Австро-Венгерская империя - Ярослав Шимов

В 1871 г. казалось, что требования старочехов будут удовлетворены — если не полностью, то в значительной мере. Глава австрийского правительства граф К. Гогенварт начал переговоры с депутатами богемского и моравского земельных собраний, в результате чего были выработаны так называемые «фундаментальные статьи». В соответствии с ними земли короны св. Вацлава получали весьма широкую автономию, признавая за центральным правительством его полномочия в области обороны, внешней политики и финансов. Однако ряд существенных оговорок, которые содержались в «фундаментальных статьях» и касались системы управления чешскими землями, позволяет утверждать, что «в данном случае речь шла не о триализме, а о субдуалистическом решении» (EfinertovaM. Ceskсй zeme v letech 1848—1918. Praha, 1998. S. 78).

Но и это решение не было реализовано. Богемские и моравские немцы выразили недовольство «фундаментальными статьями», поскольку чувствовали, что одними административными реформами дело не ограничится: перенос центра политических решений, касавшихся чешских земель, из Вены в Прагу был на руку чехам. Не приветствовала «компромисс Гогенварта» и венгерская элита, главной целью которой оставалось сохранение дуализма и ослабление влияния славян. «Фундаментальные статьи» вызвали отпор и у консервативного окружения императора. Франц Иосиф дал задний ход: 30 октября императорским рескриптом реализация соглашений с Чехией была передана в ведение рейхсрата, где преобладали противники чехов, и тем самым похоронена. Месяц спустя император отправил графа Гогенварта в отставку.

События 1871 г. привели к углублению противоречий между старочехами и более радикальными младочехами, которые в 1874 г. основали Национальную либеральную партию. Она уделяла больше внимания развитию национальной культуры, проблеме равноправия чешского языка и социальной политике. Однако по отношению к Вене до конца 70-х гг. чешские лидеры были едины: все они придерживались тактики «пассивного сопротивления», заключавшегося в отказе послать своих депутатов в рейхсрат. Ситуация изменилась лишь в 1879 г., с приходом на пост премьер-министра Австрии (Цислейтании) графа Э. Тааффе, которому удалось преодолеть сопротивление чехов. Вернувшись в рейхсрат, чешские представители создали коалицию с консервативными австронемецкими и польскими (галицийскими) депутатами — так называемое «железное кольцо» (Eisenring), располагавшее парламентским большинством. Опираясь на него, граф Тааффе оставался во главе австрийского правительства рекордно долгое время — почти 15 лет.

«Эра Тааффе» — время наибольшей политической стабильности в истории Австро-Венгрии, поступательного экономического роста и культурного расцвета. Эдуард Тааффе, потомок дворянского рода, имевшего ирландские корни, был другом детства Франца Иосифа, который запросто называл его «Эдди». Он представлял собой классический тип австрийского чиновника — преданный династии, убежденный в действенности старых бюрократических рецептов йозефинизма, но при этом несколько скептически и иронично настроенный, граф всем своим поведением подавал пример спокойствия и миролюбия. В отличие от своего коронованного приятеля, Тааффе был изрядным сибаритом, не любил кабинетной работы и терпеть не мог носить мундир. При этом он отличался политическим чутьем и умением добиваться компромиссов. Премьер-министр прославился своим афоризмом о том, что народы Австро-Венгрии нужно держать «в состоянии постоянного легкого недовольства». В шутливой форме была выражена государственная мудрость: коль скоро монархия не могла раз и навсегда разрешить все противоречия между ее народами, стоило попытаться покончить хотя бы с самыми серьезными, чтобы недовольство подданных императора оставалось легким, но не более.

