Забавы жестоких богов - Александр Петров

— И это стоит чужих жизней?

— Да, — ответил Джек совершенно спокойно. — Так устроено, что или ты, или тебя. Столько денег можно лишь отнять. Если мой папочка был пилотом в заштатном гарнизоне и безвестно сгинул, а мать похотливой пьяницей, то совсем не значит, что и мне в грязи жить.

Хотя это было сказано спокойным и ленивым тоном, сдерживаемый Капитаном гнев рванулся наружу. Так холодная земля прячет огонь в своей глубине, а в моменты потрясений он страшной всесжигающей лавой выплескивается на поверхность.

Замяукал телефон Джека. На экране показался седой старик, на лице которого легко читались всевозможные пороки.

— Это ты Эндфилд?

— Не надо мне тыкать! — рявкнул Джек.

— Тебя убить надо. Игорек застрелился.

Старческие слезы потекли по морщинистым щекам на дрожащий подбородок.

— Я ему предлагал…

— Знаю… Не так!! — выкрикнул он, закрыл руками лицо, заходясь в новом приступе рыданий.

Джек не отворачивался от экрана, глядя на горе старика, и взгляд его был печальным и твердым. Прошло немало времени, прежде чем тот успокоился.

— Это предложение я готов повторить… Насколько я понимаю, он разорил всех вас.

— Никогда не приму от убийцы даже куска хлеба. Он выключился. В комнате долго молчали.

— Один из сотрудников первого отдела СБ, которому поручено расследование, мой хороший знакомый, — начала Клавдия, — не буду говорить кто, заподозрил, что во всех безобразиях вчерашней ночи виноват Джек. Он позвонил мне и сообщил об этом. Доказательств, конечно, никаких, но психосканеры, допросы и все такое… Я согласилась провести несколько скучных вечеров, а он считать виновным одного из отравленных газом.

Эндфилд посмотрел на нее теплым взглядом, не скрывая удивления и признательности.

— Я твой должник.

— Ерунда, — отрезала княгиня. — Я женщина молодая, свободная. Не обижай мою дочку. Вы тут поворкуйте, а мне надо идти готовиться очаровать этого борова.

— Спасибо, мама. — Ника порывисто вскочила и обняла ее.

Клавдия освободилась и направилась к выходу.

— Пусть хоть у вас будет все хорошо, — сказала княгиня, прежде чем закрыть дверь.

Ника подошла к Джеку, положила ему руки на плечи.

— Джек Эндфилд — граф Концепольский…

— Единственное, что устроило бы меня по-настоящему, — это трон джихана. И получил бы я его на острие атакующего клина крейсеров Патруля, — в раздумье произнес Джек.

Глаза княжны расширились от восторга и ужаса.

— Никогда бы не подумала, что мой сильный, надежный Капитан комплексует, как мальчик, из-за своего происхождения.

— Не совсем так. Если герой превращается в приживальщика и начинает существовать за счет прежних заслуг, то это убивает даже самую пылкую любовь. Очень скоро бы так и случилось. Чем больше бы ты подчеркивала мои достоинства, тем большим ничтожеством я становился для тебя. Если в пятнадцать лет девушка мечтает о рыцаре, который бросит к ее ногам весь мир, то…

— Ты действительно считаешь меня пресыщенной аморальной паразиткой, которой уже мало и этого, чудовищем, — ее пальцы легли на затылок Джека.

— Нет. Законы жизни таковы, что для того, чтобы вырастить прекрасный цветок, нужно много грязи, пота, костей и крови. Только так могла появиться девушка, которую я люблю.

— Разумеется, чужих, — Ника с улыбкой заглянула ему в глаза.

— К чему победа, если нет жизни, — засмеялся Джек.

— Я унесла бы твою душу далеко, туда, где нет слез и горя, — девушка прижалась к нему. — Обещай мне, что больше не будешь рисковать собой. Я так боюсь за тебя.

— На ближайшие два месяца — да. Будем отдыхать. Отрави меня жизнью сытой и богатой. И, разумеется, платить буду я.

— Ты неисправим… — Ника вздохнула.

— Прости дурака. Надеюсь, я лишил тебя возможности воевать за меня с родственниками, доказывать свою любовь самоотверженным отказом от мелких удовольствий жизни, к которым ты привыкла.

Девушка уткнулась головой ему в плечо.

— Ты прости меня, маленькую, глупую, самонадеянную девчонку. Я думала заменить тебе целый мир.

— Может, убежим от всех и будем жить только для себя? Ты будешь той Никой, какой была на Деметре, а я прежним Джеком.

— Тебе придется угнать крейсер и найти годную для жизни планету, засмеялась княжна.

— А заодно разнести весь репрессивный аппарат: все эти Дальние Разведки, Патрули, спецвойска.

— Хвастунишка, — Девушка слегка отстранилась, глядя нежно и насмешливо.

— Ради тебя переверну всю Вселенную, а уж этих недоумков…

Капитан осторожно притянул ее и поцеловал в шею, потом еще и еще. Очень скоро Ника выгибалась под ним от удовольствия, стонала и, задыхаясь, спрашивала жарким, горячечным голосом:

— Ты ведь правда это можешь… Ты завоюешь мне весь мир, мой герой…

— Да! Да! Да! — отвечал ей Джек, пьяный от удовольствия, вонзаясь в нее. — Я брошу к твоим ногам все Обитаемые Планеты.

— Я буду так любить тебя, как не может ни одна смертная женщина. — Ника билась под ним и прижимала к себе, чтобы сильнее ощутить его.

Когда они наконец удовлетворились, Джек спросил у княжны:

— Ты это серьезно?

— Да, — устало и отстранение сказала она. — Как видишь, и у меня есть пунктик.

Джек повернулся к Нике. Девушка лежала на спине и задумчиво смотрела, как уходят вверх кольца синеватого дыма. Капитан аккуратно вытащил у нее из пальцев длинную тонкую сигарету, понюхал и брезгливо бросил в урну.

— Сегодня ты курила в последний раз, моя девочка.

— Противный… — вздохнула она. — Только попробовала. После того, как мы поругались.

— Еще раз увижу, что смолишь шалалу, своими руками удавлю. Не нужна мне жена-наркоманка.

— Я всего лишь в третий раз. Думала, что у нас все… После смерти папы от нас отвернулись все знакомые, а если кто и общался, то в надежде прибрать к рукам наши деньги. Расходы, неудачные биржевые аферы матери, ее проигрыши в казино и содержание молодых любовников наполовину уменьшили состояние. Нетрудно было сообразить, что меня ожидает: воспоминание о потерянных вершинах, бедность, забвение. А я была честолюбива, хотела блеска и славы. Я ненавидела себя, что родилась женщиной… В общем, было почему мечтать о покорителе мира… Тут мне подвернулся Юра… Он показался глупой девчонке таким надежным, таким сильным… — Ника вздохнула. — Он прислал материалы комиссии об исследованиях психики «Драконов». Там вы показаны как бездушные, холодные убийцы, неудачники, смыслом жизни которых даже в обычной жизни остаются безразличие ко всему, кроме полетов. Представь, каким ударом для меня было, когда я увидела, что ты подтверждаешь эти характеристики… Но я сегодня поняла, что твоя холодность это маска, технический прием для достижения цели, а внутри ты горяч и страстен, подобен мне в неукротимом желании добиться… Девушка судорожно всхлипнула и прижалась к нему. — Я чуть было не потеряла тебя. Они долго лежали молча.