Холодный, как камень - Дэвид Бальдаччи

— Ты ранен?

— Нет.

Стоун стащил труп со спины друга и, взвалив Милтона на себя, покатился к лестнице на балкон, пока Финн доканчивал уже второй магазин, прикрывая их отступление.

Милтону Оливер сказал:

— Я отведу тебя к Аннабель. Вы с ней и Дэвидом будете выбираться по вентиляционному коробу, который тянется до Капитолия. Тесновато, но как-нибудь проскочите.

— Оливер, я не могу!

— Это еще почему?

— Да потому что я страдаю клаустрофобией!

Стоун вздохнул.

— Ладно, тогда пойдешь со мной.

— Только не по узким местам, — обеспокоенно предупредил Милтон.

— Да здесь все места уже узкие, — отрезал Стоун. — Ты видел, сколько народу притащил с собой Грей?

— Ну, дюжину…

— Значит, осталось только десять.

Следующий этап требовал небольшой пробежки по открытому пространству. Конечно, люди Грея сейчас следят за помещением по приборам ночного видения, однако Стоуну это было только на руку. ПНВ — отличная штука, но у него есть ахиллесова пята.

Стоун снял свои очки, замер на мгновение, затем вновь нажал кнопку на пульте. Повсюду вспыхнули ослепительные люстры, раздались болезненные выкрики и ругань. Когда на тебе прибор ночного видения, и вдруг в него попадает яркий свет, ты целую минуту не будешь видеть ничего, кроме горячих звезд.

Они с Милтоном бросились бежать.

Едва они успели укрыться, как люди Грея пришли в себя и открыли огонь многократно превосходящими силами. Финн с Дэвидом не могли высунуть нос из-за барьера. Быстро оценив ситуацию, Стоун схватился за электротележку с наваленным оборудованием для системы воздушного кондиционирования и, прячась за ней, добрался до Гарри с мальчиком. Пули агентов Грея рикошетом отлетали от металла.

Прикрываясь ящиками как щитом, беглецы переместились на относительно безопасную позицию и забрали Милтона, после чего вихрем пролетели коридор с целой серией дверей и, наконец, передали испуганного Дэвида в руки Аннабель.

Та увидела Милтона и воскликнула:

— Господи Боже, вы-то здесь что делаете?!

— Длинная история, а времени в обрез, — бросил Стоун. — Выбирайтесь с Дэвидом по вентиляции. Милтон пойдет с нами.

Финн обнял плачущего сына, и тот крепко-накрепко прижался к отцу.

Наконец Гарри мягко высвободился из объятий и приказал Дэвиду следовать за Аннабель.

— Ты должен помогать матери. Я вернусь, как только смогу.

— Отец, они же тебя убьют! Точно убьют!

— Сынок, мне доводилось бывать в переделках и похлеще, — ответил Финн, сумев выдавить улыбку.

Аннабель взглянула на Стоуна и, взяв его за руку, крепко пожала.

— Не вздумайте погибнуть, Оливер. Очень прошу.

Ей и Дэвиду помогли забраться внутрь вентиляционного короба. Затем Финн повел Стоуна и Милтона в другой туннель, проходивший параллельно первому. Он был предусмотрен на случай, если рабочим придется срочно эвакуироваться со стройплощадки, а выход через Туристический центр окажется по какой-то причине перекрыт.

Мужчины остановились перед запертой дверью. Стоун отстрелил замок, и Финн распахнул створки, открыв взгляду длинный коридор.

— Прямой путь до корпуса имени Джефферсона.[5]

Стоун кивнул.

— Калеб уже рассказал мне, как можно оттуда незаметно выбраться. Давайте, Гарри, вы первый, Милтон посредине, а я пойду в арьергарде.

Милтон подозрительно уставился в длинный сумрачный коридор.

— Оливер, ты уверен, что там безопасно?

— Ничуть не опасней, чем…

Он не понял, откуда вылетела пуля. Почти не услышал выстрела. Не увидел, как Финн вскинул пистолет и нажал на спуск. Даже не заметил падения снайпера.

Он видел только одно: выражение, застывшее на лице Милтона. Глаза его чуть расширились, словно от легкого удивления — и в следующую секунду Милтон упал на колени, не отрывая взгляда от Стоуна. Из его рта заструилась кровь. Он успел лишь выдохнуть одно слово:

— Оливер?..

Потом Милтон Фарб повалился ничком, с размаху ударившись лицом о бетонный пол. Тело пару раз вздрогнуло, и он замер; вокруг широкого отверстия в спине начало расплываться темно-красное пятно.

Стоун множество раз видел подобные раны, и все они были смертельны.

Милтон погиб.

— Господи…

Стоун опустился на колени, поднял тело друга на руки, перенес в угол и бережно положил на пол. Он прикрыл веки слепых глаз и скрестил маленькие, худые руки на груди. Поднялся, побелевшими пальцами стиснул оружие и зашагал мимо Финна, не бросив ни слова. Но шел он отнюдь не к безопасности. Стоун направлялся обратно в Туристический центр.

В дальнем конце коридора Гарри Финн видел дверь в корпус имени Джефферсона, за которой лежала свобода. Сын уже спасен. Если сейчас уйти, то очень скоро они встретятся. Его часть драки закончена. Джон Kapp убил его отца, разве он ему чем-то обязан?

Да всем обязан. Он спас меня, мать и моего сына. Я обязан ему всем.

Финн перехватил винтовку поудобнее и бросился догонять Оливера Стоуна.

Той ночью в битву отправился уже не тихий и пожилой кладбищенский сторож по имени Оливер Стоун, а машина для убийств, именуемая «Джон Kapp» — лет на тридцать моложе, с полным комплектом тех навыков и запасов ярости, которые появляются, когда целая жизнь посвящена уничтожению других людей, да еще способами, которые большинству простых граждан и в голову прийти не могут. И той ночью он применил каждый из этих навыков. Казалось, впрочем, что делом заправляет некая высшая сила. Пули, которые не раз должны были оборвать его жизнь, пролетали мимо. Возможно, действительно пришло время для справедливости. Конечно, обо всех этих вещах он задумался много позже. В ту ночь он просто убивал. Недостроенный Туристический центр стал красным от крови. Финн уложил еще только одного человека, зато Стоун снял шестерых, причем в двух случаях его выстрелы были сделаны с таких неимоверных позиций, что у Финна челюсть отвалилась. Он никогда не слышал о подобном и не мог взять в толк, каким образом Стоуну это удалось. Создавалось впечатление, что он управлял пулями силой воли.

Что касается самого Стоуна, то у него имелось совсем иное объяснение, как и почему они живы. Разумеется, люди Грея были моложе, физически крепче, быстрее и натренированнее. К тому же в нынешние времена у них было принято начинать атаку лишь в том случае, когда гарантировано многократное численное превосходство над противником. Каждый из этих людей успел убить тысячи человек — вернее, поразил соответствующие мишени. В ходе учебных занятий.