Operation Paperclip - Annie Jacobsen

случае начала химической войны армия ожидала, что она будет вестись с применением иприта. Шестьдесят тысяч солдат, прошедших подготовку по ведению химической войны, были отправлены в бой в противогазах и защитных костюмах, имея при себе небольшую карточку, объясняющую, что делать в случае химической атаки. К счастью, Вторая мировая война закончилась без применения химического оружия, но эксперты сайта , такие как Чарльз Лукс , были застигнуты врасплох, когда узнали, насколько американские химики превзошли гитлеровских. С открытием факта массового производства нацистами таких неизвестных ранее веществ, как табун и зарин, пришло осознание того, что если бы Германия начала химическую войну, то это был бы крайне неравный поединок. После окончания войны химический корпус армии получил 530 тонн табуна благодаря англичанам, захватившим колоссальные запасы Рейха в "логове разбойников". Но химический корпус не мог самостоятельно производить табун, поэтому в рамках операции "Скрепка" в Америку был доставлен доктор Фриц Хоффманн. Хоффманн прибыл на сайт в феврале 1947 года и сразу же приступил к работе по синтезу табуна. Хоффманн занимался синтезом отравляющих веществ в Технической академии Люфтваффе в Берлине-Гатове, а также в лабораториях химической войны Вюрцбургского университета во время войны.

Фриц Гофман был гигантским человеком ростом метр восемьдесят четыре, с темными глазами, резкими, угловатыми чертами лица и высокими скулами. Волосы он зачесывал назад за уши, возможно, с помощью масла для волос. Хоффман был одаренным химиком-органиком и созерцателем, а также доктором философских наук . В детстве он перенес полиомиелит. По данным Государственного департамента, он принадлежал к тому меньшинству людей, завербованных в операцию Paperclip, которые во время войны выступали против нацизма. Когда в конце войны Хоффман был взят в плен, он имел при себе необычный документ - аффидевит из посольства США в Цюрихе (Швейцария), подписанный американским генеральным консулом Сэмом Э. Вудсом. "Предъявитель этого документа... доктор Фредерик Вильгельм Хоффманн [был] антинацистом в течение всей войны", - говорилось в документе. В нем также пояснялось, что тесть Хоффмана, немецкий экономист доктор Эрвин Респондек, во время войны, рискуя жизнью и здоровьем, работал на американцев в качестве шпиона . Респондек "оказал чрезвычайно ценные услуги союзникам", - писал генеральный консул Вудс. "Эти услуги, о которых известно бывшему госсекретарю США достопочтенному Корделлу Халлу, были оказаны с большим риском для себя и своей семьи, выполнялись безвозмездно и были настолько ценны для нашего дела, что... всем членам семьи, включая зятя Респондека Фрица Хоффмана, должны быть оказаны любезность и помощь", - говорится в письменном заявлении.

После допроса в армейской разведке в Германии Хоффман был признан "пригодным для эксплуатации в интересах Управления военного правительства США". Его направили в Армейский химический центр в Берлине, где он начал работать на Службу химической войны до завершения контракта по операции "Скрепка".

Когда в феврале 1947 г. Фридрих Хофманн прибыл в Эджвудский арсенал, главный американский научно-исследовательский и опытно-конструкторский центр по созданию химического оружия уже тридцать лет производил боевые газы. Полуостров площадью три тысячи акров, покрытый полями и лесами, располагался в двадцати милях к северо-востоку от Балтимора, штат Мэриленд, на берегу Чесапикского залива. Поскольку Фриц Хоффманн был первым немцем в Эджвуде, его поселили в казарме вместе с американскими солдатами. Отдел сверхсекретных исследований и разработок, к которому он был приписан , назывался Техническим командованием, и именно там он начал работу по " синтезу новых инсектицидов , родентицидов и митицидов", что означало "табун".

Полковник Лукс получил от Химического корпуса приказ определить, как производить табун в промышленных масштабах в рамках секретной программы под кодовым названием AI.13 . Армейская разведка считала, что советская программа создания химического оружия значительно опережает ее собственную, и на химический корпус было оказано давление с целью наверстать упущенное . Советские войска захватили всю лабораторию IG Farben в Дихернфурте и затем собрали ее под Сталинградом, в городе Бекетовка, под кодовым названием "Химический завод № 91". Кроме лаборатории и научных разработок, советские войска захватили и некоторых химиков из "Фарбена", работавших в Дихернфурте. В рамках собственной версии операции "Скрепка", параллельной программы эксплуатации под названием "Осоавиахим", советские войска захватили немецкого химика доктора фон Бока и членов его команды. Группа была доставлена на химический завод № 91, где фон Бок, специалист по системам фильтрации воздуха, дезактивации и герметичным производственным отсекам, был принят на работу. Эзотерические знания фон Бока открыли Советскому Союзу доступ к важнейшим техническим аспектам производства табуна. Была надежда, что Фриц Хоффманн сможет ввести американцев в курс дела на сайте Edgewood .

Действительно, Фриц Хоффманн оказался очень полезным для секретной программы. Уже через несколько месяцев после прибытия в Эджвуд он выполнял " работы высокого порядка " и "проявил значительную изобретательность и отличные знания", согласно рассекреченному внутреннему обзору его деятельности. Работа над "Табуном" продвигалась. Когда военная разведка узнала, что советский химический завод № 91 также производит зарин, Эджвуду было приказано продолжить работу над табуном, но при этом удвоить усилия по производству зарина, планируя как можно скорее начать его выпуск в промышленных масштабах. Проект AI.13 получил еще более высокий приоритет и новое кодовое название - "Проект AI.13-2.1". В Германии нацистские ученые, обладавшие знаниями о табуне и зарине , теперь еще более активно разыскивались для вербовки в операцию "Скрепка".

Рассекреченные документы свидетельствуют о том, что Химический корпус хотел взять на работу Отто Амброса, но он оказался недоступен. Амброс находился в заключении в тюремном комплексе в Нюрнберге, ожидая суда над военными преступниками. Вместе с Амбросом в тюрьме находились члены правления компании "Фарбен" Фриц Тер Меер и Карл Краух, а также Герман Шмитц, влиятельный генеральный директор компании "Фарбен" и человек, который хранил в секретном стенном сейфе альбом "Освенцим". Бригадефюрер СС доктор Вальтер Шибер, связной Амброса с министерством Шпеера и человек, контролировавший работы в Дихернфурте, также был в списке целей "Скрепки", но с его вербовкой пришлось подождать. Шибер также находился под стражей в Нюрнберге. Процесс над IG Farben, официально называвшийся Соединенные Штаты Америки против Карла Крауха и др., должен был начаться через несколько месяцев, летом 1947 года. Время покажет, кто из гитлеровских химиков окажется на свободе, если вообще окажется.

Прошло чуть более четырех месяцев с тех пор, как газета New York Times рассказала об операции Paperclip, а негативное внимание к этой программе все не ослабевало. И вот 9 марта 1947 года журналист Дрю Пирсон сообщил самую возмутительную на сегодняшний день новость об операции "Скрепка". По словам Пирсона , армия США предложила руководителю компании Farben Карлу