Игра в послушание, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе - Борис Карлов

Изображение происходящего в номере безобразия передавал куда следует маленький объективчик, запрятанный в замке скрипучего портфеля Елены Мироновны. Работавший за своим столом генерал Потапов время от времени выводил изображение на свой компьютер, стонал, хватался за голову, лицо его перекашивало словно от зубной боли:

— Что они делают, боже мой, что они делают.

А если в эту минуту в кабинет кто-нибудь стучал, Потапов испуганно выкрикивал:

— Нет! Нельзя! Нельзя!..

Как инструменты экзекутора Шульца сошли с ума. — Раздевайтесь и натягивайте. — Суперагент курсант Мушкина

Шульцу, числившемуся в колонии экзекутором, но реально выполнявшему обязанности палача, приснилось, что его пленник сбежал. Он вздрогнул и проснулся. Перед отъездом Карл велел снять русского с цепей и работать с ним на пыточном стуле. Спрашивать о каком-то мальчике-гомункулусе и как в этом деле замешан барон фон Диц.

Спрашивать так спрашивать, вникать не его дело. И это было вчера вечером Стало быть, он отцепил русского, пристегнул к стулу и отправился к себе в каморку за инструментами. Буквально на ходу он решил подкрепиться стаканчиком шнапса и кружочком кровяной колбасы он выпил стаканчик, налил другой, третий и вот уже утро!

Впопыхах Шульц вскочил на ноги, схватил за ручку приготовленный еще вчера футляр трам-тарарам! — футляр-то оказался не заперт; все его инструменты — ножнички, пилки, скальпели, щипчики, иглы, зажимы — все загремело на пол.

Поерзав на животе и собрав инструменты, экзекутор застучал каблуками по лестнице, ведущей в подвал.

Пленный был на месте. Он смотрел устало, но вполне осмысленно. По оплошности мерзавец проспал на стуле всю ночь как у себя дома. Впрочем, подумал палач, это к лучшему: осознанная боль куда чувствительней, первый ожог или надрез болезненней, чем последний. Наверное, даже стоило бы покормить его но нет, еще чего доброго заблюет все вокруг себя.

Бросая на русского игривые взгляды исподлобья, Шульц раскрыл металлический футляр, натянул на руки резиновые перчатки, нацепил на шею и подвязал сзади кожаный фартук, разложил на столике сверкающие инструменты. Затем, в раздумье пошевелив пальцами, выбрал набор стальных иголок. Для начала он загонит эти иголки русскому под ногти.

Палач наклонился и туго прикрутил левый мизинец Яблочкина к подлокотнику. Вот так, не спеша, один за другим, по одному пальчику — десять маленьких радостей. Потом глоток шнапса и кружочек кровяной колбасы. Потом он вызовет переводчика и начнет допрашивать по-настоящему. Зажав первую иглу в плоскогубцах, он наклонился и, сглатывая слюну, нацелил дрожащий ее кончик в шелку — туда, где сращиваются ноготь и плоть. И тут вдруг…

И тут на голову ему непонятно откуда обрушился железный футляр.

Раздался глухой звон, и Шульц на минуту потерял сознание.

Когда он очнулся, пленник сидел за столом переводчика, а он сам был пристегнут к пыточному креслу. При этом он не сидел в кресле, а стоял к нему лицом, согнувшись в три погибели.

Дальше начало происходить совсем уж непостижимое: самый тонкий и острый из его скальпелей вспорхнул со столика и, покружив у него за спиной, как будто прицеливаясь, вдруг впился ему в самое толстое и обширное место, на котором он обычно сидел, приятно потягивая шнапс и закусывая кровяной колбасой.

Шульц взревел как раненый слон, завертел головой, но никого не увидел. Русский находился в отдалении и был удивлен, как казалось, не меньше его самого.

Следом за скальпелем в ту же благодатную цель со столика один за другим полетели веселыми виражами другие инструменты — ножнички, пилки, крючки, иглы, зажимы.

Обезумевший от боли и страха экзекутор дергал и крутил задом, однако ни один из собственноручно заточенных и отполированных предметов не прошел мимо цели.

Потом Яблочкина кто-то взял за руку.

— Идемте со мной — прошептал голос его невидимого ангела-хранителя.

* * *

Влекомый невидимкой, Яблочкин послушно передвигал ноги, и вскоре они оказались в огромном, заставленном ящиками и коробками помещении склада.

— Послушайте, — зашептал Яблочкин. — Послушайте, я узнал ваш голос!

— Тогда деваться некуда, смотрите.

Обтягивающий фигуру костюм невидимки стал видимым, и она открыла свое лицо. Перед Яблочкиным стояла его, чего уж лукавить, любимая девушка и улыбалась. Костюм ее поблескивал, словно весь покрытый чешуей.

— Не пугайтесь, Алексей, — сказала курсант Мушкина. — Я пока еще не сделалась русалкой или кикиморой. Смотрите внимательно: каждая чешуйка спереди — экранчик; позади — камера. А я посередине. Если точнее, камеры и экранчики расположены вперемешку, поэтому иллюзия прозрачности создается с любой стороны, откуда ни посмотри.

— Валя, господи, неужели это вы!.. И этот комбинезон в нем вас совсем не видно!

— Не совсем. Немножко все-таки видно. В хорошо освещенном помещении можно заметить смазанный силуэт, вроде привидения. Еще глаза висят в воздухе как у черной кошки в темной комнате. Между прочим, я и для вас привезла такой костюмчик.

Мушкина просунула руку в прореху своего комбинезона и вытащила пластиковый пакет с тщательно уложенным комплектом.

— Раздевайтесь и натягивайте. А я расскажу вам все, что успела здесь разнюхать.

Яблочкин опустил глаза и начал послушно раздеваться.

* * *

Перед тем, как отправить Мушкину на такое сложное и опасное задание, генерал Потапов долго беседовал с ней у себя в кабинете. Формально он ее отговаривал, но в глубине души знал, что девушка не станет колебаться ни минуты.

Потом был инструктаж у Мракобесова. Учились насылать порчу и делаться невидимкой. Порче Мушкина научилась быстро и заслужила тем похвалу. Со второй частью урока возникли сложности. Для совершения этого магического акта Валентина Николаевна должна была раздеться догола, омыться первой росой, произнести заговор, топнуть три раза на восток, войти в полосу утреннего тумана и раствориться.

— Ну, начинайте, — сказал Мракобесов. — Раздевайтесь.

— Вот уж дудки, — возразила Мушкина. — Сами раздевайтесь.

— Хорошо, не надо, — легко согласился Мракобесов. — Все равно ни росы нет, ни тумана… В оружейном отделе вам сейчас выдадут кое-что, да только это не по-настоящему, надувательство.

На этом инструктаж закончился.

В оружейном отделе Мушкиной выдали новейшую разработку — комбинезон-невидимку. Как ее предупредили, опытный образец еще не доведен до совершенства, а потому работает более уверенно в сумраке, при косом освещении и на пестром фоне. Ей также выдали духовой пистолет с парализующими зарядами, нож и переговорное устройство. С учетом смысла предстоящего задания, все это хозяйство ей выдали не в одном, а в двух экземплярах.