ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том I. Главы I-X. - А. В. Марков

води их к тому юродивому, чтобы они не соблазнились». Пришедшие, обходя келии, попросили провожатого: «Сотвори любовь, проводи нас ко всем». Он ответил им: «Хорошо», но, выполняя заповедь своего старца, не отвел их к келии юродивого брата.

Когда отцы вернулись к старцу, тот спросил: «Вы повидали братьев?» Они ответили: «Да, и благодарим. Только скорбим, что нас не ко всем проводили». Старец спросил провожавшего их брата: «Разве я не говорил тебе, чтобы ты сводил их ко всем братиям?» Тот ответил: «Я так и сделал, отче». На прощание отцы сказали старцу: «Мы поистине благодарны, что повидали братий, но скорбим, что не видели одного». Тогда наедине брат сказал старцу: «К юродивому я их не водил».

Когда отцы ушли, старец в одиночестве, рассудив о происшедшем, отправился к брату, притворявшемуся безумным. Не постучавшись, он неожиданно вошел к нему в келию и нашел его сидящим на стуле, а справа и слева от него стояли две корзинки. Увидев старца, он по своему обычаю начал смеяться. Но старец сказал: «Прекрати пока смеяться и скажи мне, каково твое делание». Но брат не прекращал смеяться. Тогда старец сказал: «Ты знаешь, что я лишь в субботу и в воскресенье выхожу из келии. Но вот я пришел к тебе в середине недели, потому что Бог послал меня». Испугавшись этих слов, брат поклонился старцу и сказал: «Прости меня, отче, каждое утро я сажусь и раскладываю перед собой эти черепки. И если приходит ко мне благой помысел, я бросаю черепок в правую корзинку, а если лукавый – то в левую. Вечером я считаю черепки: и если в правой корзинке окажется больше, то сажусь за трапезу, а если больше в левой, то вовсе не ем. Точно так же я делаю и на следующий день. И если приходит лукавый помысел, я говорю себе: „Смотри, будь внимателен, иначе опять останешься без еды“». Услышав это, авва Силуан удивился и сказал: «Поистине, приходившие отцы были святыми ангелами, раз они захотели открыть добродетель этого брата. Какая великая радость и какое духовное ликование охватили меня, когда они пришли сюда!»

35. Старец сказал: «Когда ты приходишь куда-либо, не показывай своего образа жизни: что не ешь масла, или вареное, или рыбу... Только не пей вина, если боишься плотской брани, и, даже если тебя будут за это порицать, не уступай».

36. Он же сказал: «Если придет к тебе брат, сотри плач с лица своего и сокрой в своем сердце, пока не попрощаешься с братом. Тогда вновь положи плач на лицо свое. И демоны убегут, увидев, что плач пребывает с тобой».

37. О скитских монахах говорили, что если кто узнавал об их делании, то они уже более не считали делание добродетелью, но грехом.

38. Старец сказал: «Человекоугодие лишает человека всякого духовного плодородия и оставляет его сухим».

39. Он же сказал: «Открывающий и разглашающий свои добрые дела подобен сеющему на непаханой земле, так что слетаются птицы небесные и уничтожают все посеянное им. Тот же, кто скрывает свое делание, подобен сеющему и засыпающему семена землей, и его урожай многократно превосходит посеянное».

40. Один старец сказал: «Или избегай людей, или же насмехайся над мiром и над людьми, притворяясь безумным».

41. Один игумен киновии, отец двухсот монахов, был весьма прославлен среди людей. К нему под видом нищего пришел Христос и попросил вратаря сообщить авве, что пришел такой-то брат. Вратарь с большим трудом прошел к игумену и увидел его беседующим с разными людьми. Немного постояв, он попробовал сказать о нищем, не зная, что это Христос. Но авва прервал его, сказав: «Ты не видишь, что я разговариваю с людьми? Оставь меня». Вратарь ушел, а Господь терпеливо ждал, пока авва пришлет за ним. Около пятого часа дня приехал некий богач, и игумен поспешно вышел ему навстречу. Увидев его с богатым, Бог, богатый милостью и любящий смиренных, сказал: «Мне нужно поговорить с тобой, авва». Но тот, не обращая на него внимания, отправился обедать с богачом, всячески стараясь угодить гостю. После обеда этот заложник множества попечений проводил богача до ворот и вернулся к себе, позабыв о просьбе нищего и незлобивого старца. Наступил вечер, но благословенный истинный Гость так и не удостоился приема у аввы. И Он ушел, сказав привратнику: «Передай игумену: раз ты избрал славу человеческую, Я ради твоих прежних трудов и великих подвигов пришлю тебе утешителей со всех четырех концов земли, и ты будешь других умащать, и тебя будут умащать. Благ же Моего Царствия ты не вкусишь». По этим словам и узнали в нищем Вседержителя.

ГЛАВА IX. О том, что должно быть внимательным, чтобы никого не осуждать

1. С одним братом из киновии аввы Илии случилось искушение, и он был изгнан из обители. Тогда он отправился в Гору к авве Антонию и стал жить у него. Через год авва Антоний отправил его обратно. Увидев брата, монахи вновь его прогнали. Брат, вернувшись, припал к ногам преподобного Антония и сказал: «Они не хотят меня принимать обратно, авва». Тогда старец опять отправил его в киновию, велев передать братии такие слова: «Корабль потерпел крушение и, потеряв почти весь груз, с большим трудом достиг суши. А вы и то немногое, что осталось, хотите потопить в морской пучине?» Услышав эти слова и узнав, что брат послан к ним аввой Антонием, отцы немедленно приняли его назад в киновию.

2. Авва Агафон, когда замечал что-либо и в нем возникал помысел осуждения, говорил себе: «Агафон, смотри не делай того же». И так он отгонял помысел.

3. Некогда заболели авва Агафон и еще один старец. Они лежали в одной келии, и старец читал книгу Бытия. Дойдя до того места, где Иаков говорит: «Иосифа нет, и Симеона нет, и Вениамина взять хотите... сведете вы седину мою с печалью во гроб»[311] он сказал: «Разве тебе недостаточно остальных десяти сыновей, авва Иаков?» Авва же Агафон заметил ему: «Прекрати, старец. Бог оправдывает их. Кто осуждает?»[312]

4. Авва Антоний открыл авве Аммону его будущее: «Ты преуспеешь в страхе Божием». Затем он вывел его из келии, показал на камень и сказал: «Брани этот камень и бей его». Он так и сделал. Авва Антоний спросил: «Камень ничего не сказал тебе?» Тот ответил: «Ничего». И авва Антоний сказал: «Пусть же это будет мерой для тебя».

Авва Аммон сохранил эту меру на всю