Маг Эдвин - Майя Зинченко

Я проследил за его взглядом. Серые космы лишайника, обильно покрывавшие стены, выглядели обнадеживающе. Возможно, Норман прав.

– Хорошая идея, но только не здесь. Воздух насквозь пропитан испарениями озера. Нужно найти спокойное место подальше от воды, и все хорошенько обдумать.

– Ты хотел сказать: обсохнуть?

– Это одно и то же. Теперь мне понятно, почему здесь никто не живет. Морк или сожрал, или разогнал всю живность в округе.

– А как же батты брали отсюда воду?

– Не исключено, что у них есть другие колодцы и водоемы.

– Ты оказал им услугу, убив морка.

– Эта компенсация за тот кавардак, что мы учинили. Но когда морк начнет разлагаться, я им не позавидую.

Мы пересекли открытый участок и снова вошли в туннель. Я ковылял, опираясь на руку Нормана. Чуть выше колена у меня обнаружилась открытая рана, нанесенная щупальцем морка. Рана была неглубокая, но от этого не менее опасная. Нога опухла, рассеченная кожа вокруг раны покраснела и воспалилась.

– Яд? – спросил Норман и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Только не говори, что он смертельный.

– Скоро узнаем, – буркнул я с мрачным видом. – В глазах у меня уже темнеет. Я ничего не вижу.

– Тут и правда темно, – подтвердил священник. – Ты не мог бы подсветить дорогу огоньком, как ты обычно делаешь?

Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Через секунду перед нами заплясали два слабых огонька.

– Я восхищаюсь твоим мужеством.

– Спасибо. Я тоже собой восхищаюсь. Жаль, Мелл не видит, за какого отважного человека она вышла замуж.

Проход стал намного ниже, вынуждая нас то и дело пригибать головы, чтобы не удариться о каменные выступы. Вскоре путь раздвоился. Недолго думая, мы выбрали правый туннель. Все равно ни один из нас не знал верной дороги.

Истощенный физически и морально, я молил всех известных мне богов, чтобы мы нашли безопасное убежище, по возможности не занятое. Сражаться с его обитателями я был не в состоянии, от Нормана тоже было мало толку. Спустя полчаса, а может быть, и больше, наши поиски увенчались успехом. Боги услышали мои молитвы.

Это была маленькая сухая пещера – из живности здесь водились только улитки и маленькие коричневые крысы. Грызуны были вполне безобидны и сами нас испугались. Глава семейства, высотой всего в два сантиметра, изучающее посмотрел на нас черными блестящими глазами и с писком юркнул в нору. Это послужило сигналом для остальных.

– Придется вам потесниться, – сказал Норман, падая на пол пещеры рядом с их родовым гнездом. – Он посмотрел наверх и сказал: – Это дар Божий за наши страдания.

Весь потолок пещеры был покрыт серым лишайником.

– Ты дотянешься до него?

– Легко. – Норман тут же продемонстрировал, какие у него длинные руки. – Он совершенно сухой. Эдвин, я не знаю, что это за лишайник… Он обладает наркотическими свойствами?

– Не знаю. То, что я бывал в Подземелье, еще не означает, что я в курсе всего, что здесь происходит. Разводи скорее костер, и мы узнаем ответ на твой вопрос.

Норман послушно собрал целую гору лишайника и растерянно посмотрел на меня.

– Но мне нечем…

– У меня где-то были зажигательные палочки. Поищи в сумке.

Но палочки словно сквозь землю провалились. А ведь я точно помнил, что не успел достать их перед тем, как батты напали на меня. Значит, они должны быть в сумке, но там их не было. Однако отказываться от возможности обсохнуть и согреться я не собирался.

Блуждающие огоньки влетели в центр будущего костра и, повинуясь моему приказу, столкнулись между собой. В этот момент я сказал Слово Огня. Вспыхнуло небольшое пламя, но его хватило, чтобы поджечь лишайник. Глядя на весело пляшущие желтые языки, мы с Норманом облегченно вздохнули.

– В глубине души я боялся, что у нас ничего не получится, – признался он, заготавливая лишайник впрок, в то время как я стаскивал с себя мокрую одежду.

– Теперь можно заняться лечением.

– Твоя нога выглядит ужасно. Ты сможешь излечиться?

– Попробую. Норман, ты не мог бы выделить мне на подстилку немного драгоценного топлива? Лежать на холодных камнях не очень-то приятно.

– Эдвин, ты будешь язвить даже на смертном одре, – покачал головой священник. – И как это только тебе удается?

– У меня было трудное, полное лишений детство.

Лишайник оказался дрянной подстилкой, но это было лучше, чем ничего. Если закрыть глаза, то можно было представить, что ты лежишь на плетеном коврике, потому что пикник затянулся, и нам с Мелл пришлось заночевать в лесу. Иногда полезно выбраться из дома, чтобы провести несколько часов на природе. Лес тихонько шумит, комаров нет, их всех отпугнул дым. Костер приятно согревает твой правый бок, ты погружаешься в сладкую полудрему… Сны, легкие, словно утренний туман, окружают тебя.

– Эдвин, проснись.

– Неужели я заснул?

– И крепко. Отключился сразу, стоило тебе лишь лечь. Я звал тебя, но ты не реагировал. Десять минут я безуспешно пытался тебя разбудить и уже решил, что ты потерял сознание.

– Не давай мне спать – в моем состоянии это опасно. Лучше поговори со мной… – Мою речь прервал жестокий приступ кашля.

– Займись, наконец, своей раной, – напомнил мне друг. – Она меня беспокоит все больше и больше.

– Уже занялся. – Я послушно принялся чертить на теле знаки лечения. Снова старые добрые знаки Зорма и Пула. – Ты напоминаешь мне сиделку у кровати больного… Такая чопорная пожилая дама, которая следит, чтобы все выполнялось строго по предписаниям врача.

– По-моему, у тебя начался бред.

– Не исключено.

Норман снял с себя рясу и укрыл меня ею как одеялом. Сразу стало теплее. Смертельно хотелось спать, но для того, чтобы рана зажила без осложнений, мне нужно было бодрствовать еще минимум два часа.

– Как ты думаешь, свет от нашего костра виден в общем туннеле?

– Наверняка. Но даже если он привлечет сотню жутких чудовищ, мне все равно. От костра я не откажусь.

– Я тоже. Кстати, лишайник горит без всякого дыма. Мои опасения не оправдались.

– Галлюцинации сейчас были бы совсем некстати, – согласился я.

– Эдвин, ты сам говорил, что Подземелье заселено множеством живых существ, так? А среди них есть съедобные? Кроме той рыбы, что мы ловили в лагере.

– Ну все съедобно… С той лишь разницей, что некоторые вещи можно есть только один раз, а некоторые постоянно. – Тут я широко зевнул.

Откровенно говоря, этот вопрос меня сейчас не волновал, я совершенно не чувствовал голода.