Геном - А. Дж. Риддл

– Это тоже видел? – спросил Дезмонд.

– Да. Последний конклав.

– Чистка.

– Очень жаль.

– Очень. – Дезмонд перевел взгляд на фото винного бокала и лежащего рядом токсикологического отчета. – Их отравил Юрий. Все сходится. Они были для него одновременно и друзьями, и соперниками. Юрий хотел, чтобы они умерли, не мучаясь, проявил почтение.

– Доказательств нет…

– Он-то выжил, Коннер.

– Лин тоже выжила.

– И ее муж. Он и рассказал мне правду о чистке. Юрий убил всех, кто мешал ему захватить власть над «Китионом».

– Даже если он это сделал, значит, на то были причины, существовала некая угроза. Он бы не стал убивать без крайней нужды.

– Как в случае с патогеном, уничтожившим миллионы людей?

Глаза Коннера сверкнули.

– Это не наша вина! Мы предложили миру противоядие, как только степень заражения достигла критической точки. Мы всего лишь хотели распространить лекарство и вместе с ним – «Rapture».

– Не только. Вы потребовали рабского подчинения от правительств всех стран мира.

– Какая разница? «Зеркало» все равно его обеспечит. – Коннер оглянулся на своих людей. – Хватит, Дез. – Он явно не хотел, чтобы их разговор подслушали.

Коннер провел брата в кабинет. С каждым шагом Дезмонд чувствовал себя все увереннее, ноги больше не подгибались.

Коннер со злостью захлопнул дверь.

– А теперь говори – что ты помнишь?

Дезмонд набрал в легкие воздуха.

– Я помню, как тринадцать лет назад приехал в Австралию и узнал, что ты выжил. Я помню ужас и радость этого мгновения. Я также помню день, когда впервые увидел тебя выходящим из дома. У меня разрывалось сердце…

– Кончай!

Дезмонд не обратил внимание на выкрик.

– Я издалека наблюдал за тобой, за твоим преображением, достижениями, силой, за тем, как ты преодолевал притяжение наркотиков, как руководил «Rook», за твоей упорной работой. Ты вдохнул в меня новую надежду. Я это не сразу понял. Но в своих воспоминаниях я увидел… твое влияние на меня было не менее велико, чем мое на тебя.

Взгляд Коннера метался по кабинету, он боялся посмотреть Дезмонду в глаза. На стене висели графики техобслуживания самолетов, неизменные плакаты на тему безопасности полетов, большая фотография стоящей в ангаре «Сессны» с открытыми дверцами и улыбающимся пилотом.

– Времени мало, – сказал Коннер. – У нас были разногласия, но теперь это в прошлом. Я знаю – ты не согласен со мной в отношении метода распространения «Rapture». Что с того? Забудем! «Rapture» уже распространили. «Rook» наготове. Если ты сможешь восстановить «Rendition», «Зеркало» заработает. Мы оба всегда мечтали об этом, клялись помогать друг другу. Долгожданный момент настал. – Он сделал шаг в сторону Дезмонда. – Вспомни, сколько в мире страданий. Мы можем покончить с ними одним махом. Мы гарантируем существование человечества на многие тысячелетия, если не миллиарды лет вперед.

– Все не так просто.

– Неправда.

– Послушай, Коннер. Внимательно послушай. Я видел, что происходило перед пандемией. По этой причине я спрятал свои воспоминания. Все не так, как ты считаешь.

Коннер растерянно замолчал.

– После нашей встречи на борту «Кентаро Мару» я поехал к Лин Шоу.

– И что?

– И то. Она сказала мне, что «Зеркало» невозможно остановить. Оно неотвратимо. Что это уже происходило на других планетах и будет происходить много раз…

– Мы об этом знаем…

– Она также сказала, что мы – ты, Юрий и я – не ведаем, что оно из себя представляет.

– А Лин, значит, ведает?

– Она так считает. Поменять можно только тех, кто будет управлять «Зеркалом».

Коннер немедленно сделал вывод.

– Выходит, то, чем она занимается, позволит ей взять управление «Зеркалом» на себя?

– Очевидно.

Коннер стал мерить шагами кабинет.

– Она попросила меня сорвать план Юрия, – сказал Дезмонд.

– Чтобы «Зеркалом» управляла она, а не он?

– Да. Но дело не только в этом. Ей известно, на что способен Юрий. Чистка. Пандемия. Коннер, он не тот, за кого мы его принимали.

– Нет, тот. Он свел нас вместе. Помог тебе вернуть меня к жизни. Он такой же, как мы, – закаленный в огне, возродившийся из пепла. Он всю свою жизнь посвятил созданию лучшего мира. Мы на войне, Дез. Первая битва оказалась более кровавой, чем мы ожидали, но лишь потому, что так было угодно нашему противнику. Если бы они уступили…

– Коннер…

– Нет! – Коннер затряс головой. – Юрий в нас поверил. Он каждому из нас вручил часть «Зеркала». Мы не можем обмануть его доверие. Особенно в такой момент. Уж я точно не обману. Он очень много для нас сделал. Ты должен прозреть, Дез. Понять, что я ни за что не брошу его, как не брошу тебя.

До Дезмонда окончательно дошел смысл гениального плана Юрия. Он проанализировал ценность Коннера Макклейна как шахматной фигуры, ее силу и положение на доске, возможности для маневра. Талант стратега и тактика позволил Коннеру создать «Rook», умело руководить службой безопасности и боевыми отрядами «Китиона». Но главным фактором была беззаветная преданность Коннера Юрию и Дезмонду.

– Это не более чем кочка на дороге, – продолжал Коннер. – Мы заранее знали, что будут осечки. Я говорил с Юрием. Он уже простил и забыл твои прегрешения. Юрий готов довести дело до конца. Я тоже.

– Он простил? Меня?!

– Зачем ворошить старое, брат? Давай закончим дело вместе. Прошу тебя. Ты обещал, давал клятву.

Другого пути не оставалось, и путь этот мог перевернуть всю его жизнь.

– Да, – ответил Дезмонд. – Мы закончим дело. Вместе закончим.

– Где программа? – спросил Коннер.

Дезмонд выглянул в окно кабинета. Два боевика «Китиона» стояли, прислонившись к черному «субурбану». Худой азиат, переходя от щита к щиту, читал приколотые к ним материалы.

– На твердотельном накопителе. В депозитарной ячейке.

– Где?

– В Сан-Хосе. В «Банке Запада», ячейка № 2938.

Коннер пробуравил его взглядом. Дезмонд подавил желание проглотить ком в горле.

– Отсюда полчаса, не больше. Поехали. Сам увидишь.

– А ключ где?

– Понятия не имею. Ты уже доказал, что для тебя нет преград. Мир загибается. Я думаю, никто и пальцем не пошевелит.

Коннер улыбнулся, но Дезмонду показалось, что брат все еще не до конца ему верит. Как бы то ни было, Коннер подошел к двери, открыл ее и крикнул своим людям «загружайтесь!», после чего снова повернулся к Дезмонду: