Серебряные слезы - Татьяна Тронина

«Отчего не позвонить ему? – подумала я. – Вот прямо сейчас... Весна, солнце, небо! Если и он меня любит, то, наверное, чувствует то же самое!»

И я набрала его номер.

Я надеялась, что он будет у себя – в той самой квартире, которую снимал в Москве, чтобы не тратить время на дорогу до подмосковного дома. Впрочем, он мог быть сейчас у матери или на работе. Хотя второе вряд ли – до вечера еще куча времени, а ведь он работает по вечерам.

Но, на мое счастье, Саша был дома и сразу же снял трубку, словно ждал звонка.

– Алло? – мрачно произнес он. От его голоса у меня сжалось сердце. Весна, солнце, небо... судя по его интонациям, для него всего этого не существовало. Как я ошиблась!

– Саша, это я... – растерянно произнесла я, – Лиза.

Я назвала себя по имени, потому что мне показалось, что он может не узнать меня.

– Ты... – выдохнул он.

– Я, наверное, зря тебе позвонила, но мне почему-то подумалось...

– Лиза! – нетерпеливо перебил он мою сбивчивую скороговорку. – Куда же ты пропала, Лиза!

Надежда вновь возродилась в моем сердце.

– Я никуда не пропадала, – сказала я. – Я у Веры.

– Да что за таинственная Вера такая? – нетерпеливо воскликнул он.

– Моя родственница. – Рассказывать подробности того, что у меня появилась сестра, мне сейчас совершенно не хотелось. Гораздо больше меня занимало то, как он относится ко мне. Эта многообещающая фраза – «Куда же ты пропала...». Ее не мог произнести человек, полностью равнодушный к моей судьбе. Скорее даже наоборот...

– Я искал тебя, – сказал Саша.

– И что? – затаив дыхание, спросила я.

– Что-что! – взорвался он. – Тебя нигде нет! И где тебя можно найти, никто не знает. Ты говоришь – у Веры... Но кто она, где – тоже никто не знает! Почему ты в прошлый раз не дала ее телефон? Я был у тебя в институте. Аглая не в курсе...

– А что она сказала?

– Ничего. Только то, что ты в бессрочном творческом отпуске! – возмущенно сообщил Саша.

– И все?

– Нет, не совсем... – Он вдруг успокоился, в голосе проскользнули холодные нотки. – Я спросил у нее: может быть, ты у этого своего... у Дениса?.. А она ответила, что он сам тебя искал.

– Искал? – потерянно спросила я.

– Да, в середине марта два раза заезжал в институт. Но потом перестал.

– Слава богу! – облегченно сказала я. – Перестал? Значит, он уже успокоился.

– Ты говорила, он угрожал тебе?

– Да. Но не думаю, чтобы он всерьез... Нет, тогда, когда я сказала ему, что свадьбы не будет, он ужасно разозлился, ужасно! Тогда он был действительно опасен. Но прошло уже столько времени... Он должен уже немного остыть, – неуверенно произнесла я.

– Лиза...

– Что?

– Лиза, ты не чужая мне. Я... я за тебя переживаю. Не пропадай больше. Я должен знать, где ты и что с тобой. Ты меня здорово испугала тогда – ну, когда сказала, что Денис грозился тебя убить.

– Значит, я тебе не безразлична? – заливаясь слезами, спросила я.

– Нет. Да. Лиза... Я не потому так говорю, что простил тебя... Ну да, черт возьми, я простил тебя! Только это ничего не значит... Между нами все кончено, но ты мне все равно не чужая...

Передо мной все плавало в тумане – слезы застилали глаза.

– Лиза, не реви, – с тоской произнес Саша, словно мог видеть меня в этот момент.

– Но я ни в чем не виновата! Как, ну как объяснить тебе?! Когда Денис увез меня перед нашей с тобой свадьбой – я хотела бежать... по снегу, по лесу... Забор был очень высокий, и двери заперты...

Он молчал. Потом произнес:

– Не надо, Лиза. Я тебе верю. Но почему ты не позвонила мне потом, как только вы с ним вернулись в Москву, почему ты согласилась выйти за него... Разве он тебя заставлял?

– Нет... Но я не могу этого объяснить. Я тебе говорила – я думала, что ты для меня навсегда потерян! Что мне было делать...

– А потом ты и от него сбежала...

– Ага, сбежала! – улыбнулась я сквозь слезы, глядя в окно. – Саша, я сделала одно открытие. Ты должен знать.

– Открытие? Какое еще открытие...

– Про Дусю Померанцеву и Андрея Калугина, – торжественно произнесла я.

– Но какое отношение твое открытие имеет к нам? – растерянно произнес он. – Это вопрос сугубо литературоведческий, как я понимаю... При чем тут мы?

– Ты – правнук Калугина...

– Ну и что? Я это знаю с самого рождения, и все об этом знают... Это же не секрет! – нетерпеливо воскликнул Саша.

– Да, не секрет. Но зато выяснилось, что я имею непосредственно отношение к Дусе Померанцевой... Ты понимаешь? Предначертанная встреча! Любовь, которая не умерла...

– Лиза! – в отчаянии закричал Саша. – О чем ты?!

Похоже, он всерьез подумал, что я сошла с ума. Ему было совершенно наплевать, что сто лет назад пути наших предков пересекались, ему была безразлична печальная история времен декаданса. Я хотела объяснить все подробнее, но потом вдруг опять почувствовала нестерпимую обиду. Я, которая никогда ни на кого не обижалась...

– Я тебя ненавижу! – мстительно произнесла я. – Я тебя так люблю, а ты...

– Так любишь или ненавидишь? – Саша тихо засмеялся. – Лиза, что ты со мной делаешь...

– Что?

– Ты меня убиваешь. Каждым поступком, каждым своим словом. Ты словно взялась уничтожить меня... Господи, если бы ты знала, как я сходил с ума, когда ты исчезла – и тогда, в январе, и сейчас! Ты мне позвонила только затем, чтобы сообщить, как ты меня ненавидишь?

– Люблю. Я сказала – люблю!

– При чем тут Дуся Померанцева? – вдруг спросил он. – Этот старый роман я читал очень давно, да и то половину страниц пролистал – уж очень как-то все в нем мелодраматично. Но помню, что у Андрея Калугина, то есть моего прадедушки, была безумная любовь к этой Дусе. Правда, потом они расстались, кажется...

– Да, они расстались. Он сошел с ума.

– Я знаю, что мой прадед умер в эвакуации, он был не в себе... – нерешительно произнес Саша, видимо, пытаясь вспомнить прошлое своей семьи. – Но разве это произошло из-за Дуси?

– Ну, не только... В общем, это неважно. Важно другое – я правнучка Дуси Померанцевой, – таинственным шепотом произнесла я.

Но Саша по-прежнему не понимал меня.

– Чья ты правнучка? Чушь какая! – с отчаянием произнес он. – Господи, Лиза... Дай мне свой адрес, я хочу помочь тебе! Ну при чем, при чем тут какая-то Дуся, которая сто лет как умерла!

– Не сто, – упрямо сказала я. – Гораздо меньше. Вера ее помнит.