Лето потерянных писем - Ханна Рейнольдс

Письмо обрывалось. Я взглянула на Эдварда.

– Это все?

– Дальше еще одна страница или две, но это самая важная часть. Моя мать просила Рут не выходить за меня замуж. И Рут решила мне отказать.

– Должно быть, она очень любила вашу маму, – задумчиво произнесла я.

Он кивнул.

– Я никогда не понимал. Или, может, умом понимал, но никогда не поступился бы собственными желаниями ради амбиций родителей. И не ставил бы на первое место семью, как сделала она.

А как бы я поступила? Если бы мама попросила меня не выходить за любимого? Я хотела сказать, что стояла бы на своем, но это же мама. Если она просила, значит, у нее были веские причины. А моя мама жизнь положила на мое воспитание. Я всем ей обязана.

Я прокашлялась.

– Выходит, моя бабушка отдала вам ожерелье. Но почему вы его не вернули?

Эдвард помешал чай.

– Потому что я был глупым, упрямым и питал нелепые надежды. Я не верил, что она оставит ожерелье. Решил, что если оно будет у меня, то ей придется со мной поговорить. А тогда я заставлю ее передумать.

– Но она не передумала?

– Нет.

Ох.

– А что потом? Вы решили согласиться с ее планом и женились на Хелен?

Он кивнул, не смотря мне в глаза.

Бедная Хелен.

– Почему вы не отправили ожерелье моей бабушке?

– Не знаю, – тихо ответил Эдвард. – Мне нравилось думать, что я могу его отправить, если она попросит снова. Но она не попросила. Наверное… я думал, что, если ожерелье еще будет у меня, однажды Рут придется со мной поговорить.

Но она так и не поговорила с ним. Почему? Просто решила сократить потери? Или слишком злилась? Она уже увлеклась моим дедушкой?

Слишком поздно узнавать ответы.

– А вы подарили его своей жене, – сказала я. – Зачем?

Он посмотрел на меня печальным, спокойным взглядом.

– Не знаю.

Какой неудовлетворительный ответ. С другой стороны, возможно, я сама могу ответить на свой вопрос: гнев, месть – признаваться в некрасивых поступках неприятно. Я считала, что люди вырастают, как только становятся взрослыми, но, наверное, никто не становится по-настоящему зрелым человеком. Может, люди всегда способны на мелочность и жестокость. Даже люди, обладающие мировой властью.

Но, возможно, вместе с тем они способны меняться.

– Прости меня, – сказал Эдвард Барбанел. – Я пришел рассказать тебе и попросить прощения. Я зря хранил у себя ожерелье, нельзя было отдавать его Хелен. Я поступил плохо по отношению к обеим женщинам. Я рад, что теперь ты его вернула, даже если я не облегчил тебе задачу. – Он задумался. – Надеюсь, ты не станешь обижаться на Ноя. Он пытается поступать по совести. Больше, чем пытался я. Но он юн, а молодые мужчины часто совершают ошибки. Но самое главное в том, как они справляются с ними потом.

После того как Эдвард Барбанел ушел, я уставилась на медленно вращающийся вентилятор под потолком. Бабушка отказалась от Эдварда, выбрав свою мать. Он не отказался от любви ради денег – это она предпочла остаться дочерью, а не возлюбленной.

Почему нам в жизни так часто приходится выбирать? Почему все не может быть легким – одним простым потоком, несущим нас к пункту назначения? Но в жизни встречается слишком много сучков, слишком много вариантов все испортить или расстроить.

Ной предпочел мне свою семью, и хотя после его выбора я чувствовала, будто он мне не доверял, но все же понимала, почему он так поступил. Почему не знал, что ему защищать: свою семью или наше доверие друг к другу.

Просить ли мне прощения за то, что оттолкнула его? Просить ли ему прощения за то, что хранил все в секрете? Просить ли нам обоим прощения за все? Если мы стоим на своем: я – на том, что в отношениях нужна честность, а он – на том, что правильно защищать личные дела семьи, делает ли это нас несовместимыми?

Я понятия не имела. Знала лишь, что скучаю по нему, как по ампутированной конечности. Мне дико хотелось ему написать.

Но что хорошего в том, что мы снова сойдемся? Он соврал мне. Сказал, что я слишком остро реагирую, хотя это было ожерелье моей бабушки и он знал. Но у нас ничего бы не вышло, так зачем пытаться? Как мне снова научиться ему доверять? Как отпустить, если это так больно? Даже если хочется, как все-таки это сделать?

К тому же он уезжал в колледж. Конечно, наши отношения не выдержат расстояния. Так, может, лучше полный разрыв? А если мы все-таки разрешим наши разногласия, если дадим отношениям второй шанс? Что потом? Тогда у нас будут отношения на расстоянии, и время и разлука в конечном итоге снова разобьют нам сердца.

Нет. Слишком много аргументов против возобновления отношений. Будет умнее не начинать заново. Может, поэтому бабушка избегала встреч с Эдвардом. Потому что знала, что если увидит его, то будет слишком тяжело снова не сблизиться. А тогда расставаться окажется еще труднее, а этим бы в любом случае все и закончилось.

12 июля, 1952