Престиж - Кристофер Прист

Выздоравливаю. Почти достиг того состояния, в которомвозвратился сюда из Лондона. То есть по официальным заключениям все хорошо, апо сути – отнюдь не блестяще.

Утром, в половине одиннадцатого, Адам Уилсон пришел ко мне вбиблиотеку и сообщил, что внизу ждет посетитель, желающий со мной встретиться.Оказалось, это Артур Кениг! Я с удивлением крутил в руках его визитнуюкарточку, не догадываясь о целях этого визита.

– Передай, что я приму его позже, – бросил я Адамуи отправился в рабочий кабинет, чтобы собраться с мыслями.

Не мои ли похороны привели сюда Кенига? Фальсификациясобственной смерти – дело нечистое; подозреваю, что такое деяние может бытьистолковано как противоправное, хотя трудно себе представить, какой от неговред другим. Но раз Кениг явился сюда, значит, он прознал о фиктивностипохорон. Не вздумал ли он меня шантажировать? Все-таки я не совсем доверяюмистеру Кенигу и не могу понять, что им движет.

Заставив визитера минут пятнадцать томиться в ожиданииприема, я попросил Адама проводить его ко мне наверх.

По лицу Кенига было видно, что настроен он весьма серьезно.После взаимных приветствий я усадил его в кресло, лицом к своему письменномустолу. Первым делом он меня заверил, что этот визит никак не связан с егоработой в газете.

– Я здесь в качестве посредника, милорд, –произнес он. – И выступаю как частное лицо по поручению третьей стороны,которая, зная о моем интересе к магии, просила меня обратиться с предложением квашей супруге.

– Обратиться с предложением к Джулии? –переспросил я в неподдельном изумлении. – Что же вы собираетесь ейпредложить?

Кенигу явно было не по себе.

– Ваша супруга, милорд, является вдовой РупертаЭнджера. Я уполномочен сделать ей предложение, поскольку она выступает именно вэтом качестве. Но, учитывая события прошлого, я подумал, что лучше будетвначале обратиться к вам.

– О чем идет речь, Кениг?

Он положил на колени небольшой кожаный чемоданчик, с которымпоявился в кабинете.

– М-м-м… третья сторона, в интересах которой ядействую, желает продать некие записи – целую рукописную книгу, личные мемуары,которые, полагаю, могли бы заинтересовать вашу жену. Мой доверитель надеется,что у леди Колдердейл, то есть у миссис Энджер, возникнет желание приобрестиэту рукопись. Третья сторона… гм… не осведомлена о том, что вы, милорд,живы-здоровы, и поэтому я оказался в положении, когда не только предаю интересыдоверителя, пославшего меня с этим поручением, но и подвожу персону, с которойдолжен вести переговоры. Но мне думается, в сложившихся обстоятельствах…

– Чья это рукопись?

– Альфреда Бордена.

– Она у вас с собой?

– Конечно.

Открыв чемоданчик, он извлек оттуда толстый бювар сзапирающейся пряжкой. Кениг протянул его мне, но осмотреть находящуюся внутрикнигу я не смог. Переведя взгляд на Кенига, я увидел у него в руке ключ.

– Мой… доверитель запрашивает за этот фолиант пятьсотфунтов, сэр.

– Это не фальшивка?

– Конечно, нет. Вам достаточно будет пары строк, чтобыв этом убедиться.

– Но стоит ли эта штука пятисот фунтов?

– Полагаю, вы оцените ее намного выше. Записи вел самБорден; они имеют непосредственное отношение к секретам его магии. Он детальноразрабатывает здесь свою теорию иллюзионизма и объясняет, как выполняютсямногие из его трюков. В тексте встречаются намеки на тайную жизнь близнецов.По-моему, это в высшей степени интересное сочинение; гарантирую, что вы придетек такому же выводу.

Я задумчиво повертел бювар в руках.

– Кто ваш доверитель, Кениг? Кто хочет на этомзаработать? – (Было видно, что он, не имея опыта в делах такого рода,чувствует себя весьма неловко.) – Вы сказали, что подвели своего клиента. У васвнезапно проснулись угрызения совести?

– Тут дело нешуточное, милорд. Судя по вашей реакции,до здешних мест еще не дошла главная из принесенных мною новостей. Знаете ливы, что Борден недавно умер? – (Я вздрогнул, и это послужило для негонедвусмысленным ответом.) – Точнее говоря, умер один из двух братьев.

– В вашем голосе сквозит неуверенность, – заметиля. – Почему?

– Потому что этому нет убедительного подтверждения. Мыоба знаем, с какой одержимостью Бордены скрывали подробности своегосуществования, поэтому ничего удивительного, если после смерти одногооставшийся в живых будет продолжать в том же духе. Слишком много сил былопотрачено на поддержание этой видимости.

– В таком случае, откуда вы все это знаете? А, понимаю…от той самой третьей стороны, которая прислала вас с этим поручением.

– Кроме того, у меня есть косвенные доказательства.

– Например? – Я не хотел, чтобы он уклонялся оттемы.

– Например, известный иллюзион больше не включается впрограмму Профессора Магии. За последние полтора месяца, что я хожу на егопредставления, этот номер не исполнялся ни разу.

– Ну, знаете, тому могло быть множество причин, –заметил я. – Мне тоже случается бывать на его выступлениях, он далеко невсегда показывает этот трюк.

– Вы правы. Но истинная причина, думаю, в том, что длявыполнения трюка необходимо присутствие обоих братьев.

– Думаю, пора открыть имя вашего доверителя, Кениг.

– Милорд, насколько мне известно, вы некогда знавалиамериканку по имени Олив Уэнском?

Теперь я понимаю, что он произнес это имя совершенноправильно; именно так я его и записываю. Однако тогда, под впечатлением нашейбеседы, мне послышалось «Оливия Свенсон», что и послужило причиной небольшогонедоразумения. Сначала я подумал, что мы имеем в виду одну и ту же особу; потомон повторил имя более разборчиво, и я решил, что речь идет о ком-то другом.Наконец я вспомнил, что Оливия, перейдя к Бордену, взяла девичью фамилию своейматери.

– По причинам, которые вам, наверное, понятны, –сказал я, когда мы во всем этом разобрались, – я никогда не говорю вслух омисс Свенсон.

– Да, да. Прошу меня простить за это упоминание. Однакоона имеет прямое отношение к истории этой рукописи. Мне известно, что мисс Уэнском– или Свенсон, как вы ее знали, – несколько лет тому назад работала свами, но потом переметнулась в стан Бордена. В течение какого-то времени онаассистировала ему на сцене, но этот срок был недолгим. Примерно в это время выпотеряли ее из виду.

Я подтвердил, что так оно и было.

– Оказывается, – продолжал Кениг, – ублизнецов-Борденов есть секретное пристанище в северной части Лондона. Этороскошная квартира в респектабельном районе Хорнси; именно там проживалинкогнито один из братьев, тогда как другой наслаждался домашним уютом вСент-Джонс-Вуд. Они регулярно менялись местами. После своего… м-м… дезертирстваот вас мисс Уэнском тоже перебралась в Хорнси, где проживает по сей день. Ибудет проживать все в той же квартире, если суд решит дело в ее пользу.