Прем Сагар - Лаллу Джи Лал

гирлянде из лесных цветов, в прекрасном ожерелье гунджахар[471] и в желтом шелковом плаще — и каждый мускул в нем играет.

Царевна, увидав его, охваченная чарами его, в смущеньи голову склонила. А он повел любовные к ней речи и приумножил тем ее любовь. К ней подошел он, руку взял, обнял ее, заставил позабыть свои душевные сомненья, мысли и заботы. Потом они, когда рассеялось взаимное смущенье и боязнь, уселися на ложе. Друг другу расточая ласки и взглядами любовными даря, сливаяся в объятьях, поцелуях, взаимно одаряли, получали счастье и, утопая в наслажденье, любовные вели друг с другом речи. Но вот, когда чрез несколько мгновений Уша захотела приласкать его, к своей груди прижать супруга захотела, то с глаз ее сошел вдруг сон. И как она простерла руки, чтоб друга встретить, так и застыла вдруг с глубокой болью.

Проснулась Уша, в сердце горькая печаль;

Наполнилися грустью сердце и глаза.

«Куда ушел супруг мой, жизни господин?»

Вокруг с любовью смотрит: «Как его найти?»

Задумалася Уша: «Где его найти?

Как вновь его увидеть, душу отвести.

Пока я здесь сегодня крепко так спала,

Не думал вовсе милый от меня бежать.

Я милого хотела к сердцу уж прижать,

Как вдруг, совсем нежданно, он с глаз убежал.

Едва проснулась, ночка обратилась в смерть.

Когда ж, родная, будет для меня рассвет?

Без милого и жизнь то для меня не жизнь!

Когда не видишь, лучше очи уж смежить.

Хотя б словечко уши услыхать хотят.

Куда ушел, ты, милый? Счастье дай узнать!

О, если 6 милого мне снова увидать!

Ему могла б с рукою жизнь свою отдать».

Сказав так, Уша погрузилася в печаль и с мыслью о любимом к ложу подошла, легла, покрылась с головой. Когда ночь миновала и заря пришла и полторы уж стражи дня прошло, тогда ее подружки стали говорить: «Что ж это значит, уже так поздно, а Уша спит еще, не встала». Услышав это, Читралекха, дочь главного советника Банасура Камбханда, пошла в ее расписанный покой, и что ж она там видит? На ложе под прекрасным балдахином — с убитою душой, с уныньем в сердце — лежит царевна Уша без движенья и горько плачет, глубоко вздыхает. Увидев вдруг ее в таком великом горе,

В волненьи Читралекха Уше говорит:

«Скажи, подружка, что же у тебя болит?

О чем же ты горюешь, деточка моя?

Как ты упала в море горя! Вся в слезах!

Все плачешь и вздыхаешь тяжко здесь одна.

Как извелася вся ты! Чья же в том вина?

Я все твои страданья, все с души возьму.

И все дела устрою. Сердце я уйму.

Таких, как я, немного у тебя подруг:

Я многое умею. Верь мне, милый друг!

Все три великих мира обойти могу,

Куда бы ни пошла я, всюду помогу.

Давно мне дар великий Брахма даровал:

Все подчинил мне Брахма, дал над всем мне власть.

К тому ж со мною вместе Шарада[472] живет,

Я сделаю, что хочешь, силою ее.

Я знаю заклинанья: стоит их сказать,

То Брахма, Рудра, Индра подпадут под власть.

Никто не знает тайны, силы всей моей,

Свою печаль, все горе расскажи скорей!

Тебе помочь не может так никто другой,

Какой бы он там ни был — добрый или злой.

Скорее расскажи мне всю твою печаль,

Как провела ты ночку? С этого начать!

Подружечка (не нужно крыться от меня)!

Ведь все твои надежды, все исполню я».

Махарадж! Услышав это, Уша застыдилась, опустила голову и, подбежав вдруг к Читралекхе, ласково сказала: «Подружечка! Я знаю, ты желаешь мне добра. Я обо всем, что ночью было, расскажу тебе. Все сохрани в своей душе и, если можешь мне помочь, то помоги. Сегодня ночью мне во сне явился юноша — облакоцветный, лунноликий, лотосоглазый, одетый в желтый шелковый наряд, в плаще из шелка желтого. Ко мне он подошел и сел, он проявил ко мне великую любовь и завладел моей душой. И я сама, забыв свое смущенье, вступила с ним в беседу. Мы долго говорили, говорили и, наконец, когда во мне проснулася любовь, я за руку его хотела взять, но в это время сон прервался; но образ обольстительный его остался в мыслях у меня.

Я не слыхала, чтобы был такой другой,

И как мне рассказать тут, как сказать какой?

И красоту его всю можно ль описать?

Похитил и унес он сердце ночью, тать.

Когда на Кайлаше науку изучала я у Махадева джи, тогда шри Парвати сказала мне: „Супруг твой явится тебе во сне, ты отыщи его“. Сегодня ночью мне во сне жених явился, но где же мне его искать? Кому о боли от разлуки с ним мне рассказать? Куда идти? И как искать?' Не знаю я ни имени его, ни где живет!» Махарадж! Когда царевна Уша так сказала и, глубоко вздохнув, как бы застыла, то Читралекха молвила: «Теперь ты не кручинься больше ни о чем. Где б ни был милый твой, я всюду отыщу его и приведу к тебе. Ведь мне доступны все три мира. Где б ни был он, проникну всюду, не сомневайся, приведу. Скажи мне имя лишь его и дай мне разрешенье отправиться немедля в путь». И Уша молвила: «Подружка! То о тебе должно быть говорят: „Проплакала всю ночь, ни разу не вздохнула“. Ведь если бы я знала имя, да где он проживает, тогда зачем бы горевать? Коль не одно, другое бы придумала я». Услышав эго, Читралекха ей сказала: «Подружка! Ты не кручинься и об этом. Я нарисую здесь тебе всех юношей всех трех миров и покажу. Когда увидишь среди них того, кто сердце у тебя похитил, ты скажи скорее мне. А привести его, вручить тебе — мое уж дело». Тогда-то, засмеявшись, Уша ей сказала: «Очень хорошо». Махарадж! Едва успела Уша так сказать, как Читралекха потребовала все для рисованья, села на сиденье и, почтив Ганешу с Шарадой и вспомнив гуру своего, усердно принялась писать. Сначала Читралекха здесь изобразила