Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела - Андрей Шарый

Часы на здании Эльбской гидроэлектростанции (1908), Градец-Кралове. Архитектор Франтишек Сандер

Чехословацкий скакун по кличке Железник прожил долгую 26-летнюю жизнь. Вероятно, счастливую: ни одной другой верховой лошади не удавалось четырежды выиграть Большой Пардубицкий стипль-чез, главное спортивное соревнование своего класса в континентальной Европе. Мамой Железника была советская кобыла Желатина, папой восточногерманский жеребец Цигеунирсон. Карьеру стиплера Железник открыл в 1983 году, участвовал в скачках целое десятилетие, из 58 стартов выиграл 30, и ко всем главным победам его приводил жокей Йозеф Ваня. То есть, конечно, это Железник привозил Йозефа Ваню к победам. На покой коня-чемпиона отправили в конехозяйство местечка Светла-Гора, где он когда-то едва ли не жеребенком начинал тренировки — там Железник и состоял до конца своих дней, в качестве заслуженного пенсионера и туристического аттракциона.

Йозеф Ваня не любил, а недолюбливал быстроногого Железника, как сам жокей говорит, за высокомерный аристократический характер. Простившись с ветераном, Ваня еще четырежды взял главный приз стипль-чеза, в том числе на гнедом с прекрасной толстовской кличкой Вронский. Этот крупный мастер верховой езды — абсолютная спортивная легенда, профессионал фанатичной преданности делу, невероятного жизнелюбия и потрясающей витальности, которая, впрочем, некоторым может показаться упертостью. Чешский кентавр выиграл 182 заезда (высокий индекс побед, почти 30 процентов от числа выступлений), при этом неоднократно вылетал из седла. У него переломаны все без исключения ребра, восьмикратно обе ключицы, по крайней мере по разу челюсть, таз и запястья, он перенес пять сотрясений мозга и одну клиническую смерть, не упоминая о прочем. Несколько раз, совершив падение, Ваня возвращался в борьбу, и однажды именно таким образом (верхом на Железнике) победил в Пардубице. Соревноваться он перестал в 62 года. Продолжая тренировать лошадей (его скакуны дюжину раз одерживали верх в Большом стипль-чезе), Ваня давно и успешно занимается муниципальной политикой.

Не буду притворяться большим знатоком мира скачек. На пражский ипподром в Велка-Хухле я так и не выбрался, хотя честно намеревался, а шанса увидеть своими глазами и через объектив фотокамеры стипль-чез в Пардубице, когда мы туда как раз по книжным делам наконец собрались, нас лишила пандемия коронавируса, изгнавшая с трибун всех зрителей до единого. Да, в 2020 году covid-19 едва не отменил юбилейный стипль-чез: программу соревнований стиснули в один скаковой день вместо традиционных двух, но все десять заездов тем не менее состоялись. Самый главный стартовал по обыкновению так, чтобы после четырех часов пополудни состоялось награждение победителей. Мы болели у телевизора.

Есть у меня одна маленькая личная «конная привязка»: юношеское увлечение британскими триллерами Дика Фрэнсиса, профессионала спорта и детективного жанра, эти романы — и «Фаворит», и «Бурный финиш», и «Нерв», и «Ставка на проигрыш», и «В мышеловке» — сплошь про чистокровных жеребцов, стремительных меринов и резвых кобыл, про смелых жокеев, про их прекрасных подруг и их коварных убийц. По бойко рассказанным историям Фрэнсиса было легко и интересно учить английский, так что в моем книжном шкафу со временем образовалась целая стопка купленных в московском магазине «Прогресс» стильных покетбуков с логотипом лондонского издательства Pan Publishers. Поэтому в различиях между наездником и жокеем, между верховой лошадью и рысаком я кое-как ориентируюсь, хотя для работы над этой главой, конечно, пришлось подтянуть познания по теории скачек.

