни ты можешь уйти, от смерти — никогда».

Глава 66: «Для того чтобы овладеть тем, чем ты не владеешь, ты должен пройти через лишение права владения».

«И то, что ты не знаешь, — единственное, что ты знаешь».

Глава 71: «Для того чтобы стать не таким, как ты есть, ты должен пройти путь, которым не пошел бы никогда».

Глава 72: «Мир вертится, и мир меняется, но одно остается неизменным. Как ни маскируй, в этом никаких перемен нет: идет постоянная борьба Добра и Зла».

Глава 77: «Я сказал моей душе: будь покойна и жди без надежды, ибо надежда может оказаться ложной».

Описанное в этом романе управление шерифа округа Напа не имеет ни малейшего сходства с превосходным правоохранительным учреждением, которое носит то же название в реальном мире, как и у любых персонажей романа никоим образом нет прототипов среди реальных людей, живущих в округе Напа штата Калифорния.

Самое загадочное заявление Барбары: «Я хочу знать, что оно говорит нам, море. Что оно продолжает нам говорить…» — цитата из романа, понятное дело, Чарльза Диккенса «Домби и сын».