Четвертый тоннель - Игорь Андреев

Дело в том, что людей, „заточенных“ друг под друга, не бывает. Отношения всегда строятся с обеих сторон — это предполагает взаимное внимание, взаимную готовность к уступкам… Нет, не к уступкам даже, это же не война и не бизнес, тут нечего уступать. Просто тебе не может быть хорошо, если ты подавляешь („побеждаешь“) своего партнера. Кайф-то заключается в том, чтобы переживать разные аспекты жизни вместе, в резонансе. Так что речь не об уступках, а о сближении. Быть в контакте. Но контакта нет, потому что с той стороны „абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети“. Она просто, кажется, не в курсе, что если у нас что-то не так, то оно не так — у нас, а не только у меня.

Вот я, например, если чувствую, что она напряжена, есть какая-то проблема, о которой я не знаю, то я прямо спрашиваю. Потому что, возможно, я что-то делаю такое, что ее как-то задевает, но она не сообщает, подавляет это внутри себя, а я могу об этом даже не подозревать. То есть какие-то ошибки по незнанию делаю я, а напряжение создается — у нас. Точно также если косячит она, то эффект — у нас, в наших отношениях… Но она то ли не понимает, то ли не хочет. Не замечает того, что что-то не так, и не слушает меня на эту тему…

И вот в какой-то момент раздражение побеждает надежду и ты спрашиваешь себя: „какого хуя я все еще с ней?“ Ты не железный, какие-то струнки в тебе от постоянного — ненастроенного — контакта с ней звучат болезненно, и ты хочешь выразить это, и опять не можешь. И потихоньку начинаешь внутренне беситься, и мысленно упрекаешь ее, и заодно ругаешь себя за то, что вот, идиот, связался, не рассмотрел, раньше надо было соскакивать и т. д. и т. п. И в какой-то момент все это вылезает наружу в плохо контролируемой форме, взаимное непонимание и раздражение усиливается, возникает глупая и неуместная, если смотреть со стороны, перепалка по пустячному поводу…

Здесь еще интересно и то, что она по-своему тоже совершенно права… Я уверен, что она может блестяще объяснить все произошедшее между нами. Я окажусь „плохим“, а она „хорошей“. И я даже не смогу что-то откомментировать, так как не владею эльфийским языком… Однако в отношениях кроме тебя присутствует еще кто-то, и всегда надо обсуждать происходящее между нами вместе. Проговаривать. Я просто не знаю других способов коммуникации, если, конечно, не брать в расчет чтение мыслей, которым, увы, не обладаю. Вместе. Иначе никак. Ну и если партнер не может или не хочет, то одно из двух. Либо ты учишься воспринимать его как стихийное явление типа дождя — дождь непредсказуем и на него не обижаются. Либо уходишь. Потому что на хуй тебе нужен дождь вместо близкого человека?

Я думаю, надо учиться распознавать в человеке способность чувствовать и слушать с самого начала, с самого первого контакта. Если ее нет, ничего не будет. Если не будет контакта, то будешь злиться на себя и на дождь»…

Вспоминая о ней через несколько дней, я уже не чувствовал ничего, кроме теплой симпатии и благодарности. Мне было хорошо, и я получил великолепный опыт. Мы были вместе всего девять дней, а осталось такое классное ощущение, что теперь она присутствует в моей жизни, и я ей за это признателен…

Думай, что ты способен на то или иное свершение, или думай, что не способен: так или иначе ты окажешься прав.

Генри Форд

…Вечером 6 июля я, наконец, покинул остров Самуй. Оказавшись на полуострове Индокитай, двинулся дальше на юг. После цивилизованного отдыха понадобилось всего полчаса, чтобы снова включиться в режим автостопа.

Два дальнобойных грузовика — и я в центре тайского юга. Город Хат Яй. Какой-то мужик подбросил на мотоцикле (один огромный рюкзак на моей спине, другой у него на животе) до железнодорожного вокзала. Я уже был готов купить на последние деньги билет в Куала-Лумпур. На вокзале выяснилось, что следующий поезд в малайскую столицу будет только завтра днем… Во мне появилось ощущение, что все эти препятствия и нестыковки созданы специально для того, чтобы я застрял здесь, и оттого я еще больше хотел прорваться в Малайзию… Я опять в центре большого города. Опять смеркается и опять не ясно, что делать. Какой-то мототаксист, увидевший меня в кассовом зале вокзала, сказал, что знает, как помочь. И привел в ближайшее турагенство. Там искренне посочувствовали. Значительно больше, чем я в этом нуждался.

— На ближайшие автобусы в Малайзию билетов тоже нет, — сказали они, — все продано. Не уехать тебе сегодня, братан. Участливо предложили найти недорогую гостиницу, а завтра, мол, что-нибудь придумаем.

— Мужики, я не хочу автобус завтра, я хочу попутный грузовик сегодня!

— Да ты че, браза, разве так можно? Давай лучше отдохни, поспи, завтра будет видно.

Меня вдруг прорвало. Что-то внутри взорвалось, я ударил кулаком по невидимому столу:

— Хватит! Никаких, блядь, завтра! Никаких откладываний ни по каким причинам! Еду на границу сейчас же!

Я ругался по-английски, и они меня прекрасно понимали. Их лица вытянулись в недоумении.

— Куда ты поедешь? Темнеет, скоро ночь. Тебя никто не повезет в Малайзию. Это невозможно.

— Ребята, я отправляюсь в Куала-Лумпур немедленно, и я намерен приехать туда завтра днем. Я еду автостопом. Подбросьте меня на трассу.

— Нет, парень, автостоп в Таиланде не получится. Тут так не принято, это невозможно. У тебя ничего не выйдет.

— Если бы вы знали, сколько раз я слышал эту фразу, и не только об автостопе, — сказал я и обернулся к мототаксисту.

— Ну что, отвезешь на трассу в направлении границы?

Тот за 50 тайских бат и 2 малазийских ринггита (в сумме чуть меньше трех долларов) согласился отвезти меня с рюкзаками на трассу, ведущую в сторону приграничного города Садао. Там я поймал пикап, в кузове которого проехал полдороги до границы. Пассажиры других машин смотрели, сигналили, улыбались и махали руками. Я давно хотел прокатиться в кузове пикапа, как местные крестьяне. Ветер треплет одежду, цепляется за козырек бейсболки, пытаясь ее сорвать. Слева багровое небо, справа небо чернеющее. Красота!

Я ехал и думал о тех мужиках в турагентстве. Эту мысль — «это невозможно, у тебя не получится» — в разных вариациях за время поездки я уже слышал, наверное, раз сто! Ты не сможешь то, ты не сможешь это, ты заблуждаешься, у тебя не выйдет, надо не так, так не бывает и т. д. и т. п. Самое интересное, что все так говорят вовсе не потому, что это следует из их жизненного опыта. Как правило, у них нет такого опыта. Они так не делали, даже не пытались. Но у них есть сформированное на основе чужих верований предположение о том, как устроен мир… Как интересно организовано человеческое мышление. Свою версию устройства мира люди принимают за знание, потом, исходя из этого ложного знания, объясняют мне, что можно и что нельзя, и если видят, что я намерен сделать по-своему, крутят пальцами у виска. После чего я создаю свой опыт — который, по их мнению, был невозможен, — и оказываюсь там, где мне нужно. И мне уже все равно, что они обо мне думают, потому что я — там, где собирался быть…