Бездонные пещеры - Кейт Форсит

Он засмеялся и последовал ее примеру, подняв с пола штаны и натянув их, потом связал свои длинные черные кудри в хвост. Изабо не стала заплетать волосы. Облаченная лишь в строгое белое платье без пуговиц, пряжек, крючков и завязок, она оставила свои рыжие кудри свободно ниспадать вдоль спины, просто набросив на плечи плед, и повела его по коридору.

Они выбрались с корабля и бесшумно отправились по ухабистой земле. Перед кораблем не было ничего, кроме сломанных стволов деревьев и огромных куч веток, промокших листьев, мертвых животных и грязи, перемешанных в густую серую липкую массу. За кораблем лес все так же поднимался к небу, целый и невредимый. Стройные белые березы качались, высокие сосны шумели, на ветвях огромных кленов уже начали проклевываться первые почки. Только что рассвело, и всю долину заливал нежный серебристый свет. Тихонько пели птицы, а легкий ветерок шевелил деревья.

Они углублялись в лес, шагая рука об руку. Наконец они добрались до рощицы, из которой не было видно ни упавших деревьев, ни высоких каменных пирамид. Там пышно разросся кустарник, а высокие деревья отбрасывали зеленые тени на гладкую поляну, покрытую свежей травой и первыми весенними цветами. На краю поляны бил родник, вздувшийся от талой воды. Дайд набрал воды в ладони и дал Изабо напиться, потом попил сам. Когда он провел мокрой рукой по ее шее, она была ошеломляюще холодной.

Там, на залитой солнцем лужайке, под песню птиц и ветра, Изабо и Дайд медленно и нежно раздели друг друга. Они не говорили ни о прошлом, ни о будущем. Сейчас существовал лишь этот миг. Не было ни смущения, ни неловкости. Все барьеры между ними были сломаны уже давно, в других местах, в другие времена. Остался лишь чистый восторг прикосновений и шепота, возрожденной жизни, поверженной смерти, вновь обретенной радости. Потом Изабо лежала в колыбели рук Дайда, глядя, как тени играют на его худом смуглом теле, переплетающемся с ее, мягким и белым. Их пальцы сплелись, их кудри смешались, рыжие и черные, огонь и тьма.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Изабо повернула голову, чтобы взглянуть в его глаза.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она в ответ. Никакие другие слова были не нужны.

Договор между двумя расами нельзя было заключить за один день. И даже за неделю. Это заняло почти два месяца. Нужно было преодолеть тысячелетнюю ненависть и множество недоразумений, вызванных расхождениями между двумя культурами и образами мышления.

И, что сильно усложняло ситуацию, среди фэйргов было немало таких, кто не желал заключать мир, равно как и среди людей все еще встречались считающие, что лучшим решением было бы полностью лишить морской народ всех прав, превратив их почти в рабов. Но Лахлан и Нила были полны решимости, и сила их убеждения и их характеров в конце концов заставила противников сложить оружие.

После продолжительных споров наконец было достигнуто соглашение, что море и его берега, всегда бывшие традиционным местом обитания фэйргов, по праву принадлежат им. Многие северные острова уже и так были переданы фэйргам, как и большая часть безопасных бухт. За это фэйрги обещали людям право использования бухт рыболовным и торговым флотом за определенную плату. Поскольку у фэйргов не было денежной системы, оплата должна была быть натуральной.

Уже был составлен длинный список желаемых товаров. Фэйрги остро нуждались в зерне и плодах, как и в железном оружии и орудиях труда. Они также очень восхищались прекрасными шелками и бархатом, которые носили прионнса, а люди с завистью поглядывали на роскошные меха, служившие одеждой фэйргийским воинам. В человеческом обществе жемчуга считались большой редкостью и высоко ценились, а фэйрги восхищались алмазами за их чистоту и блеск, хотя в морях их можно было найти совсем не часто. И, что было, пожалуй, наиболее важным, фэйргийский принц хотел получить фонари, свечи, труты и кремни — все, что могло помочь в разведении огня. До сих пор лишь Жрицы Йора владели какой-то формой освещения, причем львиная доля той ауры власти и таинственности, которая окружала их, возникала именно благодаря их ночесферам. Принц Нила хотел, чтобы любой фэйрг мог осветить свою пещеру и приготовить рыбу или тюленье мясо.

Несколько недель камнем преткновения оставался лишь Остров Богов. Даже при том согласии, которое воцарилось между принцем Нилой и Линли Мак-Синном, ни один не желал уступать в этот вопросе другому. Под конец Мак-Синн так разозлился, что пригрозил прекратить мирные переговоры раз и навсегда. Его сын Дуглас положил руку отцу на плечо. Приглядевшись, Изабо вдруг заметила, что у молодого прионнса рука почти такая же перепончатая, как и у Нилы.

— Но, дайаден, зачем тебе этот остров? — вполголоса спросил Дуглас. — Он затонул по время наводнения, а от Башни Сирен все равно остались одни развалины, к тому же, готов биться об заклад, населенные призраками. Зачем нам такое холодное, мрачное и забытое Эйя место? Разве мы не можем построить новый замок и башню повыше, в горах? Там так красиво.

Мак-Синн долго смотрел на сына, потом внезапно его сердитое лицо расслабилось, и он рассмеялся.

— Почему бы и нет? — сказал он. — Видит Эйя, то место оказалось для нас счастливым. Мы назовем его Бонниблейр, прекрасное боле битвы.

Так и было решено. Священный Остров Богов был отдан фэйргам безо всяких условий, и ни один человек не имел права ступить на него без приглашения. За одну эту уступку Мак-Синн смог убедить фэйргов пойти на множество компромиссов по правам на рыболовство и плате за использование гаваней.

На закате в день весеннего равноденствия, важное время как для людей, так и для фэйргов, договор был подписан Лахланом и всеми прионнсами, а со стороны фэйргов — Нилой и представителями наиболее выдающихся семейств. Его подписали в Пещере Тысячи Королей, из которой убрали весь морской мусор и вернули ей прежний величественный вид. Сквозь щель в ее высоком сводчатом потолке лились золотые лучи солнца, играя на переливающихся перламутровых стенах и проникая в глубь яркой аквамариновой воды.

Когда Пакт о Мире был подписан, Лахлан короновал Нилу украшенной черным жемчугом короной Короля фэйргов и дал ему в руку королевский скипетр. Ри настоял на том, чтобы фэйргийский принц признал его власть и принес ему клятву верности, как и остальные прионнса Эйлианана. Хотя новый Король фэйргов был облачен в длинную юбку, жесткую от обилия алмазов, жемчужин и опалов, и роскошную длинную мантию из белого меха, сколотую украшенной драгоценными камнями брошью, на шее у него не висело ничего, кроме черной жемчужины на простом шнурке.

Когда церемония коронации была завершена, Нила сошел со своего сверкающего хрустального трона и поднял Фанд, которая, преклонив колени, ждала у подножия трона. Она была с головы до ног закутана в белый мех, а ее черные волосы придерживала небольшая диадема из белого жемчуга. Нила провел Фанд по ступеням, ведущим к трону, и обратился к затаившей дыхание толпе, долго говоря что-то на мелодичном переливчатом языке фэйргов.

— Что он говорит? — спросила Изабо Майю.

— Он берет эту полукровку в жены, — ответила Майя.