Рабин Гут - Алексей Лютый

Когда, наконец, аборигенам было продемонстрировано, что такое мяч, то им стало понятно, как нужно забивать его в ворота. Особо сообразительным оказался бишопский кузнец. Он мгновенно схватил мяч и забил его в ворота, которые все еще держал стафордский каменотес. Причем забил его буквальным образом: огромным молотом при помощи железного костыля.

– Один – ноль. В твою пользу, – прокомментировал счет Жомов, устало опускаясь рядом с Сеней на пропыленную траву. – Может, бросим эту затею? Похоже, я погорячился по поводу обучения этих придурков футболу.

– Нет уж! – фыркнул настырный Рабинович, все еще рассчитывающий получить в собственность жомовский питейный инструмент. – Так просто они от меня не отвяжутся.

Сеня всерьез вознамерился довести начатое до конца. Он принялся объяснять аборигенам, что в футболе руками мячик трогать нельзя. За исключением редких случаев. И тут же нарвался на бурный протест.

– Это ж как я кувалду ногами держать буду? – заорал кузнец. – Если у вас в Сарацинии такие мастера есть, что на руках стоят, а ногами работают, то у нас тут все люди нормальные…

– Ты головой поработай, пенек! – сорвался Жомов, не выдержав такого течения тренировочного процесса.

Эта реплика сразила кузнеца наповал. Здоровому детине никак не давалось представление о том, как можно голову использовать вместо кувалды. Несколько секунд кузнец обдумывал это предложение сэра Джома, а затем начал спорить. На свою голову! Поскольку Ваня не выдержал и приложился дубинкой к узкому лбу прародителя металлистов. Кузнец, естественно, тут же у ворот улегся отдохнуть, так сказать, в принудительном порядке.

– Этот в ауте, – удовлетворенно проговорил Иван и повернулся к остальным. – Еще кто-нибудь будет спорить? Или, лохи, послушаем умного человека до конца?

Как говорится, против лома нет приема! Жомов хоть и не старший помощник Лом с яхты «Беда», но приема против него аборигены тоже не изобрели. Тем более, если учитывать еще и легендарный «сарацинский меч», обладателем коего Иван по праву считался. В общем, Сеню дальше слушали с подобающим вниманием и раболепием. Хотя и недолго!

– Итак, – продолжил инструктаж Рабинович. – От каждой команды выставляются по одиннадцать игроков. И пятеро являются запасными…

Обе деревни враз заголосили! Да так, что было просто удивительно, что на такой гам не сбежались по пожарной тревоге все дружинники двух близлежащих замков. Предметом спора на сей раз было то, кого от каждой деревни на первый матч выставить. И этот спор едва не кончился выставлением аборигенам зубов в виртуозном исполнении супербойца ОМОНа Ивана Жомова.

Пришлось Сене вмешаться и кинуть жребий, какую из деревенских команд возглавит он, а какую – Иван Грозный, то бишь Жомов! Рабиновичу достался Стафорд, а Иван получил под свое начало то, что осталось. Вместе с контуженым кузнецом. После этого вопрос с определением состава команд отпал у крестьян сам собой. Поскольку никто из них не решился спорить с выбором игроков двумя такими благородными господами.

Сеня с Жомовым довольно долго и тщательно отбирали в свои команды игроков, поскольку старались взять одновременно и умного, и сильного. Но «два в одном» уживаются почему-то только в рекламных роликах. В аборигенских деревнях ум и сила были прямыми антогонистами. Как большевики и монархисты, как тори и виги, как деготь и мед, как похмелье и рабочий день… В общем, у каждого из первых в истории футбола тренеров по полкоманды оказались в некоторой степени умными, а вторая половина – частично сильными.

После укомплектации боевых дружин Рабинович продолжил объяснение правил игры. Посоветовавшись с Жомовым, он решил такие тонкости, как офсайд, задержка мяча и игра вратаря руками после паса защитника, благоразумно опустить. Было решено, что эти особенности футбола объяснить аборигенам совсем не получится. Поэтому для первого матча ограничились основными правилами:

– мяч руками не брать (вратаря это не касается!);

– соперника не бить, не толкать и не пинать (к вратарю это относится в первую очередь!);

– за линией поля в футбол не играть (вам говорят, запасные!);

– за любое нарушение в штрафной площади назначать пенальти (нет, пенальти – это не отрубание головы. Хотя очень похоже!).

Итак, после двух часов упорного разжевывания правил самой популярной игры двадцатого века аборигены наконец поняли ее суть. То есть уяснили, что смысл игры заключается в том, что двадцать два здоровых лба бегают за одним мячиком и пытаются всеми способами затолкать его в одни из ворот.

В первую секунду после усвоения основных принципов футбола по толпе крестьян прошелся шепоток негодования. Но что поделаешь? Они люди дикие и неотесанные! Подавайте им, видите ли, кровь и членовредительство. А тут даже пнуть противника от расстройства не разрешается. Бегай себе по полю, словно фрейлина на балу. Только и разницы, что реверансы отвешивать не нужно.

Однако Жомов не дал распространиться упадочным настроениям. Он тут же предложил гуманный выбор: либо игра, либо вечная шамкающая старость после операции по удалению приспособлений по перетиранию пищи путем приложения к оным кулака и ментовской дубинки. Победило первое.

А когда Рабинович скрепя сердце выложил из кармана стопку золотых монет и объявил, что, помимо заливного луга, который, как известно, является главным призом, каждый игрок победивший команды получит по монете, а на остальные деревня может отпраздновать победу в кабаке, интерес к игре подскочил до десяти баллов по шкале Рихтера. Разве что земля трястись не начала. Хотя пару хижин все же обрушили. В общем, в двух отдельно взятых английских деревушках футбол стал не просто первым видом спорта (стрельба из лука не считается!), он мгновенно превратился в вопрос жизни и смерти.

Сеня и Жомов решили тренировать команды раздельно, чтобы до матча не раскрывать друг другу своей тактики. Хотя было понятно и ежу, что Рабинович выберет извращенный мелкими пасами «спартаковский» стиль игры, в отличие от жесткого и силового, который больше похож на стиль жизни омоновца, а поэтому совершенно Жомову по душе.

Нет смысла подробно описывать эти две короткие тренировки хотя бы потому, что большинству людей процесс подготовки к матчу совершенно неинтересен. А у специалистов именно этот расказ вызовет желудочные спазмы и сердечный приступ.

Прямо перед матчем у двух крестных отцов мирового футбола неожиданно встала новая проблема: у команд не было формы. Дело в том, что в обеих деревнях одежда была только двух цветов: серая – для повседневного ношения, и светло-серая – для отправления в последнюю прогулку до погоста.

Выход, как всегда, нашел гениальный Рабинович. Свою команду он одел в светло-серые наряды, а форму жомовских футболистов велел извалять в саже. Крестьяне тут же прогнулись, и вскоре у бишопской команды были костюмы вполне приличного грязного цвета. После чего первые получили прозвище «Покойники Бишопса», а вторым досталось не менее звучное название – «Свиньи Стафорда»!