Власть приоритетов - Артур Луазо

– Жесть… – Рената покачала головой. – А если я не хочу, чтобы мной распоряжался какой-то там эгрегор?

– Ну, во-первых, не все эгрегоры плохи, многие безусловно полезны. Во-вторых, к некоторым из них мы привязаны ещё с момента зачатия, когда получаем ключ доступа к их силе посредством генетического кода. В-третьих, есть эгрегоры, имеющие силу только в какой-то определённой местности – это эгрегоры родовые или эгрегоры превалирующей религиозной конфессии. В-четвёртых, существуют эгрегориальные аккумуляторы, например, иконы, различные талисманы, идолы и тому подобное. В-пятых, к силе эгрегоров дают доступ, правда бессознательный, определённые обряды, инициации – крещения, посвящения, обрезания, много ещё чего. В-шестых, эгрегор может дать возможность использовать свою энергию особенным людям, полностью соответствующим его резонансной частоте. Например, разнообразные чудеса, происходящие от святых, людей или реликвий, – это проявление эгрегориальной силы. Фактически человек не может быть свободен от их воздействия, но он может сократить его до минимума, если, конечно, этого хочет. Этого можно достигнуть при помощи Веры, беззаветной Веры Создателю и Вседержителю. Только Бог сильнее любого эгрегора, и только он может позволить верящему в него человеку творить настоящие чудеса. Например, передвинуть гору или ходить по воде. Так вот, пятый, последний параметр – это схождение эгрегориальных ключей, совпадение эгрегоров, действующих на людей. Ни в коем случае такие эгрегоры не должны быть антагонистичны друг другу, иначе любви не будет. Может быть секс, могут быть отношения, но объединение полей не состоится. Поэтому при ритуальном бракосочетании двух человек разной конфессиональной принадлежности обязателен переход одного из супругов в другую конфессию. И абсолютно недопустимы браки, в которых кто-то является упёртым, не верящим в Бога атеистом, поскольку такие люди обычно подвержены воздействию любых эгрегоров, вплоть до самых инфернальных. Ты слышала о таком понятии, как телегония?

Рената ответила, забавно сморщив личико:

– Это перенос вещей на расстояние?

– Нет, девочка моя. Это наложение полей, изменение их параметров, приводящее к тому, что будущему потомству женщины могут быть присущи черты мужчины, с которым у неё был самый яркий или первый сексуальный контакт. Именно секс является одним из самых мощных средств изменения полевых структур, об этом мы с тобой уже говорили. Люди обнаружили это давно, а подтвердили опытом на животных. Выявили, что, зачастую, даже если у самки и не было потомства после первого сексуального сношения с особью мужского пола иной породы, то всё равно, потом у неё рождаются детёныши, имеющие явные черты первого полового партнёра. Показателен опыт, когда вначале лошадь покрывается самцом зебры: появление потомства от этого соития генетически невозможно, но потом, когда лошадь покрывает здоровый конь, то у неё может родиться полосатый жеребёнок.

– А, вот почему моя тётя так всегда дрожит за свою шавку, чтобы она, не дай Бог, не снюхалась с каким-нибудь беспородным кобелём. А я всё понять не могла. Говорю: «Не лишай её удовольствия, дай ей потом противозачаточную таблетку». А она мне: «Ничего ты, дура, не понимаешь!». Э, подожди, – лицо у неё перекосилось, – это что, получается, что мои дети могут быть похожи на тех ублюдков, с которыми я трахалась?

– Могут. Но, будем надеяться, мы своими встречами сумеем немного почистить твоё поле. Ты же не будешь против, если твои дети будут похожи на меня? – Володя лукаво улыбнулся.

– Нет, конечно! Ты, как мечта селекционера – и красив, и умён, и силён, и здоров.

– Супермен, одним словом. Тебе повезло, – и Володя почему-то стал серьёзен.

