Семь дней - Деон Мейер

Зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал голос начальника полиции Западного Кейпа. Тот был в ярости. По его словам, он не думал, что со стрелком и убийством Слут все может стать еще хуже. А все стало хуже, гораздо хуже! Журналисты словно с цепи сорвались. Звонят не только ему, но и министру полиции, и президенту Молодежной лиги АНК. И выдвигают голословные обвинения о связях Котко с Молодежной лигой. Журналисты склонны считать, что стрелок совершенно прав, обвиняя ЮАПС в защите убийцы.

Мани, измученный напряжением, ожиданием в течение долгого дня и недосыпом, молча выслушал начальника. Он не в состоянии был оправдываться. Он понимал, что сам во всем виноват. Как говорится, где постелил — там и спи.

К сожалению, о сне можно было рассуждать только в переносном смысле. Целых двадцать семь минут ему пришлось выслушивать выговор. Потом Мани тихо положил трубку на рычаг. Телефон тут же зазвонил снова. Ну вот, начинается, подумал Мани. Еще одна жертва стрелка. Он вытер рукой лоб и снял трубку. Звонил командир «Ястребов» из Претории. Он тоже выражал недовольство.

Во второй раз Мбали очутилась в тесной, заставленной гостиной у вдовы Фредерика де Воса.

— В сейфе хранились наличные, — сказала Мбали.

Вдова опустила глаза на стакан с бренди, стоящий на столе рядом с мягким креслом. Она взяла стакан и сделала глоток. В тишине звякнул лед. Вдова осторожно поставила стакан на место.

Мбали подозревала, что такой ответ — все равно что признание.

— Через день после смерти мужа вы пошли к нему в контору, чтобы забрать деньги. Вы знали, что они хранятся там. Вы увидели, что компьютера нет, и заподозрили, что у кого-то еще был ключ. Поэтому вы поставили на дверь еще один замок. Я права?

Вдова отвернулась.

— Миссис де Вос, вы, насколько мне известно, не совершили никакого преступления. Можете все мне рассказать.

Вдова снова взяла стакан и отпила.

— Даю вам слово. Вам ничто не угрожает!

Миссис де Вос медленно вздохнула и сказала:

— Это случилось только в понедельник. В воскресенье я была слишком раздавлена.

— Вы знали комбинацию кодового замка?

— Его счастливое число. Две четверки, две семерки, две четверки. Он не менял комбинацию. Но ключа от двери у меня не было. В больнице мне дали пластиковый пакет… — Она сморщилась, глаза увлажнились. — Пакетик с его вещами. Сигаретами, зажигалкой… — Она разрыдалась и снова схватила стакан.

— И ключами.

Вдова кивнула и отпила еще бренди.

— Значит, в понедельник вы пошли к нему на работу. За деньгами.

Кивок.

— И увидели, что компьютер и резервные жесткие диски пропали.

Вдова покачала головой.

— Нет?

Вдова достала из рукава синего свитера платок, высморкалась.

— В понедельник компьютер и все остальное еще было на месте. В другом кабинете. Тот компьютер, за которым всегда работали его подчиненные. Когда я вернулась в пятницу, все пропало.

— В пятницу? В какое время?

— Я привела с собой оценщика из такой фирмы… ну… в общем…

— Из какой фирмы?

Миссис де Вос никак не удавалось вспомнить нужное английское слово.

— Которая продает вещи. Знаете… тому, кто больше предложит…

— Аукционисты?

— Да… Ведь мне приходится распродавать имущество.

— А потом вы купили еще один замок?

— Да.

— Где сейчас мебель? Я имею в виду — из конторы вашего мужа?

— У них… у аукционистов.

Мбали вздохнула. Скорее всего, привлекать экспертов-криминалистов нет смысла — мебель хватало слишком много рук. И все-таки она должна убедиться.

— Что еще хранилось в сейфе?

— Ничего. Только деньги.

— Сколько там было наличных?

Нижняя губа вдовы снова задрожала.

— По-моему, много. За неделю до смерти Фрикки признался, что скоро получит приличную сумму… как раз в пятницу… Он взял все деньги, поехал в казино «Гранд-Уэст», проиграл все до цента, приехал домой, взял ружье и выстрелил себе в голову. В сквере…

Дождавшись, пока миссис де Вос успокоится, Мбали спросила:

— Сколько там оставалось?

— Четыре тысячи двести. И все. Вот мое наследство. Все, что оставил мне Фрикки.

— Мне очень жаль.

— Фрикки был такой…

— Я должна знать, у кого был ключ от кабинета.

— У его сотрудников.

— Вы уверены?

— Фрикки почти никогда не бывал на работе. А без ключа его сотрудники не смогли бы туда попасть. Так что он давал им ключ.

— Сколько людей работало на него?

— Не знаю.

— И вы в самом деле не знаете, как их звали?

Вдова покачала головой и взяла стакан.

— Мне нужна фотография вашего мужа, — сказала Мбали. — И адрес аукционистов! И ключи от конторы.

Снайпер остановился на месте, которое присмотрел еще вчера вечером — сразу за поворотом на Вринде-стрит. Он развернул «чану» капотом к торговому центру «Гарденз».

Оттуда открывался беспрепятственный обзор автоматических стальных ворот «Нельсонз-Мэншнз», старого многоквартирного дома постройки XIX века. И сам он в безопасности — улицы здесь густо заставлены машинами домовладельцев и жильцов квартир. Раньше не строили подземных гаражей… Его фургон не должен привлечь к себе внимание.

Вчера ночью он просидел здесь в «ауди» больше часа. Он следил, как жильцы дома останавливаются у ворот и нажимают кнопки на пульте дистанционного управления. Сверившись с часами, он понял, что в среднем ворота открываются через двадцать две секунды. Иными словами, у него будет почти полминуты до того, как машина скроется за оградой.

Полминуты, чтобы прострелить обе покрышки с этой стороны. А потом выстрелить в водителя. Сегодня днем он хорошо потренировался в вельде, между шоссе R304 и Литл-Солт-Ривер. Итак, ему необходимо произвести три выстрела. Может быть, четыре. Переднее колесо, заднее, водитель.

Надо экономить. У него осталось всего десять пуль.

Во время вчерашней разведки он увидел, что примерно на полпути между его наблюдательным пунктом и поворотом к дому есть перекресток со светофором. До светофора метров сорок, в оптический прицел прекрасно видны лица всех, кто останавливался на красный свет… И даже не в прицел. Он внимательно изучил фотографии Гриссела в Интернете и в газетах. Чересчур длинные нечесаные волосы, озабоченное выражение лица, необычный разрез глаз. В нем есть что-то славянское!

Он сразу его узнает.