Платой правительства за компромиссы в национальном вопросе была консервативная политика в остальных сферах. Несмотря на довольно смелые социальные реформы, о которых говорилось в предыдущей главе, в целом Тааффе действовал в интересах аристократии, крупной буржуазии и клерикальных кругов, стоявших за «железным кольцом». Эти силы, равно как и австро-немецкие либералы, были заинтересованы в сохранении системы ограниченного представительства граждан в рейхсрате и законодательных собраниях провинций. Иными словами, рост числа избирателей, не говоря уже о введении всеобщего избирательного права, не устраивал как аристократов, так и либеральных немецких националистов. И те, и другие в этом случае теряли власть, поскольку в парламент могли прийти, с одной стороны, представители «непривилегированных», в первую очередь славянских народов, а с другой — социал-демократы, настроенные прогрессистски, интернационалистски и антиклерикально. Поэтому, как только Тааффе выступил с проектом избирательной реформы, «железное кольцо» распалось, и премьер оказался в политическом вакууме.

В 1882 г. Тааффе удалось добиться снижения имущественного ценза для участия в выборах с 10 до 5 флоринов на каждого избирателя. Однако одиннадцать лет спустя попытка провести реформу, в результате которой все взрослые мужчины в Цислейтании получили бы избирательное право в рамках четырех курий, стоила графу карьеры. К тому времени победа младочехов на выборах в Богемии лишила премьер-министра одной из его основных парламентских опор — умеренных старочехов. В Праге в 1893 г. произошли серьезные волнения; впервые были отмечены не только антинемецкие, но и антигабсбургские выходки: императорских орлов на государственных учреждениях забрасывали грязью. Падение премьера было неизбежно. Тепло поблагодарив

и наградив друга детства, император отправил его в отставку.

«Золотой век» Австро-Венгрии подошел к концу.

Тем не менее одному из преемников Тааффе, графу К. Бадени, вставшему во главе правительства Цислейтании в 1895 г., удалось довести избирательную реформу если не до конца, то до промежуточного финиша. Помимо уже существовавших четырех курий, была создана пятая, «всеобщая», в которой могли голосовать все мужчины старше 24 лет. Правда, эта курия избирала лишь 72 депутата рейхсрата из 425. Позиции аристократии и других зажиточных слоев оказались поколебленными, но не подорванными. Не были затронуты и политические привилегии австрийских немцев: этот народ, составлявший 35% населения Цислейтании, обеспечивал 63% налоговых поступлений и получил возможность контролировать 43% депутатских мест. Тем не менее реформа Бадени стала шагом навстречу всеобщему избирательному праву, введенному в западной части монархии в 1907 г.

Кабинет Бадени пал из-за новых беспорядков в Богемии. На улицах Праги чехи дрались с немцами; были убитые и десятки раненых. В городе Хеб великогерманские шовинисты провели невиданную по массовости манифестацию, участники которой послали Вильгельму II телеграмму с просьбой о поддержке и помощи. Знаменитый немецкий историк Т. Моммзен опубликовал в венской Neue freie Presse статью «О немцах в Австрии», в которой полностью встал на сторону своих соплеменников и отзывался о чехах в выражениях, не делавших честь этому выдающемуся ученому: «Будьте твердыми. Добавить ума в чешскую голову вряд ли удастся, но силу оплеухи поймет и она!» (Seit hart. Vernunft nimmt der Shaedel des Cze-chen nicht an, aber fuer Schlaege ist auch er zugaenglich!). Причиной обострения ситуации стали так называемые «языковые установления», изданные в апреле 1897 г. Они разрешали употреблять в Богемии и Моравии в государственных учреждениях и официальной переписке как немецкий, так и чешский (например, если какое-либо прошение было подано на чешском, все бюрократические процедуры и слушания, связанные с этим делом, должны были вестись на этом языке). К середине 1901 г. всем чиновникам в землях короны св. Вацлава предписывалось освоить оба языка. Это давало преимущество чехам, которые в большинстве своем владели немецким, в то время как среди богемских немцев (они вскоре стали именовать себя немцами судетскими, Sudetendeutschen — по названию Судетских гор, где проживала значительная часть немецкого населения Богемии и Моравии) мало кто умел бегло говорить и писать по-чешски.