Бронеходчики. Гремя огнем… - Константин Калбазов

Убедившись, что опасности вроде как нет, решила проверить, что же там случилось с ее «Горбунком». Признаться, терять машину совершенно не хотелось. И коль скоро есть шанс, то отчего бы не попытаться спасти бронеход.

Ага. Похоже, причина во взорвавшемся рядом с нею фугасе. Вообще-то редкость для подобного калибра, но случается. Один из крупных осколков пробил броню и порвал шланги высокого давления гидросистемы. Оно бы и полбеды, можно было бы как-нибудь удержать машину и поставить ее на колено. Но снаряд рванул у самой стопы, и та сползла в образовавшуюся воронку. Как следствие, Алина потеряла управление.

Кстати, масла потеряно совсем немного. Предохранительные клапаны сработали штатно. Масляный бак был заполнен до верхнего предела. Дядя Яша не любил халтуры. Заменить шланги, и «Витязь» оживет. Мало того, не нужно организовывать никакой специальной спасательной операции. Она сможет поднять своего «Горбунка» без посторонней помощи.

Идея реанимировать машину овладела ею настолько, что, несмотря на возможность уйти к своим, она поползла к «Витязю», замершему метрах в трехстах от нее. Силенок у нее, конечно, маловато. Но для того чтобы справиться с гайками на технологических лючках, хватит. По виду эта машина сгорела. Но сомнительно, чтобы огонь добрался до опор.

Если шланги все же пострадали, то можно будет податься к другой машине. Та выглядит куда лучше. Алина предпочла более пострадавший бронеход, потому что другой был в стороне предполагаемых позиций немцев. И такая прогулка получается опасней. Но если она не обнаружит искомое здесь, то придется ползти туда. Идея вывести «Горбунка» с поля боя завладела ею полностью.

У одного из подбитых бронетягов обнаружила тело погибшего русского солдата. Отсоединив магазин от его автомата, добила патронами свой початый. Глянула в окошки, находящиеся в его подсумке. Полные. Решила, что можно немного потерять время и увеличить свой боекомплект. Конечно, ей будет тяжеловато. Но с другой стороны, потерпит. А то тут не ничейная земля, а какой-то проходной двор. Шастают и свои, и чужие.

Гранаты брать не стала. У нее были новейшие РГ-40[14] с легкой рубашкой и массой всего-то в четыреста граммов. У погибшего в подсумках находились Ф-1. А эти ребристые чугунные гостинцы весят по шестьсот граммов. Да она забросит такую радость разве только себе под ноги.

Помимо магазинов, разжилась у погибшего еще и плащ-палаткой. Только сейчас сообразила, что работать придется в темноте, при свете фонарика. А свет в данных обстоятельствах привлечет вовсе не мотыльков, а свинцовых ос. Так что лучше уж накрыться и работать под тонким брезентом.

Когда добралась до бронехода, уже полностью стемнело. Но она все же опознала машину Анны. От поверженного гиганта несло машинным маслом, гарью и… горелым мясом. Заживо сгорела подруга или огню досталось уже бездыханное тело, она, конечно, не знала. Но разволновалась не на шутку. Вот попадись ей сейчас какой ганс, зубами бы порвала. А пока…

Алина забилась в какую-то воронку и тихо заплакала. Кого она там собиралась рвать непонятно. Потому что сейчас девушка походила больше на беспомощного мышонка. И если бы здесь и действительно кто-то появился, то, скорее всего, скрутил бы ее без труда. В смысле легко к ней подобрался бы. Справиться-то с ней, при ее физических кондициях, мужчине несложно.

Примерно через полчаса она все же сумела взять себя в руки и вновь приблизиться к сгоревшей машине. Как и предполагала, до опор огонь так и не добрался. К тому же машина лежала весьма удачно, на груди, и доступ к технологическим лючкам был свободный.

Прикрываясь палаткой, с помощью химического фонарика сначала обследовала инструментальный ящик. Тот оказался не пустым. Да и неудивительно, в общем-то. Мало ли что девушкам противопоказано тягаться с металлом. Бронеход должен быть укомплектован. Опять же… Да, тяжко. Но при случае крутить гайки они умели.

Когда она, измазавшись в масле, скрутила первый шланг, со стороны ее бронехода послышалась пистолетная пальба. А следом обе стороны, уже с час как утихшие, вдруг разразились яростной перестрелкой. Она едва успела переползти и укрыться за массивными стальными опорами.

Над ней пролетел веер трассеров. Пара пуль щелкнула по броне. Потом послышались разрывы мин. И снова одна из них рванула неподалеку. Над головой послышался комариный писк пролетевших осколков.

Вскоре этот взрыв активности сошел на нет. Сыпля отборной бранью, но исключительно только одними губами, Алина вернулась к прерванному было занятию. Еще один шланг оказался в числе ее добычи.

И снова два пистолетных выстрела. На этот раз она не стала ждать начала перестрелки. Сразу же улеглась между опорами, поминая недобрым словом того, кому там не сидится на попе ровно. И ведь опять стреляли где-то в стороне ее «Горбунка». Вот что бы это значило?

Закончив возиться со шлангами, двинулась в обратный путь. Пришлось тяжко. Добычу свою она свернула кольцами и упаковала в палатку. Не беда, что выпачкается. Во-первых, она и сама уже успела изгваздаться. А во-вторых, там, рядом с воронкой, лежат два немца. Ранцы они с собой не потащили, в бою они помеха. А вот плащ-палатки закреплены на разгрузочных ремнях. Этот кусок брезента ведь не только для того, чтобы укрыться от непогоды. Но и случись раненого вынести с поля боя. А то и себя же любимого. Так что в носимой амуниции очень даже присутствует.

Метров за полста до громады бронехода девушка замерла и долго вслушивалась в ночь. Мало ли кто там поселился в ее воронке. Н-да. Будучи во взвинченном состоянии – затея не из лучших. Через полчаса напряженного наблюдения, прослушивания и анализа окружающего пространства она поняла одно. Вокруг сонмы врагов, и все крадутся в ее сторону. Потому как любой посторонний звук и даже временное прекращение стрекота кузнечика она воспринимала как подбирающуюся к ней опасность.

Наконец наплевав на все и набравшись храбрости, она поползла вперед. Все как учили, причем не в училище, а на заставе. Она передвигалась совершенно бесшумно. Словно скользила по сухой осенней траве и изрытой сражением земле.

Метрах в трех вновь замерла, решая для себя дилемму, как быть дальше. Ее наставник и ординарец отца, Поликарп Иванович, однозначно советовал в подобных случаях вперед бросать гранату. Сам-то он не всегда поступал так, потому как пограничнику главное не убить, а задержать нарушителя. Но ее учил именно этому. Потому как ей не о задержании, а о выживании думать нужно. Угу. Детство у нее было веселое. Она росла на заставе в условиях систематических провокаций со стороны японцев.

Дельный совет, чего уж там. И бронеходу ручная граната ничего не сделает. Даже краску не поцарапает. Вот только в свете своих намерений привлекать внимание к этому месту ей не хотелось. И без того кто-то неизвестный постарался.

Опять замерла и пролежала так без движения минут десять. И снова наслушалась самого разнообразного, накрутила себя чуть не до белого каления. В итоге плюнула и решительно поползла вперед. Правда, решила все же перестраховаться. А потому предварительно достала-таки гранату, выдернула чеку. Случись там враг, Дробышева всегда успеет закатить туда гостинец, а сама откатиться назад. Во всяком случае, она на это сильно рассчитывала.