Прем Сагар - Лаллу Джи Лал

«Прекрасная! И я сегодня ночью вдруг во сне тебя, царевна, увидал. И вот во сне вдруг кто-то взял меня и перенес сюда. Но тайну этого я не постиг до сей поры, не знаю, кто меня принес. Как только я проснулся, здесь я увидал тебя»“.

Рассказав это сказанье, шри Шукадева джи продолжал: „Махарадж! Так милый с милою вдвоем между собою говорили. Потом, преумножая крепкую взаимную любовь, между собой вели различные любовные забавы и удалили всю печаль былой разлуки. Когда же Уша джи увидела, что бетель вкус утратил свой, жемчужные гирлянды ослабели, что ослабел в светильниках уж свет, она пошла и вышла из покоя и видит: уже заря настала, и лунный свет уж потускнел, померкли звезды и небеса подернулись багрянцем; со всех сторон защебетали птицы; закрылись водяные лилии; дневные лотосы все расцвели, и чаква вновь играет со своей подружкой.

Махарадж! Увидя, что так поздно, Уша джи закрыла сразу же все двери и, обеспокоившись, вернулась в свой покой и с нежной ласкою прижав к груди любимого, вновь прилегла. Потом она укрыла милого и, спрятавши его от всех подруг, она ему служила. Но, наконец, о появленьи Анируддхи все ж узнали все подружки. Тогда она и день и ночь вкушала наслаждения с супругом. Однажды мать царевны Уши джи пришла проведать дочку, и вдруг она тайком заметила, что Уша джи сидит в покое с юношей великой красоты и с упоением играет с ним в чаупар. Увидев это, мать ни слова не сказала никому, на цыпочках тихонечко ушла и, умиленная до глубины души, благословляя дочь, безмолвно возвратилася к себе.

А через несколько же дней однажды Уша, увидев своего супруга спящим, в смущеньи вышла из покоя с мыслью: «Как не случилося бы так, чтоб люди, не видя вдруг меня нигде, не догадалися, что я не выхожу из дому потому, что у меня супруг мой». Махарадж! Покинув своего любимого в чертоге одного, царевна Уша вышла, но не смогла все ж никуда пойти. Опять вернулась во дворец, закрыла двери и стала забавляться с милым. Заметив это, стражи стали между собою говорить: «Эй, братцы! Да что случилось, что царевна наша лишь раз за много дней вдруг вышла из покоя и сразу же вернулася обратно?» Услышав это, один из них сказал: «Братец, я много дней уж замечаю, что дверь дворца царевны Уши день и ночь закрыта. А во дворце какой-то юноша смеется и беседует с царевной, а иногда они играют и в чаупар». Другой сказал: «Коль это правда, тогда пойди к Банасуру и доложи об этом. Как нам бездействовать, коль мы об этом знаем?»

Один сказал: «Об этом говорить нельзя,

Уж лучше вы останьтесь в стороне, друзья.

Что б ни случилось дальше, зло или добро,

Судьбы не обойдешь ведь: всем владеет рок.

Не нужно ничего нам говорить, друзья,

Сидите лучше смирно; так спокойней нам».

Махарадж! Так говорили меж собой привратники. Как вдруг там показался сам Банасур со своею стражей. Взглянув вдруг на дворец и не увидев стяга, который получил он от шри Шивы джи, он молвил: «Куда ж отсюда стяг девался?» Привратники ответили: «Махарадж! Да он давно уже сломался и упал». Услышав это и вспомнив слово Шивы джи, обеспокоенный Банасур молвил:

«Коли упал внезапно этот дивный стяг,

То значит, что родился где-то страшный враг».

Когда слова такие вышли тут из уст Банасура, тогда один привратник вдруг предстал пред ним. Сложивши поднятые руки и склонив свою главу, он молвил: «Махарадж! Есть дело, но я сказать о нем не смею. Коль повелишь мне, я скажу». Банасур повелел: «Хорошо, говори». Тогда привратник молвил: «Махарадж! Благоволи простить мою вину. Уж несколько дней замечаю я, что во дворце царевны появился юноша какой-то, и он и день и ночь беседует с царевной. Но мы не знаем тайны, кто тот юноша, откуда он вдруг взялся и что там делает». Услышав это слово, Банасур в страшный гнев пришел, извлек свой меч, украдкою проник один он во дворец царевны, спрятался, и что ж он видит там? Какой-то юноша — облакоцветный, дивной красоты, в прекрасном желтом шелковом наряде, лежит и с Ушей спит глубоким сном.

Банасур так подумал, вздрогнув весь, в душе:

«Великий грех убить так спящего во сне!»

Махарадж! Подумав это в глубине души, Банасур стражу там поставил и повелел: «Как только он проснется, то немедля дайте знать мне». Потом, вернувшись в свой дворец, собрал совет, всех ракшасов и так сказал: «Пришел мой враг. Немедля же собрать всю рать и окружить дворец царевны Уши. Я следую за вами». Меж тем как ракшасы по повелению Банасура явилися и окружили вдруг дворец царевны, тут Анируддха с Ушею проснулись и принялись играть в чаупар. Играла так, играла Уша джи в чаупар, и что ж вдруг видит? Со всех сторон все небо облегли густые тучи страшные; сверкает молния; заквакали лягушки, запели вдруг павлины и папихи[481]. Махарадж! Услышав пение папихи, Уша обняла любимого и так ему сказала:

«Папиха, ты не пой так громко „пья-пья-пья„:

В нем возгласы разлуки грозной слышу я».

Меж тем один из стражей сам пошел к Банасуру и так сказал: «Махарадж! Твой враг проснулся». Услышав слово «враг», Банасур в страшной ярости поднялся и, схватив свое оружие и меч и прибежав в прихожую дворца царевны Уши, там остановился, спрятался и стал подсматривать. Смотрел, смотрел и вдруг

Банасур закричал вдруг, словно грянул гром:

«Эй, кто ты? Все сюда! Тут вор забрался в дом!

Облакоцветный, сердце он ее завлек.

Лотосоглазый, в желтом. Вот смотрите, вот!

Эй, вор! Что ж не выходишь ты ко мне сюда?

Удастся ль от меня то, вор, бежать куда?»

Махарадж! Когда Банасур так вдруг закричал, то Уша с Анируддхой, услышав и увидев, омертвели. Тогда царевна нежная с глубокою печалью в страхе и вздыхая тяжко, так сказала милому: «Махарадж! Пришел отец с огромным войском из асуров. И как теперь тебе спастися от его руки?»

И с гневом Анируддха ей тогда сказал:

«Не бойся, о супруга, вытри же глаза.

Рать ракшасов, асуров, как шакалов