Оранжевый портрет с крапинками - Владислав Крапивин

Когда за окошками стали синеть сумерки, Гоша заправил одеялом раскладушку, убрал на полку посуду, присел на свой черный сундучок, подпер пятерней щеку.

— Ох, как-то это... не совсем хорошо... Но, наверно, это самое... судьба...

Он встал, решительно ухватил сундучок под мышку и покинул библиотечную каютку.

Гоша выбрался на улицу, надеясь в сумерках незаметно добраться до назначенного места. Но не тут-то было! Улицы заполняли многочисленные пестро одетые участники карнавала. Чем дальше — тем больше. Гоша сам не понял, как оказался в гуще праздничной толпы.

Он неловко протискивался.

— Простите, пожалуйста... Позвольте это... пройти... Ай! — Ему наступили на босую ногу. — Извините, я это... очень спешу...

— Мальчик, ты куда?! Тебя затопчут!.. Смотрите, какой забавный мальчик! Нарядился корабельным гномом!.. — Гоше все чаще загораживали дорогу любопытные. — Вот это да! И старинный морской сундучок! Мальчик, ты где его взял?.. Я такой только в таверне дядюшки Юферса видел!..

— Извините, я не мальчик... Я это... очень тороплюсь... Ай...

— Смотрите, какие у него резиновые лапы! Пусть он станцует! — Сильные руки подхватили Гошу и поставили на край платформы, где резвились танцоры и музыканты.

— Я... это самое... не умею танцевать... я... мне надо идти...

— Ну прямо настоящий корабельный гном! Как на картинке в книжке «Морские легенды»!

— Надо ему дать премию за костюм!

— Надо! Только пусть снимет маску! Мальчик, сними!

— Нет-нет... Я это... мне нельзя.

— Ну, не хочет — не надо!

— Если не хочет танцевать, пускай хоть стихи прочитает! Ради премии!..

— Я не... это... Ну ладно! — Гоша понял, что так просто отсюда не выбраться, и от отчаянья осмелел. — Ну, это... хорошо!

Гоша вспрыгнул на сундучок и встал в позу декламатора.

— Называется «Про меня»...

Начиная читать свои стихи, Гоша быстро избавлялся от робости, его охватывало вдохновение. И он принялся декламировать с легким поэтическим подвыванием:

Толпа бурно зааплодировала. Одетая в старинное испанское платье толстая дама вручила Гоше коробку:

— Вот тебе, мальчик, приз. Плеер с кассетой старинных пиратских песен. Положи в сундучок... Да не прищеми крышкой бороду, а то отклеится... Вот так... Жаль, что не хочешь снять маску, ты, наверно, очень славный. А кто написал эти стихи?

— Это самое., я сам написал... Извините. Мне пора... — Гоша стал пробираться к задней части эстрады. Впрочем, на него уже не обращали внимания. На передний план выступила эстрадная группа во флибустьерских костюмах.

— Новая старинная пиратская песня «Черный сундучок»!

Грянула музыка. Песня оказалась достаточно зловещей:

Гоша с сундучком кубарем скатился по лесенке с тыльной стороны платформы. Постонал, держась за спину:

— Это... ох... поясница... Будто под пресный дождь попал...

Он заковылял и увидел маленького велосипедиста.

— Мальчик... Ты ведь это... мальчик, не правда ли?

— А кто еще? Директор школы, что ли? — звонко отозвался уже знакомый нам Шурик.

— Это самое... ты не мог бы мне помочь?

— А чего? Давай!.. Ты корабельный гном, да?

— Я это... да. Довези меня до кирпичной будки у яхт-клуба... Если можно... А то у меня это... остеохондроз...

— Ладно!

Он помог Гоше устроиться. Тот лег на багажник животом, свесив с одной стороны могучие ступни, а с другой — руки с сундучком (песня о черном сундучке между тем все еще звучала неподалеку). Малыш встал на педаль, сунул ногу под раму.

— Ты, гном, держись крепче, а то оба загремим. У меня за сегодня пять синяков и три шишки... — Он был не очень воспитанный, но добрая душа.

Вихляя и напугав на пути нескольких участников маскарада, мальчик покатил по тропинке.

— Ох ты и тяжелый, гном! Маленький, а сколько в тебе весу...

— Если тебе трудно, я это... сойду...

— Да ладно, лежи...

С дребезжаньем старый велосипед подкатил к будке. Из-за нее выскочили Владик и Максим.

— Гоша! — возликовал Владик. — Мы уже заждались!

— Нас еле отпустили с яхты на берег, — сказал Максим. — «Кречет» должны сейчас отвести от пирса и ошвартовать у бочки.

— Я это... застрял в карнавале... ох...

Ему помогли встать. Владик узнал велосипедиста.

— А, это ты! Привет! Все еще ездишь! Не устал?

— Щас поеду отдавать машину хозяевам. Пора уже...

— Спасибо тебе.

— Ладно. Пока... — И Шурик с лязганьем укатил. Ему помахали вслед. Гоша махал, держась одной рукой за поясницу. Потом, кряхтя, поднял крышку.

— Я это... пошел туда...

— Давай! — сказал Владик.

Крышка захлопнулась. Владик и Максим ухватили сундучок за ручки.

— О-го-го... — заметил Максим.

— Ага... Помнишь, как в передаче про Юрия Никулина? «Весело взяли, весело понесли»...

И они потащили сундучок, выгибаясь от тяжести.

В проходной они сказали вахтенному:

— Мы на «Кречет»...

— Да знаю, знаю... Что это у вас за сундук?

— Мама уложила продукты, — нашелся Владик. — Запасы на весь рейс.

— Тяжелый, видать? Давайте помогу...

— Вам же нельзя оставлять вахту, — напомнил Максим, чтивший морские правила.

— Да ладно. Здесь не военная база... — Дядька ухватил сундучок за ручку на крышке, поднял, крякнул и понес от проходной к пирсу. Ребята обрадованно заспешили за ним. А позади у них, воспользовавшись отсутствием вахтенного, проникла через будку непонятная, плохо различимая фигура...