Маг Эдвин - Майя Зинченко

Снова флаконы, снова свитки… Хм, а вот этот амулет мне кажется довольно интересным… Что он делает? Я поднес к глазам маленький квадратный кусок дерева и покачал головой.

– Что это? – заинтересовался Пикс.

– Даже не знаю… Эта вещь увеличивает привлекательность того, кто ее носит. Хочешь быть неотразимым?

– Давай, – согласился он и протянул лапу.

– Ты должен носить его на шее, если хочешь добиться нужного эффекта.

Пикс повесил на себя амулет, который сразу же потерялся в его густом меху.

– Брат! Да ты стал выше. Прямо на глазах вырос.

– Правда? – Пикс надулся от важности.

– И мех блестит, – с завистью сказал другой, приглаживая шерсть у него на спине.

На самом деле этот амулет был жалкой подделкой. Он всего лишь создавал слабенькую иллюзию того, каким хотел бы быть его владелец. Фальшивка, которую легко распознать. На создание настоящего образа, который очарует всех и вся, амулет был не способен. Я, например, вообще не заметил никаких перемен в облике Пикса, но благоразумно предпочел об этом умолчать. Главное, что он его вполне устраивал.

– Ну что, идем?

Костер фактически догорел, и в наступившей темноте глаза Пикса светились желтым.

– Норман, проснись. – Я тронул священника за плечо.

Надо отдать ему должное, проснулся он мгновенно, словно и не ложился.

– Эдвин!

– Не пугайся. Это наши гости. Они согласились показать путь наверх.

– Кто это? – Норман видел в темноте только три пары светящихся глаз.

– Э… – Я затруднялся ответить.

– Я вижу, что тебя ни на минуту нельзя оставить одного. Тотчас начинаются всякие неожиданности.

– Твой друг боится, – раздался довольный голос Пикса. – Он боится простых вещей.

Я деликатно кашлянул и помог Норману подняться. Священник не сводил глаз с наших пушистых гостей.

Затоптав остатки костра, я создал несколько огоньков, привычных спутников всякого мага. В путь так в путь. Мои проводники пошли вперед, и мы по знакомой уже дороге вернулись обратно к озеру. По некогда пустынному берегу сновало множество существ. Тело чудовища уже было вытащено на берег. Собратья Пикса сосредоточенно занимались его разделкой. Нет никаких сомнений, что вскоре морк будет полностью употреблен в пищу.

– Вам нужно на противоположный берег, – сказал Пикс.

– Где же лодка?

– Подождите. За ней уже послали.

Я удвоил количество светящихся огней. Они летали вокруг нас, словно лесные светлячки. Безусловно, в потемках пещеры эти огни привлекали к нам с Норманом излишнее внимание, но я чувствовал себя в безопасности. Мною овладело странное чувство покоя, понимания того, что все будет так, как должно. И что важнее всего – для нас все закончится непременно хорошо. Абсурдное чувство для Подземелья, но я не мог ничего с собой поделать.

Поданная лодка была очень странной. Вытянутая, серого цвета, вместо обычных весел широкие чешуйки неизвестного животного, прикрепленные к длинным костям. Я схватился за борт и подтянул к себе это чудо судостроения.

– Это лодка? – Голос Нормана был полон недоверия. – Я-то представлял себе небольшой корабль.

– Да, это и есть наше замечательное плавающее средство. Хорошо хоть такое есть.

Пикс в подтверждение слов кивнул и запрыгнул внутрь.

– Интересно… – пробормотал я, залезая вслед за ним, правда, менее грациозно.

Лодка была очень легкой, и ее сильно раскачивало.

– Нет, я туда не полезу! – священник категорически замотал головой. – Это самоубийство. Она сразу же перевернется.

– Нет, как только ты сядешь, она обретет устойчивость. Поверь мне. К тому же она очень прочная.

– Нет, Эдвин, не заставляй меня этого делать!

Похоже, что после похищения баттами у священника развилась периодическая водобоязнь. Эта болезнь характеризируется тем, что у больного бывают резкие обострения, приступы, когда он себя не контролирует, хотя в другое время ведет себя как нормальный человек. Страх перед водой, нежелание быть с ней рядом перерастает с навязчивую идею.

– Эдвин, лучше оставь меня здесь.

– Не вынуждай меня применять силу. Ты не в своем уме, если добровольно решаешь остаться в Подземелье. По-моему, лучше утонуть.

– Кому как… Я не могу снова… Я не хочу снова оказаться под водой.

– Я тоже. И если ты сейчас же не сядешь в лодку, то я собственноручно затащу тебя в воду и заставлю поплавать.

Норман попятился.

– Ты взрослый человек, ты должен преодолеть свой страх. Я больше твоего натерпелся в этом озере, и ничего страшного. В конце концов, на нас обоих лежит большая ответственность.

Священник несколько раз судорожно вздохнул и сжал кулаки. Его лицо побелело.

– Да-да… Нельзя поддаваться эмоциям.

Крепко зажмурившись, он шагнул вперед и свалился на дно лодки, словно мешок с овощами.

– Не открывай глаза, – посоветовал я, берясь за весла.

– Не буду, – сдавленно ответил Норман.

Пикс довольно жмурился, наблюдая за происходящим и откровенно забавляясь. Да, наверное, с его точки зрения мы вели себя весьма забавно. Я устроился удобнее, насколько это можно было в этой посудине, и принялся мерно грести, стараясь не особенно хлюпать, чтобы не сводить Нормана с ума.

– Странная лодка, – заметил через какое-то время мой друг, проведя по днищу пальцем.

– Это половинка яйца.

– Ты серьезно?

– Да. Мы с тобой сидим в скорлупе.

– Кто же?.. – Он не договорил.

– Не знаю. Но тот, кому это яйцо принадлежало, должен был вырасти очень большим. И очень страшным.

– В молодости мне довелось видеть яйцо черного дракона. Так оно было втрое меньше, чем это, – сказал священник.

– Тебе просто мелкое яйцо попалось. Оно не втрое, а всего лишь вдвое меньше.

– Но черный дракон тоже не мелкая пичужка, верно?

– В Подземелье есть всякие твари, – я пожал плечами, – и со многими из них лучше не встречаться.

– Возьми левее, – посоветовал Пикс. – Я чувствую, что мы приближаемся к водовороту.

– Ах, тут еще и водовороты есть… – сдавленным голосом сказал Норман и закрыл лицо руками.

– Совсем маленький водоворот, – проворчал я, чувствуя, что лодку начинает сильно сносить вправо.

Я никогда не был хорошим гребцом, мне всего лишь пару раз доводилось плыть в лодке, но в экстренных ситуациях нужные навыки появляются прямо как по волшебству. Водоворот я благополучно одолел и достиг желанного берега без приключений. Когда дно лодки заскрежетало о камни, я облегченно вздохнул и расправил затекшую спину. Руки с непривычки сильно болели. Норман открыл глаза и с укором посмотрел в мою сторону.