Откуда взялся этот Клемент? - Кит А. Пирсон

указывает на блестящую красную дверь в нише.

— Адрес относится вовсе не к лавке, а к конторе над ней.

Приближаемся к парадной и тогда видим скромную серебристую табличку на стене. Выпуклые символы едва разбираются, однако цифры в конце концов складываются в сорок два, а надпись под ними — в «Кларк джуэлир».

— Неудивительно, что мы не заметили с дороги, — бормочет Клемент.

Под табличкой располагается кнопка звонка, а наскоро распечатанное объявление рядом гласит: «Прием только по записи».

— Может, сначала стоит записаться? — предлагаю я.

Вместо ответа Клемент пожимает плечами и давит на кнопку.

— Пупсик, давай я буду разговаривать.

Я не возражаю. Нарушение даже самого незначительного правила неизменно приводит меня в смятение.

Какое-то время мы ждем, и когда Клемент снова тянется к звонку, дверь распахивается.

На пороге возникает упитанный мужчина с копной кудрявых черных волос.

— Да? — выпаливает он, разглядывая нас.

— Нам нужен Джерард Кларк, — отвечает Клемент.

— А вы кто такие?

— Хотим продать кое-какое золотишко. Нам посоветовали обратиться к нему.

— Если хотите втюхать безделушку триста семьдесят пятой пробы, меня не интересует.

— Вовсе нет. Так это вы Джерард Кларк?

— Возможно.

— Дружище, не тяни резину, — недовольно гудит Клемент. — Мне расписывали, будто Джерард — игрок серьезный, а коли нам здесь предлагают поиграть в угадайку, поищем кого другого.

Мужское эго уязвить может каждый, и толстяк заглатывает наживку.

— Да, я Джерард Кларк.

— Вот и прекрасно. Так интересует золото?

— В зависимости от количества и качества.

— Сто пятьдесят унций. Чистое.

На круглой физиономии Джерарда появляется улыбка.

— В таком случае входите.

Он разворачивается и неуклюже двигается вверх по лестнице. Клемент следует за ним, а потом и я. По единственному пролету мы поднимаемся на площадку с четырьмя дверями.

— Прошу.

Джерард открывает одну из дверей, за которой нашим взорам предстает просторное помещение, служащее, судя по всему, одновременно конторой и мастерской. Окон здесь нет, лишь два стеклянных люка на потолке, и естественный свет с пепельного неба едва рассеивает сумерки.

Хозяин щелкает выключателем и плюхается в видавшее виды офисное кресло.

— И что вы за ювелир такой? — интересуется Клемент, осматривая комнату.

— Такой, который знает, что ювелирная коммерция уже ни хрена не тянет. На магазине нынче денег не сделать, поэтому я предпочитаю заниматься торговлей золотом и драгоценными камнями. Еще наладил вполне приличное производство. И через «Амазон» и «Ибэй» у нас неплохо уходят всякие побрякушки средней ценовой категории.

— «Амазон» и «Ибэй»? — переспрашивает Клемент.

— Сайты такие, неужто не знаете?

Я встреваю прежде, чем Клемент успевает выставить себя идиотом:

— Простите, Джерард, но он немного технофоб. Каким-то образом ухитряется обходиться без интернета.

— Прямо как моя мамуля, — смеется ювелир. — Тоже не пользуется.

Отвлеченный болтовней, ювелир наконец спохватывается и указывает нам на кресла перед своим столом. То есть я лишь допускаю, что это стол, поскольку данный предмет меблировки настолько завален бумагами, инструментами, пластиковыми стаканчиками и банками из-под «Рэд булл», что я не уверена.

— Так вы что-то говорили про сто пятьдесят унций чистого золота. Товар у вас с собой?

Клемент достает из рюкзака слиток, кладет его на стол и усаживается обратно в кресло.

— Пожалуйста. И хочу сразу же предупредить, что нам нужны наличные. И никаких бумажек и вопросов.

