Языковая структура - Алексей Федорович Лосев

2) «Хотя человек, допустим, и хочет, он не может».

3) «Хотя человек и захотел бы (в том случае, когда для этого имеются соответствующие условия), он все равно не смог бы». 4)

«Хотя человек и захотел бы (в прошлом, но он этого не захотел), он все равно не смог бы».

Сюда же, наконец, относятся и предложения следствия:

1) «Он настолько захотел, что он смог».

2) «Он настолько захотел, что он, как это можно было бы предполагать, и смог бы».

Как сказано выше, гипотетический оптатив здесь почти невозможен практически.

3) «Он настолько захотел, что он может (если этому будут благоприятствовать известные события)».

4) «Он настолько захотел, что он смог бы» (при известных условиях, но этих условий не оказалось).

Глагол «мочь» в первом случае ставится по-гречески в индикативе; во втором – в оптативе, в третьем – в оптативе с an и в четвертом – в индикативе исторического времени с an или без an.

Таким образом, все эти единичные придаточные предложения (относительные, обстоятельственные времени, места и образа действия, причинные, условные, уступительные и следственные), несмотря на все свое статическое разнообразие, принадлежат к одному и тому же модальному типу и, в зависимости от намерения пишущего или говорящего, совершенно одинаково допускают все четыре статических модуса суждения: реальный, гипотетический, потенциальный и ирреальный. О деталях в этом выводе мы не говорим.

Перейдем теперь к статическим модусам желания в определяющих и придаточных предложениях, т.е. к желательному и уступительному оптативу.

Как мы указывали выше, эти модусы содержат в себе элемент направленности действия, который может конкурировать и вступать в противоречия с той направленностью действия, которая задается в придаточном предложении его союзом. Из этого вытекает то, что свое прочное место эти модусы имеют только в бессоюзных переходных предложениях, т.е. в относительных, к которым присоединяется в этом смысле, как мы видели, и консекутивное предложение. Схемы здесь, следовательно, такие:

Относительное предложение со статическим модусом желания:

1) «Человек, который пусть уже хочет (opt. desiderat.), может».

2) «Человек, хотя бы который и хотел (opt. concess.), не смог бы».

Уступительный оптатив возможен здесь по-гречески скорее теоретически, чем практически.

Консекутивное предложение с такими же собственными статическими модусами:

1) «Человек так хочет, что пусть он уже и может (opt. desiderat.)».

2) «Человек так хочет, что он и мог бы (opt. concess.), но обстоятельства ему помешают».

Уступительный оптатив и здесь практически едва возможен, если иметь в виду греческие тексты.

Что касается этих же самых статических модусов желания в союзных определяющих предложениях, то здесь они очень сильно конкурируют с наличными здесь союзами; и если когда они и употребляются, то только при таких союзах, с которыми они хотя бы отчасти совпадают по направленности своего действия. Другими словами, оптатив, выражающий желание, возможен здесь только при союзе eithe и ei gar, которые как раз выражают желание и употребляются в желательных предложениях. При этом характерно, что оптатив с такими союзами выражает исполнимое желание, а индикатив с an, как это мы уже видели выше, – неисполнимое желание, и выражают они, в сущности говоря, первый – протасис условного периода так называемой потенциальной формы, а второй – протасис условного периода ирреальной формы. Таким образом, модус, выражающий желание, собственно говоря, совсем не образует здесь придаточного предложения особого типа, а только в известном направлении детализирует уже известный нам условный период. Точно так же и другой статический модус желания, т.е. уступительный оптатив, тоже возможен только в таком типе предложения, с которым он совпадает по своей направленности действия, т.е. с предложениями и времени, и места, и образа действия, и причины, и условия. Впрочем, небольшое количество греческих текстов свидетельствует о том, что уступительный оптатив возможен и в предложениях времени, и в предложениях причины. Так, у Фукидида (II 43, 1) мы читаем: «Когда они и в предприятиях терпели неудачу (sphalein), они не считали позволительным лишать государство своей доблести». Приведенный здесь у нас в скобках оптатив формально стоит в предложении времени после союза «когда». Но, собственно говоря, здесь мыслится скорее уступительное предложение, так что оптатив здесь тоже уступительный. Упомянутый союз можно понимать и как условное «если». У Платона (Euthyphr. 9b) в предложении «Это, пожалуй, является немалым делом, хотя (epei) я и мог бы (echoimi an) тебе доказать это совсем ясно» формально мы имеем союз причины и, следовательно, предложение причины. Но перевод «так как» противоречил бы контексту, в котором Эвтифрон указывает на трудность доказательства в связи с обстановкой спора, хотя для него самого это доказательство и очень легко. Следовательно, употребленный здесь оптатив в предложении причины имеет уступительный оттенок. Но, как мы уже сказали, уступительный оптатив в предложениях времени и причины очень редок.

12. Обзор схем определяющих придаточных предложений динамического типа

Переходя к динамическим модусам, напомним здесь их состав. Динамические модусы – ингрессивный (побудительный, запретительный и колебательный) конъюнктив, а также и волюнтативный, и далее – финальный, итеративный и футуральный. Из них первые три – ингрессивный, волюнтативный и финальный – по установленной нами терминологии являются динамическими модусами желания (поскольку в них больше представлена динамика. Остальные же два мы называли динамическими модусами суждения.

Эмпирическое исследование показывает, что динамические модусы суждения, как и статические модусы суждения, тоже представлены более или менее во всех определяющих придаточных предложениях; динамические же модусы желания, опять-таки вместе со статическими модусами желания, представлены здесь весьма ограниченно. Это, однако, слишком общий принцип, детализация которого требует специального рассмотрения и отличается яркими особенностями.

Если остановиться на динамических модусах суждения, т.е. футуральном и итеративном, то, несмотря на всю обширность употребления их в переходных предложениях вообще, они почти совсем отпадают для предложений причины и следствия. Очень важно отдавать себе отчет в причине этого явления.

Это вовсе не есть какое-нибудь исключение, но оба эти конъюнктива противоречат предложениям причины и следствия чисто логически. А так как употребление модусов в определяющих предложениях, как гласит наш закон, зависит исключительно от смысла и от типа самих этих предложений, то указанная причина является вполне достаточной: футуральный и итеративный конъюнктив просто выходят за пределы самого смысла этих предложений.

Действительно, и предложение причины, и предложение следствия говорят о тех или других фактах, реальных или предполагаемых, которые по самому своему существу представляют собою нечто неподвижное, строго определенное и ограниченное. Привести причину – это значит сослаться на что-то твердое и определенное, на какое-то основание, причем даже само это слово «основание» указывает на нечто коренное и устойчивое