Эхо прошлого - Диана Гэблдон

это было довольно неприятно. Меньше всего мне хотелось, чтобы Роджер нашел сообщение о том, что меня повесили за ограбление банка, казнили за колдовство или заклевали до смерти мстительные чайки.

Нет уж, лучше я просто расскажу Бри о мистере Бичеме и нашей семейной родословной, а если Роджер захочет узнать об этом поподробнее, что ж, ему и карты в руки. Конечно, я никогда не узнаю, нашел ли он мистера Персиваля на том листке, но если так, то Джем и Мэнди будут немного больше знать о своем генеалогическом древе.

И все-таки, где же эта папка? В последний раз я видела ее в кабинете Франка, она лежала на его шкафу для хранения документов. Я отчетливо ее помнила, потому что дядя Лэмб нарисовал на ней нечто причудливое, скорее всего, фамильный герб семьи…

— Прошу прощения, мадам, — учтиво произнес глубокий голос позади меня. — Я увидел, что вы…

Внезапно вырванная из своих воспоминаний, я недоуменно оглянулась, смутно узнавая…

— Иисус твою Рузвельт Христос! — воскликнула я, вскакивая на ноги. — Это вы!

Отпрянув назад, я зацепила ногой корзинку и упала бы в гавань, если бы Том Кристи инстинктивно не схватил меня за руку. Он оттащил меня от края пристани, и я упала ему на грудь. Том отшатнулся, словно я была из раскаленного металла, затем схватил меня в объятия, крепко прижал к груди и поцеловал страстно и самозабвенно. Потом отстранился, вглядываясь в мое лицо, и выдохнул:

— Вы же мертвы!

— Как видите, нет, — сказала я, ошарашенно оправдываясь.

— Прошу… Прошу прощения, — выдавил он, отпуская мои руки. — Я… я… я…

Он побелел, словно призрак, и я даже испугалась, что он сейчас свалится в воду. Вряд ли я сама выглядела намного лучше, но, по крайней мере, твердо держалась на ногах.

— Вам лучше присесть, — сказала я.

— Я… Нет, только не здесь, — резко бросил Том.

Что верно, то верно. На набережной толпились люди, и наше небольшое столкновение уже привлекло внимание. Пара зевак уставились в открытую, подталкивая друг друга локтями, а спешащие по своим делам торговцы, моряки и докеры бросали на нас чуть менее откровенные взгляды. Я понемногу пришла в себя и снова смогла соображать.

— У вас есть комната? Ох нет… туда нельзя, да?

Я слишком хорошо представляла, какие истории разнесутся по городу буквально через минуту после того, как мы покинем доки. А уж если мы направимся в комнату к мистеру Кристи… Сейчас я могла думать о нем только как о «мистере Кристи».

— Таверна, — решительно произнесла я. — Идемте.

* * *

Таверна Саймондса находилась в нескольких минутах ходьбы, и мы дошли до нее в полном молчании. Время от времени я украдкой посматривала на Тома, чтобы убедиться, что он не призрак, и чтобы понять, как у него теперь идут дела.

А дела, похоже, шли неплохо. Он был одет в приличный темно-серый костюм и чистую рубашку — может, не слишком модно (я прикусила губу, представив модного Тома Кристи), но, по крайней мере, не в обноски.

Он выглядел почти так же, как в нашу последнюю встречу. Хотя нет, подумала я. Сейчас он выглядел гораздо лучше. В последний раз, когда я его видела, он был измучен горем, совершенно разбит после трагической гибели дочери и возникших сложностей. А видела я его почти два года назад, на «Крузере», военном британском корабле, где нашел пристанище губернатор Мартин, изгнанный из колонии.

Тогда мистер Кристи заявил, что, во-первых, собирается признаться в убийстве своей дочери, в котором обвинили меня. Во-вторых, он любит меня и, в-третьих, хочет, чтобы его казнили вместо меня. Все это вместе делало его внезапное воскрешение не только удивительным, но и в значительной мере неловким.

К имеющейся неловкости добавлялся вопрос, что Том знал — если вообще знал! — о судьбе своего сына Алана, который и был виновен в смерти Мальвы Кристи. Сопутствующие обстоятельства были не из тех, что хотел бы услышать отец, и меня охватила паника при мысли, что придется все ему рассказать.

Я снова посмотрела на Тома Кристи. Лицо покрыто морщинами, но не изможденное и не встревоженное. Парика нет, жесткие волосы цвета соли с перцем коротко подстрижены, так же как и аккуратная ухоженная борода. Мое лицо горело, и я едва сдержалась, чтобы не потереть ладонью губы, соскабливая это ощущение. Том явно был в замешательстве (впрочем, как и я), но взял себя в руки и с безупречной вежливостью открыл передо мной дверь в таверну. Его выдавало лишь легкое подергивание мышцы под левым глазом.

Мне казалось, что все мое тело тоже подергивается, но Федра, которая работала в таверне, только взглянула на нас с легким интересом и дружелюбно кивнула. И неудивительно, она никогда не встречала Тома Кристи, и хотя, несомненно, слышала о последовавшем за моим арестом скандале, никак не соотнесла с ним сопровождающего меня джентльмена.

Мы нашли столик у окна в обеденном зале и сели.

— Я думала, вы мертвы, — резко сказала я. — Вы говорите, что считали мертвой меня. С чего вы это взяли?

Он открыл было рот, чтобы ответить, но ему помешала Федра, которая, приятно улыбаясь, подошла к нам.

— Вам что-нибудь принести, мэм? Хотите перекусить? У нас сегодня превосходная ветчина с жареной картошкой, а к ним — специальный горчично-изюмный соус миссис Саймондс.

— Нет, — ответил мистер Кристи. — Я… просто кружку сидра, пожалуйста.

— Виски, — велела я. — И много.

Судя по виду мистера Кристи, его несколько шокировал мой заказ, но Федра только рассмеялась и упорхнула, изяществом движений вызывая сдержанное восхищение большинства посетителей мужского пола.

— Вы не изменились, — заметил он, жадно разглядывая все детали моей внешности. — Я должен был сразу узнать вас по волосам.

В его голосе звучало неодобрение, смешанное с невольным радостным удивлением. Он всегда громко высказывался по поводу моего отказа носить чепец или как-то по-другому укрощать свои волосы. «Буйные», так он их называл.

— Да, должны были, — согласилась я и пригладила эти самые волосы, которые выглядели хуже, чем во время наших прежних встреч. — Вы ведь не узнали меня, пока я не повернулась, да? А почему вы со мной заговорили?

Он поколебался, затем кивнул на мою корзинку, которую я поставила на пол возле стула.

— Я увидел у вас в руках один из моих памфлетов.

— Что? — не поняла я, но, проследив за его взглядом, увидела обугленную по краям брошюру о Божественном сострадании, которая торчала из-под капусты. Я вытащила книжицу и только теперь заметила имя автора: мистер Т. У. Кристи, магистр гуманитарных наук, Университет Эдинбурга.

— А что означает «У»? — поинтересовалась я, положив буклет на стол.

Том моргнул.

— Уоррен, — угрюмо сказал он. — Откуда, во имя всего святого, вы появились?