Останний день - Андрей Александрович Васильев

удачу можно рассчитывать, на то, что я увижу кулон на фото из колонок светской хроники. Но шанс на успех в данном случае мизерен.

Тем не менее, я засел за компьютер и начал терзать поисковик «Яндекса». Лучше уж так, чем просто сидеть и ждать пятницы, а после с повинной головой и дурными предчувствиями тащиться в лес. Не мой это путь. Не мой. Я лучше же буду той лягушкой из притчи, которая до последнего ножками в кувшине с молоком бултыхала, чем той, которая утонула.

Да и возможность для подобных развлечений у меня нынче имеется. Старушки-сослуживицы массово из отпусков вышли, и теперь друг перед другом хвастаются выращенным за лето урожаем, фотками, на которых изображены корзины яблок, ряды банок с вареньем и тыквы рекордного веса. Им тем для разговоров в аккурат до конца недели хватит, и я в данной пищевой цепочке лишний, поскольку у меня нет дачи, грядок, теплиц и всего прочего. Кроме шуток — сентябрь всегда являлся моим любимым месяцем с тех самых пор, как я в архиве работать начал. Именно в сентябре меня не сватали и не закармливали. Вот в следующем за ним октябре — да, там начинается ад, связанный с соленьями и вареньями, которые теперь есть надо. Кому есть? Мне. Кому же еще!

Сайты, сайты, сайты, один за другим, и истории с них, одна другой неприятнее и жестче. Часть стопроцентно фейковая, но кое-какие подлинные, из жизни, подтвержденные фотографиями из судов и мест происшествий. Вот так пороешься чутка в этом всем, и начинаешь понимать, сколько грязи плещется за золочеными фасадами особняков, заборами элитных поселков и тонированными стеклами бизнес-центров. Понятно, что не все такие, что процент нормальных людей без врожденных комплексов и патологий несравнимо выше, но все равно жутко.

А еще противнее то, что авторы этих материалов частенько чуть ли не смакуют то, о чем пишут. Прямо грифы-падальщики какие-то, по-другому и не скажешь.

И самое обидное — все мимо. За полдня мне удалось откопать пяток репортажей о преступлениях, укладывающихся в подходящую мне схему. Все пострадавшие женского пола, все работали прислугой, и каждая из них была убита хозяйкой. Кандидатуры двоих, правда, отпали быстро, там причина оказалась насквозь прозрачная и прозаичная, к садизму и подобным крайностям не относящаяся. Обе девчонки на свою голову задумали устроить рокировку и пробрались в постель к мужьям работодательниц, за что и пострадали.

Третий случай тоже я отмел в сторону, тут имело место быть трагическая случайность. Горничная надумала посмотреть, как на ней будут смотреться драгоценности хозяйки, которая, было, куда-то уехала. Далее все просто и банально — владелица злата-серебра что-то забыла, вернулась, увидела эдакое безобразие, не совладав с эмоциями, уперла руки в боки и начала орать что есть сил. Горничная испугалась, и задала из комнаты стрекача, но неудачно. Короче — слетела она с лестницы, и шею свернула. Звучит натянуто, но, похоже, так оно все и было на самом деле. Просто дама, из-за которой все случилось, безусловно признала вину, отказалась от адвоката, получила год, хотя могла без проблем отделаться условным, а то и вовсе проскользнуть без потерь, не стала подавать апелляцию и отправилась отбывать срок. И такие чудеса, оказывается, случаются.

А вот двое оставшихся — они, в принципе, по всем параметрам подходят. Обе редкие стервы, что следует из многочисленных заметок, описывающих их далеко не безобидные шалости, обе замазались в неприятных историях с прислугой с последующим летальным исходом, квалифицированным как суицид, то есть — самое то. Одно не укладывается в схему — кулон. Я просмотрел сотни фотографий на десятках сайтов, я пролистал их ленты в «инсте» до даты создания, повидав эту парочку как во всевозможных нарядах, так и без них. Я словно побывал с ними самими в театрах, клубах, бассейнах, самолетах, выставках и бог весть где еще.

Нет кулона. Ни на одном из фото нет. А если это кто-то из них, то подобное невозможно. Не расстается владелец с вещью добровольно, цепляется он за нее.

— Все так плохо? — раздался у меня за спиной голос Стеллы, в тот момент, когда я рассматривал очередную серию туристических снимков одной из прелестниц, и пытался понять, можно ли эти три ниточки считать купальником или нет — Слушай, я все понимаю — одиночество, воздержание, потребности организма. Но вот так, на работе смотреть столь сомнительную продукцию от, прямо скажем, среднего фотографа и не ахти какой модели…

— Ха-ха-ха, как смешно — я потер глаза ладонью — Стелл, если ты не заметила, то я хоть что-то делаю, а не упражняюсь в остроумии. У нас осталось четыре дня, а перспектив покуда ноль.

— Это да — улыбка сползла с ее лица — Да еще Шлюндт, зараза, из Москвы укатил. Никогда бы не подумала, что скажу такое, но, знаешь, мне его не хватает.

— Что имеем не храним, потерявши — плачем.

— Ну, плакать из-за этого старого прохиндея я точно не стану — заявила Воронецкая — Кстати, ты не в курсе с чего он так резко смылся из столицы?

— Откуда? Он мне не докладывается.

— Ну да, ну да — ведьма крутанула кресло и уставилась мне в глаза — Хм. Вроде не врешь.

— А что Марфа говорит?

— Мне? Ничего. Если ты забыл, то я в опале, меня даже к калитке ее дома не подпускают. Я теперь персона нон-грата. И все из-за тебя!

— Как всегда — вздохнул я — Ладно, пошли пообедаем, что ли? Устал я от разглядывания светской жизни до судорог в конечностях.

В кафе Стелла проявила достойное лучшего применения рвения в работе с меню, я даже поинтересовался, не лопнет ли она от заказанного количества еды, но в ответ получил лишь презрительное «Пфе»!

И ведь съела! Мало того, в процессе поглощения еды слушала меня внимательно, запоминала все, что я говорил, а когда дошла до кофе с «медовиком», назидательно произнесла:

— Знаешь, в чем твоя беда, Валера Швецов из Москвы? Ты мальчик, который родился с серебряной ложечкой во рту.

— Ой, да ладно — поморщился я — Еще мажором меня обзови.

— Почему «обзови»? Ты он и есть. Ну да, ты ходишь на работу, живешь в типовом доме, в шкафу на полке у тебя пять упаковок «дошика» лежит, но это ничего не меняет. Стереотипы из твоей башки никуда не делись. Если антикварная вещица, то искать ее след надо в высшем обществе — и все. И никак иначе.

— Поясни.

— А ты не допускал, что кулон