Джерард подается вперед и проводит ладонью по шевелюре.

— Господи Иисусе. Я и не понял, что у вас целый слиток.

— Это создает какие-то трудности?

— Нет. Просто они не так-то часто попадаются, по крайней мере, такого размера.

— А наличные?

— Крупная сумма тоже не проблема, если только сойдемся на разумной цене. В лучшем случае это золотой лом, так что на рыночную стоимость не рассчитывайте. Вдобавок мне придется наведаться в банк.

— Все это понятно.

— Не возражаете, если я рассмотрю повнимательнее?

— Не стесняйтесь.

Ювелир берет слиток обеими руками и, медленно вращая, изучает клейма на поверхности. Явно удовлетворившись результатом осмотра, кладет брусок обратно на стол.

— Что ж, я определенно заинтересован, но сначала мне нужно провести проверку.

— Делайте что хотите, дружище, но утром его уже проверяли, и все было в порядке.

— И как именно проверяли?

— Чувак соскоблил с него стружку и что-то с ней сделал.

— Наверное, проба кислотой. Моя проверка будет посерьезнее.

Джерард снова берет слиток и направляется к верстаку в другом конце комнаты.

— Идите сюда! — подзывает он нас.

Мы послушно встаем и подходим к нему.

Помимо множества разнообразных ручных инструментов, коробочек с яркими драгоценными камушками и вездесущих банок из-под «Рэд булл», на верстаке также стоит какое-то устройство серебристого цвета, формой и размерами смахивающее на микроволновку.

Именно на этот прибор ювелир с гордостью и указывает.

— Моя маленькая красавица способна проанализировать состав любого металлического предмета. Стоила целое состояние, но, простите за каламбур, в нашем деле она просто бесценна.

Мы с Клементом озадаченно переглядываемся.

— Почти четверть драгоценностей, что мне предлагают, вовсе не то, чем кажутся, — поясняет Джерард, заметив наше недоумение. — Например, не далее как вчера мне пытались втюхать браслет якобы из золота семьсот пятидесятой пробы. Когда же я поместил безделушку в свой анализатор, оказалось, что это лишь позолоченный вольфрам. Подделка, иначе говоря, которой ловко придали вид чистого золота. Так что благодаря прибору мне не пришлось выкладывать тысячу фунтов за то, что и на сотню-то не тянет.

— И что он скажет вам про наш слиток? — интересуюсь я.

— Скажет точную чистоту, а уж ее важность недооценить сложно. Если золото чистое или, по крайней мере, очень близко к таковому, у вас в руках, милочка, нечто весьма значительной ценности.

Мне хочется сказать ювелиру, чтобы он не называл меня милочкой, однако, раз уж он вот-вот выплатит мне несколько десятков тысяч фунтов стерлингов, решаю предать данную вольность забвению.

Мы наблюдаем, как Джерард подготавливает свою чудо-машину. Он щелкает рычажком, и цифровой экран оживает. Затем тычет пальцем в панель, на что аппарат отзывается низким гулом. После некоторых манипуляций с экраном ювелир открывает переднюю дверцу устройства. Осторожно кладет слиток внутрь и захлопывает дверцу. Снова щелкает рычажком и, ткнув напоследок по панели, оборачивается к нам.

— Займет примерно минуту.

— Может, обсудим пока денежный вопрос? — предлагает Клемент.

— Давайте сначала поглядим, с чем имеем дело, — отзывается ювелир. — Разница даже в несколько процентов по чистоте может существенно повлиять на стоимость.

Мы втроем стоим и таращимся на прибор целую минуту — очень долгую минуту.

Наконец, машина три раза громко пищит, и гудение прекращается.

— За еду! — шутит Джерард, однако мы не смеемся.

Хозяин мастерской наклоняется к устройству и пробегает пальцем по экрану, изучая полученные данные.

— Ну? — теряет терпение Клемент.

Джерард поворачивается к нам. По