Имя Йозефа Вани в Чехии известно всем, а Большим Пардубицким стипль-чезом здесь гордится даже тот, кто ни разу в жизни не седлал лошадь и не чистил конюшню. За 130 с лишним лет, минувших с момента основания этих соревнований, скачки не проводились только из-за мировых войн, советского вторжения-1968 и дважды по погодным условиям, вот и коронавирус едва не помешал. А начиналось все с британской моды — осеннего барского развлечения, охоты с гончими собаками на лугах, полях и в перелесках. Можно предположить, что изобретенный в средние века, задолго до скачек и побед Йозефа Вани, герб Пардубице — червонный щит с полутуловищем серебряного коня в золотой узде — оказался вполне себе провидческим.

Первый стипль-чез в Pardubitz, вдохновителем проведения которого выступил знатный конезаводчик граф Октавиан Йозеф Кински, выиграл англичанин Джордж Сейерс на Фантоме, из 14 скакунов до финиша добралась только половина. В общем, получилась молодецкая забава, теперь-то в значительной степени утратившая изначальный благородный лоск: выставкой дамских шляпок Пардубице вас не удивит, здесь не Аскот, вес жокеев не превышает 67 килограммов, представьте их рост и стать, эти ребята не гренадеры, а на призовые не купишь и трехкомнатную квартиру. Но Velká pardubická остается важным социальным институтом, общественным мероприятием с самой долгой в стране традицией, предметом чешской национальной гордости и национальной памяти. Именами скакунов-победителей в Пардубице называют автобусы и троллейбусы.

Помимо восьми подвигов ваньки-встаньки Йозефа Вани летопись местного стипль-чеза хранит воспоминания о славной амазонке, графине Марии Иммакулате Брандис, она же Лата Брандисова. Самоопределившаяся как чешка дочь тирольского аристократа, гусарского офицера, внучатая племянница того самого графа Кински, в 1937 году, в разгар чешско-немецких противоречий, она стала единственной в истории пардубицких скачек женщиной-чемпионкой. И не просто чемпионкой, а гордостью и любимицей своего народа: чешская всадница в жилете и жокейке красно-белых чешских цветов, верхом на принадлежавшей чешскому владельцу чешской кобыле Норме, на целых семь корпусов опередила на финише немца с железнодорожным именем Виллибальд Шлагбаум на мерине Куикси. Этот триумф сопровождался всечешским взрывом восторга, и Лата Брандисова превратилась в самую знаменитую женщину своей страны.

В годы Второй мировой Брандисова демонстративно отказывалась говорить по-немецки и сочувствовала антинацистскому Сопротивлению. Когда к власти пришли коммунисты, родовую собственность у Брандисов, уже основательно потрепанную Чехословацкой Республикой и Третьим рейхом, отобрали. В 1949 году Мария Иммакулата закончила выступления, получив тяжелейшую спортивную травму, и потом, хромая и всеми забытая, влачила полунищее существование, пока не скончалась в начале 1980-х в доме приютивших ее Христа ради австрийских родственников. Эта гордая и трагическая биография, без сомнения, достойна осмысления в самом высокобюджетном голливудском фильме (только представьте себе финиш скачек 1937 года!), но кинематографистов до сих пор колоритная фигура чешской всадницы не заинтересовала.

И Джордж Сейерс, и Лата Брандисова, и Йозеф Ваня, и восемь советских жокеев, в разные годы побеждавших на скачках в Пардубице (одно время по социалистической разнарядке здесь разыгрывали кубок «Волга», вдобавок к традиционным наградам «Влтава» и «Эльба»), и все остальные стиплеры преодолевали и преодолевают более или менее неизменную трассу протяженностью 6900 метров, причем четверть пути (раньше была почти половина) проходит по вспаханному полю. Резвый скакун способен покрыть такую дистанцию за девять или десять минут, в остром соперничестве и с риском сломать шею себе, а заодно и всаднику, прокладывая путь через хворостяные засеки, земляные валы, заборы, живые изгороди, сухие рвы и канавы с водой. Главным из 31 препятствия Пардубиц (и едва ли не самым сложным в мире) считается Таксис, живая изгородь из кустарника в 1,5 метра высотой и шириной, и сразу за ней четырехметровый ров. Эта конструкция, согласно преданиям стипль-чеза, носит имя графа Эгона фон Турн-Таксиса, которого не волновало, можно ли вообще через высоченную и широченную изгородь перепрыгнуть, не свалившись в ров, поскольку сам он участвовать в скачках не собирался.