Магия восстает - Илона Эндрюс

Астамур улыбнулся.

— Внизу в городах люди воюют. Я тоже когда-то воевал, пока не устал от этого. — Астамур поднял одну штанину, и я увидела на его икре безобразный шрам, который выглядел как удар ножа или меча. — Русские.

Он приподнял брови, гладя на меня, и спустил рубашку с одного плеча, показывая старый шрам от пули на груди.

— Грузины. — Он засмеялся.

Атсани закатил глаза.

— Он понимает, что ты говоришь? — спросила я.

— Понимает. Это что-то вроде их магии, — ответил Астамур. — Если бы не запасы, я бы вообще не ходил в город. Но это неизбежно. Трудно жить как король без туалетной бумаги.

Мы закончили нашу трапезу. Атсани вытащил трубку изо рта и произнес что-то с серьезным выражением лица.

— Он говорит, что он твой должник, и хочет знать, чего ты желаешь.

— Скажи ему, что нет никакого долга. Он мне ничего не должен.

Атсани нахмурил свои густые брови. Он снова вытащил трубку и начал отчитывать меня серьезным тоном, время от времени тыкая трубкой в моем направлении. Его лекция определенно была направлена именно на меня. К его несчастью, в нем было всего полтора фута роста. Я закусила губу, пытаясь не засмеяться.

— Тебе короткую версию или длинную? — спросил Астамур.

— Короткую.

— Ты спасла ему жизнь, теперь он твой должник и ты должна позволить ему отплатить тебе. Последняя часть — это совет от меня. Мысль о том, что он должен кому-то, делает его несчастным. Скажи, чего ты хочешь? Хочешь, чтобы он показал тебе место, где хранятся сокровища? Хочешь, чтобы мужчина полюбил тебя?

Если бы с любовью было все так просто. Я вздохнула.

— Нет, мне не нужны сокровища, и у меня есть мужчина, спасибо. Он не совсем мужчина. И я теперь не совсем с ним, но это к делу не относиться.

Астамур перевел.

— Тогда чего ты хочешь?

— Ничего.

— Должно быть хоть что-то.

Ну, хорошо.

— Спроси его, поделится ли он со мной волшебным словом.

Астамур перевел.

Атсани застыл и сказал что-то, его слова прозвучали быстро, словно камни, падающие с горы.

— Он сказал, что это может убить тебя.

— Скажи ему, что у меня уже есть несколько волшебных слов, так что я скорее всего не умру.

— Скорее всего? — спросил Атсамур, подняв брови.

— Вероятность этого очень мала.

Атсани вздохнул.

— Он сказал, что сделает это, но я не должен смотреть. Я пойду, проверю овец. — Астамур поднялся и пошел в сторону пастбища. — Постарайся не умереть.

— Сделаю все возможное.

Атсани наклонился вперед, взял пустой шампур и написал что-то на земле. Я посмотрела вниз.

Меня захлестнула лавина мучительной боли, превратившись в водоворот светящихся линий. Я завертелась внутри него, и каждый поворот приносил еще больше боли, будто мой мозг делили на части, отрезая невидимым лезвием тонкие пласты слой за слоем. Я крутилась в этом каскаде боли все быстрее и быстрее, отчаянно стараясь держаться за свой разум.

Сквозь свет показалось слово. Я должна сделать его своим, или оно убьет меня.

— Аар. — Стоп.

Боль исчезла. Окружающий мир постепенно возвращался на свои места: зеленая трава, запах дыма, блеяние овец где-то вдалеке и Атсани, который стирал надпись с земли своей ногой. Я сделала это. В который раз я сделала это.

— Ты не умерла, — сказал Астамур, подходя ближе. — Мы оба очень рады этому.

Атсани улыбнулся и что-то сказал.

— Он просит меня сказать тебе, что ты добрая. Он рад, что теперь у тебя есть это слово. Оно поможет тебе в замке со всеми этими ламассу. Он вообще не понимает, зачем они вам там нужны. Разве вы не знаете, что они едят людей?

*** *** ***

Мой мозг резко затормозил.

— Он думает, что у нас в замке есть ламассу?

— Он говорит, что есть. Говорит, что видел, как один из них унес тело и съел его.

— Кто-то убивает людей в замке, — сказала я. — Но я видела изображения ламассу. У них шерсть и человеческое лицо.

Атсани замахал своей трубкой.

— Он говорит, что это… как же это слово… аллегория. Животных с человеческими головами не существует, это просто смешно.

Кто бы говорил. Восемнадцатидюймовый волшебный человечек в ботинках, шакалы-оборотни и морские драконы — это нормально, а животные с человеческими головами — это смешно. Все ясно. Хорошо, что мы это прояснили.

Атсани встал с покрывала, прошел несколько футов до травы и начал вышагивать, ставя одну ступню перед другой, будто шел по канату. Он резко повернулся, сделал пять шагов, повернулся снова, рисуя причудливый узор своими шагами.

— Атсани очень многое помнят. Смотри, — сказал Астамур. — Это редкий дар. Только избранные могут увидеть такое в своей жизни.

Человечек продолжал свой ритуал. По траве пошла дрожь, словно над ней порхали невидимые крылья. Все травинки встали дыбам на зов Атсани. Над травой появилось бледное, полупрозрачное изображение, которое колыхалось, словно мираж. Огромный город стоял в окружении высоких рельефных стен. Два огромных ламассу растянулись на городских стенах, глядя на ворота, и еще двое поменьше охраняли вход по бокам. Прямо за воротами стояла узкая башня, настолько высокая, что мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть ее верхушку. В городе начиналось утро. Солнце еще не поднялось, но жара уже начинала нарастать. Я почувствовала легкие запахи куркумы, дыма и влажного воздуха — где-то неподалеку наверняка есть река. Где-то лаяла собака. Как будто передо мной приоткрылось окошко сквозь время.

Я смотрела на мир моего отца.

Над одной из башен поднимался столб дыма. Из ворот вышел мужчина в длинной оранжевой мантии, за ним последовали еще двое. У всех троих были длинные стриженные бороды и конические шляпы, и каждый нес в руках золотой кувшин с широким носиком.

Где-то вдалеке раздался вой. Картинка переместилась, и я увидела стаю волков, которая быстро бежала по полю. Все волки светло-серые, с длинными ногами и большими ушами. Их огромный размер говорил о том, что это не просто дикие волки.

Стая добежала до ворот и остановилась. Волки встряхнулись, их тела изогнулись, и на их месте появились мужчины. Их лидер, лысоватый мужчина в возрасте, вышел вперед. Бородатый мужчина сказал что-то и протянул ему кувшин. Оборотень выпил прямо из носика и передал кувшин дальше. Кувшины переходили из рук в руки, пока каждый оборотень не сделал глоток, а затем вернулись к бородатым мужчинам.

Мужчины в мантиях расступились, и из ворот вышли двое стражников, одетые в ламеллярные доспехи поверх килтов. Они притащили с собой мужчину, связанного по рукам и ногам, бросили его на землю и отошли.