Имперский Грааль - Наталия Ипатова

— Пэдди Бротиган, — сказал Лантен, — был перекуплен не федеральными службами Земель Обетованных, а теневым руководством «Седьмой грани». Его миссией была не служба на благо отечества, а сокрытие незаконной деятельности и уклонение от уплаты налогов. Он вредил вам столько же, сколько нам. Если эта кандидатура останется в игре, планету впору отдавать в подданство Фомору Я настаиваю на том, чтобы в рамках любого противостояния соблюдались этика и закон. Кто-то возразит?

А кто в здравом уме возразит?

— Тем не менее, Бротиган оставался на планете дольше, чем кто бы там ни было другой, и он — не ваш. Автоматически он наш.

— …если вы докажете, что он был жив на момент, когда Рассел Норм покидал планету, — сделал свой сильный ход Лантен. — Предъявите вашего человека! Если его нигде нет, его все равно что нет. Дело о собственности рассматривается сейчас и не может быть пересмотрено в зависимости от обстоятельств, которые, возможно, когда-нибудь вскроются. Законы в отношении собственности незыблемы и тверды, иначе она не собственность.

Натали перехватила донельзя странный мужнин взгляд: так смотрят мужчины, когда сомневаются, получат ли прощение. У мужчины, который смотрит так, один довод в его оправдание: дескать, иначе он поступить не мог. Иначе он был бы не он. Ладно Поговорим — не чужие. В любом случае через пять минут после того, как тут закончат, я буду знать больше их всех. До той поры играем в шпионов: слушаем и молчим.

— Одну минуту. Можно? На планете, — сказал Норм, — есть два живых человека, и они — не ваши, и могут быть предъявлены в любой момент. Это Брюс Эстергази и Братислава Морган.

Что? Во что ты впутал моего сына?!

— С ними можно связаться?

— Они сами могут с вами связаться, просто они вежливые ребята и ждут своей очереди.

— Пантократорцы, — Люссак растянул губы в ухмылке. — Оба. Напоминаю, кстати, что Пантократор формально входит в состав нашей федерации. Это — наши люди.

— Братислава Морган действительно с Пантократора, а у Брюса Эстергази двойное гражданство. Он рожден на Нереиде. Оба они изначально заявлены в команде Новой Надежды.

Натали откинулась в кресле: не ее бы сын, так было бы даже смешно — государства делят человека.

— Мы примем девушку, если она сыграет за нас, — предложил Люссак. — Один на один, и она не пожалеет, я обещаю.

Он, без сомнения, уже знал, что такое Братислава Морган.

— У нее самой спросите, — предложил Норм. — Ребята там одни. Ни у кого нет рычагов давления на них.

Голографическая Братислава скорчила насмешливую мордочку.

— Драться? С ним вот? Всего только за планету? Ну на фиг, а? Дешево покупаете.

— Я не понимаю, — сказала Приматора, — кому я должна в итоге присудить планету. Норм, почему вы сами-то оттуда ушли?

Да, почему? Как ты мог оставить ребенка…

— А разве вам нужны инсинуации насчет «руки Пантократора»? Ну и опять же — чтобы никто не давил на ребят. По-моему, у них есть идея.

Двое на голограмме переглянулись: мол, кто говорить будет?

— Я претендую на Авалон лично, — сказал Брюс. — В своем собственном лице. Я контролирую информационное пространство планеты и объявляю ее своей частной собственностью.

— Вы собираетесь жить там в одиночку? — немедленно спросила Приматора. — Не уходя под патронаж ни одной из коалиций? Вы дурачитесь, молодые люди, или впрямь считаете, что мы должны рассмотреть это предложение всерьез? На орбите — вам, может быть, не видно? — стоят две эскадры суммарной мощностью в пятьсот двадцать орудий, — здесь Люссак посмотрел на нее с интересом, — и миротворческое судно, которое не так уж безобидно. Кроме того, существуют экономические, социологические и психологические закономерности, открытые людьми поумнее вас обоих. В век космических технологий и командных стратегий планета не может существовать обособленно и быть ничьей.

— Ну не совсем в одиночку, — буркнул под нос Лантен. — Монарх — одна штука, и армия — одна штука. Может, им трахаться негде… прошу прощения, мэм.

Кто-то кого-то с той стороны ткнул под ребра. Брюс постарался сохранить официальное выражение.

— Не в одиночку, — возразил он. — Я не возражаю рассмотреть кандидатуры поселенцев, но решение по ним буду принимать единолично. Вероятно, мы начнем с колонии по типу авалонской…

— Придется торговать, — серьезно поддакнула Морган. — Без туалетной бумаги мы просто пропадем.

— Мы согласны, — тут же заявил Лантен. — Молодые люди, если вы встретите офицера Бротигана, не сочтите за труд сообщить ему, что он уволен без пенсии и страховки.

Натали откинулась на спинку кресла, не видя почти ничего вокруг. В груди слева образовалась зияющая черная дыра, куда внезапно начали валиться звезды и планеты, политические противоречия и этические системы. Пропадали пропадом. Норм тревожно шевельнулся, но она остановила его слепым взглядом… сейчас, погоди. Вдох, выдох, через силу, словно помпой продавливая воздух в легкие и механически вынуждая сердце сокращаться… Ничего, обошлось. Я не могу позволить им решать без меня. Без меня они… напортят!

— Я, — сказал Люссак, — попросил бы уважаемую комиссию вернуть разговор в серьезное русло. Для того чтобы двум тинейджерам заняться сексом, целой планеты многовато. Хватит палатки на Дикси. Дикси, кстати, намного более безопасна.

Это для матери.

— Вы не поняли, — ответил ему Брюс, став очень серьезным на вид. — Я не просто заявляю о своих правах, я готов подтвердить их силой. Вы пропустили важные слова в моем заявлении — я полностью контролирую инфосферу Авалона.

— Инфосфера — красивое слово, юноша. Что именно вы им называете?

— Им надо показать, — вмешалась Братислава. — Иначе не поверят.

— Хорошо, — Натали померещилось, будто бы сын заглянул ей в глаза, ища согласия, и то же самое наверняка мог сказать о себе Рассел Норм. — Слушайте не меня, господа комиссия, слушайте вашу собственную связь. Давай!

Связь не заставила себя ждать.

— Срочный вызов, господин президент, — сказала Калла Неро, протянув шефу комм. — Это эсминец сопровождения, господин президент.

— Я рекомендую вам включить громкую связь, чтобы мне не повторяться.

В оглушительной тишине комиссия выслушала сбивчивый рапорт командира эсминца «Шталь»: самопроизвольный запуск систем, неуправляемое маневрирование, заставившее прочие корабли зиглиндианской эскадры разойтись, чтобы избежать столкновения. Большего кошмара для тех, кто перемещается в космосе, наверное, и не придумаешь: траектория не поддается расчету, а корабль не слушается руля. Последним, что капитан проорал в свой микрофон, был доклад о запуске прыжкового двигателя, а после «Шталь» замолчал. Приборы обнаружения более не фиксировали его в пространстве Авалона.

— Куда вы его дели?