Когда оживают Страхи - Сергей Джевага

Вот так мы и смотрели друг на друга. Он – с показным добродушием хозяина положения. А я – со злостью на грани бешенства и скрытым страхом.

– О какой сделке идет речь? – сухо спросил я.

– Хороший вопрос. Правильный, – одобрил Кейси и криво улыбнулся. – Сейчас и обсудим… пора бы…

Глава тайной службы неторопливо достал из внутреннего кармана старинный хронометр на цепочке, открыл крышку и бросил взгляд на циферблат. И едва щелкнул крышкой, как за дверью послышались шаги, потянуло чужими эмоциями.

Не прошло и нескольких секунд, как скрипнул запор, лязгнули петли. В кабинет порывисто вошел высокий пожилой мужчина со смутно знакомыми чертами лица. За ним как привязанный проскочил еще один коротышка, в очках и костюме, с внешностью рассеянного добродушного интеллигента и довольно мощной аурой Изнанки.

Лишь спустя миг до меня дошло, кого узрел. Видел ведь гордый профиль на монетах, фото в газетах и на плакатах. Определенное сходство с Фергюсом имелось: те же высокие скулы и точеный нос, разрез глаз, высокий лоб. Но я привык видеть этого человека в парадной мантии, с регалиями и цепями, а не вот так, почти по-домашнему – в простых брюках и туфлях, шерстяном свитере без рукавов, натянутом поверх рубахи. Да и от моего непутевого приятеля вошедший изрядно отличался. И дело не в редеющих седых волосах, и не в брюшке, даже не в том, что он оказался гораздо выше поэта, – скорее в ощущениях. От него веяло властностью и спокойной уверенной силой.

Мужчина бросил на меня быстрый взгляд из-под кустистых бровей, и я сообразил: за считаные мгновения он успел изучить, оценить, сложить какое-то мнение. Кивнул, с неудовольствием посмотрел на Кейси, но промолчал. Прошел к одному из кресел, бухнулся на сиденье, будто прыгнул с трамплина.

– Садись, Ормонд. Разговор будет неофициальный, но важный. В ногах правды нет, как говорили предки.

Голос оказался ему под стать – густой, бархатистый и глубокий. Такой располагает, внушает симпатию и привлекает внимание, будь то зал для собраний или огромный грот, где ведется сражение. Голос лидера.

Обозначив поклон, я максимально вежливо сказал:

– Благодарю, ваше ве…

– Сказал же – неофициальный, – перебил гранд-лорд. – Этикет дело нужное, но время дороже. Рассаживайтесь.

Кто я такой, чтоб нарушать правила игры? Хочется ему, ладно. Хотя лет тридцать назад за разрешение говорить с правителем без титулов и приставок придворные сражались. И сие право раздавалось как особая привилегия, знак расположения. Но время идет, нравы меняются.

Впрочем, и обманываться не стоит. Ведь это не более чем способ вызвать доверительное отношение, заставить оттаять. Со мной пока ведут переговоры как с равным. Но если Геральду втемяшится в голову, что это не работает, все моментально изменится.

Поймав насмешливый взгляд главы тайной службы, я раздраженно дернул губой. Но коротко кивнул и, подождав, пока устроится сопровождающий гранда гностик, тоже присел в одно из кресел.

Недосказанность и напряжение, повисшие в воздухе, не укрылись от Мак-Грата.

– Бойл, ты опять за свое? – проворчал гранд. – Я ведь просил не трогать парня.

– Я и не трогал, – с приклеенной улыбкой сказал Кейси. – Мы познакомились и пообщались на общие темы.

– Знаю я твои общие темы, – мрачно сказал правитель. – Ты меня услышал. Еще раз такое провернешь, и между нами произойдет неприятный разговор.

– Ладно, – не меняя выражения лица и тона, ответил глава тайной службы. Но, столкнувшись с острым взглядом правителя, отвел глаза и кивнул.