– Ладно, не задавайся. Ты мне вот что лучше скажи: если чтобы стать по-настоящему счастливым, человек вынужден искать свою половинку, а это, оказывается, такой геморрой, то может ли он достичь счастья каким-то другим путём?

– Не знаю. Может быть, – Володя задумчиво потёр подбородок. – Ты вот что, попробуй сама найти ответ на свой вопрос, а потом мне расскажешь, мне будет интересно. Вместе с ответом на твой вопрос, почему нас никто не учит пользоваться своим полевым телом, искать гармонию мира и, вообще, быть людьми. Учти, «Евангелия» и «Коран» обязательно помогут тебе в этом, – и Володя ласково погладил девушку по голове.

– Слушай, а это ведь тема, – с энтузиазмом воскликнула Рената и даже вскочила с коврика. – Мне в Игре как раз дали задание написать о чём-то, что я считаю важным, чтобы поделиться с другими. А то, что ты мне тут поведал, – очень важно! Тогда мне следующий уровень дадут, сержанта. Про розенкрейцеров мой ответ приняли, потом я с ними сражалась в таком тайном месте… Штук двести уложила! Оружие и доспехи хорошие смогла получить.

«Господи, ну какой же она ещё ребёнок!» – подумал Володя, внутренне смеясь, но произнёс серьёзно: – Котёнок, давай, пойдём наверх, поздно уже…

– Вова, – лукаво взглянула на него Рената, – а давай ещё раз на меня подействуем, а? – и она томно изогнулась так, чтобы подчеркнуть всю красоту своего привлекательного тела.

– Да ты неисправима, – слегка обречённо покачал головой Володя.

Лунная дорожка то появлялась, то исчезала в неторопливых, перекатывающихся с ленивой грацией волнах. Яхта медленно скользила по тёмной воде, с тихим плеском рассекая солёную гладь Красного моря. В неверном свете навигационного фонарика с трудом угадывался силуэт человека на корме яхты. Яхтсмен сидел почти неподвижно, лишь изредка меняя положение тела, и внимательно вглядывался в темноту. Дневная суета прошла, насыщенное движение различных плавучих средств, свойственное этому участку моря, закончилось, и сейчас стояла тишина, которую лишь иногда тревожил печальным всхлипыванием прибрежный маяк. Вокруг не было никого, свет ничьих иллюминаторов не пронзал густую тьму, и, если бы не маяк, легко можно было бы поверить в то, что это – первая ночь нового мира, возрождённого из пепла, умытого чистой прозрачной водой и наполненного свежим предчувствием счастья и света. И новый человек пришёл в мир впервые, чтобы полностью слиться с ним в экстатическом ощущении гармонии и любви…

Яхта качнулась, раздался лёгкий всплеск, и рядом с сидящим человеком на банку плюхнулся ещё один, с ласт которого стекала вода.

– Давно ждёшь, мой безжаберный друг? – булькающим голосом осведомился вновь прибывший.

– Давно, о, сын глубин, – в тон ему ответил яхтсмен.

– Извини, друг, опять пришлось идти кружным маршрутом. Твои соплеменники в последнее время стали очень любопытны: на своих огромных плавучих корытах пытаются за нами гоняться, что-то ищут, суетятся. Нет, чтобы космос осваивать, так опять в океан полезли, – негодующим тоном просвистел гость.

– Ты знаешь, Лиазар, в последнее время я уже несколько раз встречал в сети статейки о таинственных подводных жителях, мешающих атомным лодкам выполнять свои обязанности по охране мира. Вы бы поосторожнее были, что ли?

– Оставь, Роман, свои опасения. Капсула Ленеакра настолько надёжна и недосягаема, что ваши подводники ещё долго будут плавниками хлопать. Пока мы неуязвимы, хвала Посейдону, просто стало неудобнее передвигаться. Хорошо ещё, что ваш Советский Союз распался, а то лодок могло быть гораздо больше, – Лиазар слегка стряхнул ласты, обрызгав всё вокруг.