Три кругосветных путешествия - Михаил Лазарев

Вблизи острова сего пролежал я в дрейфе около 3 часов и имели сообщение с жителями, от коих узнали, что настоящее имя его есть Райвовай. Язык их тот же, что и на острове Отаити и вообще наружностью своей с отагитянами весьма сходны. 7-го около 11 часов ночи усмотрели остров Отаити и следующего дня бросили якорь в заливе Матавай.

На переходе сем лишились мы матроса 1 статьи Сергея Малахова, который страдал поносом уже с некоторого времени. Во время пребывания нашего в порте Дервенте он стал выздоравливать и доктор Алиман уже обнадежен был, что через несколько дней он в состоянии будет вступить в должность; как по выходе нашем бурная и холодная погода возымела пагубные над здоровьем его действия и он, постепенно ослабевая, умер через 20 дней после нашего отплытия.

В заливе Матавай намерение мое было дожидаться шлюпа «Ладога» 7 дней, после чего уже следовать к северо-западным берегам Америки по данным мне предписаниям, но днем прежде сего срока имели мы удовольствие видеть шлюп «Ладога», огибающего уже риф, составляющий Матавайской залив. Вскоре настало совершенное безветрие, и тогда с помощью всех гребных судов как со шлюпа, так и фрегата прибуксировался он в залив и бросил якорь близ нас.

По донесению капитан-лейтенанта Лазарева как офицеры, так и служители вверенного ему шлюпа все здоровы, и одно лишь неприятное приключение, случившееся на пути их, было то, что в ночь нашего разлучения волнением ударило их в корму столь сильно, что повредило шлюпку, сломало штормовые ставни и наполнило каюту на фут водой; но повреждения сии скоро были исправлены и они продолжали путь свой. Острова Трех Королей они проходили в тот же самый день, что и мы, и сказывают, что видели фрегат наш, но с салингов у нас шлюпа «Ладога» не видали, вероятно, потому, что по горизонту к западу было очень пасмурно. После сего остров Отаити был первый берег, который они усмотрели, и, как уже выше упомянуто, бросили якорь в заливе Матавай после 35-дневного благополучного плавания.

Через 5 дней шлюп «Ладога» был готов к вступлению под паруса и оба судна, наполненные всякого рода живностью, плодами и разными питательными кореньями, пустились в путь 20 июля. В краткое плавание от острова Отаити до места вторичного судов разлучения ничего особенного не случилось и все пользуются совершенным здоровьем. О чем государственной Адмиралтейств-коллегии почтеннейше честь имею донести.

Рапорт М. П. Лазарева в Адмиралтейств-коллегию о плавании фрегата «Крейсер» до северо-западных берегов Америки, о пребывании на острове Ситха и о переходе фрегата «Крейсер» и шлюпа «Ладога» в Сан-Франциско

По разлучении вверенного мне фрегата «Крейсер» с шлюпом «Ладога» в широте 13°34' южной, долготе 210°56' восточной, о чем имел я уже честь уведомить государственную Адмиралтейств-коллегию от 24 июля 1823 г. за № 310, продолжал я плавание свое к экватору при пассатном ветре, переменявшемся от OtS и до OtN, который [экватор] пересекли 31 июля в долготе 214°50' О. 13 августа, находясь уже в широте 20°45' N, долготе 210°59' О, встретили мы огромный обломок некоей составной мачты длиною около 40 фут., имеющий на длине сей три железных бугеля. По измерению обломка сего оказался он в окружности 11 фут. 10 д., что многим превосходило толщину мачты всякого известного трехдечного корабля. 2 сентября усмотрели берега Северо-Западной Америки, а на следующий день бросили якорь в Новоархангельском порте, где соединились с шлюпом «Аполлон», коим командовал уже лейтенант Хрущев по случаю смерти настоящего командира оного капитана 1 ранга Тулубьева, последовавшей 31 марта 1822 г. на пути из Рио-Жанейро к Новой Голландии.

По сношении моем с главным правителем колонии Российско-американской компании капитан-лейтенантом Муравьевым касательно назначения от него тех мест, в коих крейсерство с вверенным мне фрегатом производиться должно, и вместе с тем, сообщив ему копии с двух последних предписаний, полученных мною от е. пр-ва начальника Морского штаба е. и. в. контр-адмирала и кавалера Антона Васильевича фон Моллера, одно 3 августа 1822 г. за № 124 и другое того же августа 13 за № 1685, в коих изображается высочайшая воля касательно наблюдений, которые военные суда должны производить у северо-западных берегов Америки; он меня уведомил, что он, сообразуя настоящее положение с волею правительства, означенною в сих копиях, всякое крейсерство фрегата, мне вверенного, считает излишним и в том же отношении своем, ссылаясь на невозможность получить здесь в нынешнее время года каких-либо свежих жизненных потребностей для служителей, мне вверенных, а еще и того менее, получить какой-либо запас хлеба или сухарей на будущее время, коих у меня осталось только на 4 месяца, предлагает мне, не обращуся ли я к портам Калифорнии, где как то, так и другое, вероятно, получить мне будет можно, извещая притом, что к 1 числу марта обыкновенно здесь бывает большой съезд диких разных племен и в то же время большие работы и раскомандировки, то просит меня для большей безопасности крепости поспешить моим прибытием к тому времени обратно в Новоархангельский порт.

В следующем после сего отношении[189] капитан-лейтенант Муравьев известил меня о чрезвычайном неурожае пшеницы во всей Калифорнии, известие о коем он получил через компанейский бриг «Булдаков», пришедший из порта Сан-Франциско в нашу здесь бытность. При сем он представляет мне, что шлюп «Ладога», будучи снабжен из России провизиями только на 2 года и потому должен искать пособий в здешнем крае, но по неурожаю в Калифорнии не только колонии Российско-американской компании, но и я могу встретить затруднение в получении хлеба из сей провинции, то шлюп «Ладога», имея также необходимость в оном еще более, может затруднить как наше, так и их продовольствие, не принося существенной выгоды колониям, ибо, как он относится, что вовсе не имеет в виду надобности пребывания оного при здешних берегах.

В уважение таковых представлений г. главного правителя, относящихся к облегчению продовольствия на будущий год колоний, ему вверенных, я решился отправить шлюп «Ладогу» обратно в Россию вместе с «Аполлоном», и отправление сие тем более казалось мне справедливым, что экипаж шлюпа «Ладога» не только что провизией, но обмундированием и самым денежным довольствием снабжен был только на 2 года, следовательно я имел достаточные причины позволить себе думать, что и начальство мое предопределило плавание шлюпу «Ладога» не долее 2 лет.

Между тем лейтенант Хрущев донес мне[190], что для приготовления шлюпа, им ныне командуемого, к обратному в Россию плаванию потребно около месяца времени, к чему наступившее уже в Ситхе позднее время года по причине беспрестанных почти дождей вовсе тому не благоприятствовало, то и предписал я ему немедленно отправиться в порт Сан-Франциско, где, как известно, что лучшее время года есть осень и где, изготовя вверенный ему шлюп, ожидал бы моего и шлюпа «Ладога» прибытия; вследствие чего «Аполлон» и оставил Новоархангельск 11 октября 1823 г.