– Вот и хорошо, – подытожил Мак-Грат. Выдержал паузу, вновь посмотрел на меня и улыбнулся уголком губ. – Ты похож на отца, Ормонд. И, судя по тем слухам, что до меня долетели, не только внешне.

– Воспринимать как комплимент? – осторожно поинтересовался я.

– Пожалуй, нет, – ухмыльнулся шире гранд-лорд. – Такая же заноза в заднице и неспокойная душа. Обязательно вам, Мак-Моранам, надо то великие открытия делать, то мир спасать, то против него же восставать. Но не хмурься. Я с твоим отцом дружил. И жаль, что так вышло. Тяга к познаниям и приключениям его же и сгубила.

– Благодарю за участие, – пробормотал я. – Ваше…э-э-э… и простите.

– За что ты извиняешься? – хмыкнул правитель. – Так уж случилось. Ты тот, кто ты есть. Не мне тебя учить жизни. Жалко, если сломаешь шею в своих попытках протеста и жажде иллюзии свободы.

– Иллюзии?..

– Да. Иллюзии. Мы все чем-то скованы и ограничены. По-настоящему свободны лишь мертвецы. Но я тебя понимаю, у самого сын такой же балбес. Пытается протестовать и восставать, доказывает что-то. За то и расплачивается, раз за разом вступает в ту же лужу. Вы ведь знакомы, если не ошибаюсь?

– Да, – ответил я осторожнее. – Фергюс хороший друг, и я беспокоюсь о нем. В последний раз я не смог удержать, не смог…

– Оставь, – решительно сказал Геральд, вонзив в меня взгляд, как кинжал. – Не оправдывайся. Я получил подробные рапорты. Ты помог ему выжить, за что тебе спасибо, защитил от людей моего… хм… политического оппонента. А насчет удержать… Я знаю сына и знаю то, что, если вбивает себе в голову глупость, отговорить невозможно. Хоть умоляй, хоть бей. Угораздило ж влюбиться в девочку из такого рода. А потом сцепиться с ее братом. Каждый раз приходится расхлебывать последствия, лавировать. Ситуация и так напряженная, одна ошибка будет стоить очень дорого.

На лицо правителя наползла тень, он нахмурил брови и сложил руки в замок на животе. И может, так лег свет, но стало ясно, что Мак-Грат чрезвычайно устал. На лице проявилась сеточка горьких морщин, у глаз пролегли тени.

– Ситуация? – рискнул я переспросить. – Вы имеете в виду войну?

– Да, – помедлив ответил Геральд. Потер подбородок, глядя на меня с сомнением. – Ты ведь примерно разобрался, что происходит в городе и стране. Экономика в упадке, уровень жизни ползет вниз. А Мак-Кейн и дружки из Старших семей грезят о славных победах, реванше. Да и поправить свои дела за чужой счет не прочь. Если повезет, за счет городов Ньювотера, Шельфа или дальних. Если нет, то отобрать у своих же и поделить. В последнем случае и меня пнуть с престола.

– Но тогда почему б не разрешить? – поинтересовался я. – Пусть устроят свою победоносную войну.

– Так себе идея, – скривился правитель. – Подумай. Ну хорошо, дам добро. А дальше? Если проиграют, Олдуотер окончательно впадет в экономический коллапс. А то и получит сдачи. И кого будут проклинать? Конечно, меня. Это с учетом того, что протестные движения удается сдерживать едва-едва. При поражении начнется революция.

– Прогноз – восемьдесят девять процентов, – вставил Кейси.

– А если победят, то постараются использовать успех, чтобы совершить переворот, – медленно сказал я. – И все равно будет бойня.

– В точку, – кивнул Мак-Грат. – Не говоря о тысячах мертвых, о голодных и обездоленных беженцах, что растекутся по городам. За быстрым взлетом будет такое же быстрое падение, и не факт, что наш доблестный главнокомандующий удержится у штурвала тонущей субмарины.