Скрытая Жизнь Древнего Рима. Рабы и гладиаторы, преступники и проститутки, плебеи и легионеры... - Роберт Напп

Наиболее подробные сведения о разбойниках античного периода мы находим у Апулея в книгах 4–7 «Золотого осла», и приводимое ниже описание основано на этих сведениях с привлечением других полезных источников.

Преступники у Апулея по преимуществу мужчины. Обнаженность мужчин во время пирушек подчеркивает чисто мужской характер банды, тем более что сразу вспоминаются обнаженные тела в спортивном зале; грубость поведения и высказываний, шумные песни и непристойные шутки также указывают на мужской состав группы. Действительно, женщин в банде нет, а старую ведьму из пещеры никто не считает женщиной; Харита же является их пленницей и источником дохода, а не объектом секса. Апулей не говорит о социальном происхождении преступников, но, вероятнее всего, большинство из них начинало, как говорит их главарь Хем о новых членах, с бедности и отчаяния. Разбойники живут вдали от нормального общества, в данном случае в пещере, тогда как пираты – на своем корабле или на каком-нибудь острове. Пещера находится в горах, излюбленном месте разбойников во все времена, поскольку банда не многочисленна, а ее члены неприхотливы и выносливы. Шайка Гиппотоя живет в пещере в Киликии (Ксенофонт. Эфесская повесть, 3.3), их устраивает любое отдаленное от цивилизованного общества место; другая банда скрывается на островах в болотистой дельте Нила: «Все они пользуются водой вместо крепостной стены, за густым болотным тростником укрываются, как за валом. Разбойники проложили извилистые тропинки, запутанные, со многими поворотами, но очень легкие и удобные для них самих, так как они их знают. Для всех же остальных людей разбойники сделали их непроходимыми, устроив себе надежнейшее убежище, чтобы не страдать от набегов» (Гелиодор. Эфиопика, 2.24). Естественно, пираты предпочитали острова в море и пещеры на берегу – из-за чего их трудно было выследить: «В то время как разбойники мародерствовали на земле, под носом у местных жителей, которые легко могли обнаружить нанесенный ими ущерб и схватить их без особого труда, пиратство на море возросло невероятно» (Кассий Дион. Римская история, 36.20.3–4).

Бандиты организовывали сообщества, основанные на равноправии, о чем говорил Гелиодор: первая шайка пиратов забирала с корабля добычу и делила ее на равные части по весу, чтобы каждый нес одинаковую ношу (Эфиопика, 1.3). Они связывали себя клятвой, обязуясь выручать товарищей из беды; банды не сражались друг с другом. У них имелось особое приветствие, по которому они признавали членов преступного сообщества. Хотя мы не знаем содержания законов, по которым жили преступники, Цицерон упоминал о них в своем трактате «Об обязанностях»: «Более того, у разбойников, говорят, существуют даже законы, которым они повинуются и подчиняются» (2.11.40). Это подтверждает Ахилл Татий в труде «Левкиппа и Клитофонт». Левкипа рассказывала: «Ведь именно Хэрей настаивал на том, чтобы женщину убили и бросили в море вместо меня. После того как женщина была убита, члены шайки стали протестовать против того, чтобы я досталась одному Хэрею: тебе, говорили они, уже принесли в жертву другую женщину, за которую мы могли бы получить деньги. Разбойники требовали, чтобы меня продали и таким образом сделали общим достоянием. Хэрей стал возражать, отрицать свою вину и доказывать им, что похитил меня не для продажи, а для того, чтобы я стала его возлюбленной. В запальчивости он позволил себе дерзость, и тотчас один из разбойников, который стоял позади него, снес ему голову» (Левкиппа и Клитофонт, 8.16/Винклер).

Вместе с тем законы преступного мира до какой-то степени были более-менее типичными. Об этом свидетельствует эпизод из «Эфиопики» Гелиодора:

«Пелор прервал его:

– Ты нарушаешь закон пиратов: взошедшему первым на вражеский корабль и, таким образом, подвергшемуся из всех остальных наибольшей опасности предоставляется выбор по его желанию.

– Милый мой, – сказал Трахин, – не этот закон я нарушил, но опираюсь на другой, повелевающий подчиненным уступать начальствующим. Я увлекся девушкой и полагаю, что, собираясь взять ее в жены, я имею право предпочтения. А ты, если не исполнишь, что тебе велят, вскоре завопишь, сраженный вот этой чашей!

Тут Пелор, бросив взгляд на присутствующих, сказал:

– Смотрите, какова награда за труды. Так и каждый из вас когда-нибудь лишится почетного дара и испытает на себе этот тиранский закон» (4.3.1—32/Морган).

В этом эпизоде описываются некоторые законы разбойников и их собрание, где каждый имеет право слова.

У Апулея бандиты распределяли по жребию обязанности – кому охранять их логово, кому прислуживать во время еды. Они избирали своего вожака: так им стал Хем после того, как прежнего предводителя убили в сражении. В «Эфиопике» Гелиодора главарь разбойников произнес речь, перечислив все достоинства хорошего вожака: справедливость в разделе добычи с учетом положения и заслуг человека, бережное отношение к общей казне, умение привлечь в банду новых членов и достойное отношение к женщинам: «Соратники, – говорил он, – вы знаете мой образ мыслей и как я всегда относился к вам. Я, это вам известно, по рождению сын мемфисского пророка. Не получив священства после кончины моего отца, так как оно было насильственно захвачено моим младшим братом, я бежал к вам, чтобы за обиду мстить, а себе честь и славу возвратить. Признанный вами достойным правителем, я до сего времени прожил здесь, не присваивая себе ничего сверх того, что получали все. Когда мы делили добычу, я довольствовался одинаковой с вами долей, когда продавали пленников, я отдавал деньги в общую казну, считая, что желающему быть хорошим вождем надо брать себе трудов как можно больше, а доходов – равную долю. Из захваченных пленников я включал в ваше число всех мужчин, которые могли быть нам полезны телесною силой, а тех, что послабее, – продавал. Насилия над женщинами мне были чужды: я – иногда за деньги, иногда из одного сострадания к их участи – отпускал на волю женщин благородного происхождения, а женщин низкого звания, которых рабствовать заставляло не взятие в плен, но скорее обычное течение их жизни, я отдавал каждому из вас в служанки» (Эфиопика, 1.19/Морган).

В «Золотом осле» разбойники на совете единогласно приняли решение убить Луция, а после обсуждения согласились с предложением Хема продать Хариту. В романе Хари тона Афродисийского «Повесть о любви Херея и Каллирои» пираты обсуждают, как поступить с Каллироей; каждый высказывал свою идею, а затем главарь принял окончательное решение. А в «Эфиопике» вожак Лиамид созвал настоящее собрание: «Когда их привели и собрался весь остальной народ, Тиамид сел на какой-то кочке, объявил остров местом народного собрания…» (1.19/Морган). Когда они собирали трофеи, один из них становился «казначеем» и советовал, как лучше спрятать добычу; хотя Апулей упоминал об этом с усмешкой, такая должность действительно существовала. Справедливый раздел добычи был очень важен для сохранения мира в шайке, как отмечал Цицерон, говоря о предводителях разбойников и пиратов: «Если капитан не разделяет добычу поровну, его либо убивают, либо покидают» (Об обязанностях, 2.11.40).

Равноправные отношения в среде разбойников, вероятно, привлекали многих (о чем упоминалось в юридических источниках), так как позволяли справедливо оценивать заслуги каждого. Рассказ Лукиана представил «равноправие», когда Самип открыл свои желания: